Тарзан – повелитель джунглей
Шрифт:
– Убью! – зарычал То-Ят.
Го-Ят пропустил угрозу мимо ушей.
Тогда То-Ят неожиданно поднял Гвинальду своими волосатыми руками и что было сил помчался в джунгли. За ним в погоню с дикими криками ринулся Го-Ят.
Принцесса Гвинальда с округлившимися от ужаса глазами пыталась вырваться из цепких лап косматого чудовища, уносившего ее в чащу леса. Она никогда не видела и даже не слышала о человекообразных обезьянах и была уверена, что это огромное чудовище – один из обитателей ненавистного внешнего мира, населенного страшными созданиями, не исключая
Теперь она даже не пыталась угадать свою дальнейшую судьбу и смирилась с ней.
То-Ят вскоре понял, что с таким грузом, как эта самка, ему не удастся далеко убежать, но и отказываться от нее ему не хотелось. Внезапно он остановился и повернулся к преследователю лицом. Го-Ят бежал с пеной у рта, взъерошенный и утробно рычащий: типичный образчик звериной жестокости, грубой силы и иступленной ярости. То-Ят опустил добычу на землю и приготовился к бою, дабы поставить на место зарвавшегося подданного.
Гвинальда, ослабевшая от усталости, голода, потрясенная всем пережитым, чуть дыша лежала на земле.
То-Ят и Го-Ят, увлеченные ссорой, забыли обо всем остальном. Если бы Гвинальда была в силах воспользоваться этим моментом, она могла бы убежать, но она была слишком истощена, чтобы использовать последний шанс, дарованный ей судьбой.
Испуганная и объятая ужасом, она смотрела на этих безобразных полулюдей-полузверей, которые готовились драться за право обладать ею.
Однако Гвинальда была не единственной свидетельницей воинственных приготовлений.
Из густого кустарника, служившего надежным укрытием, некто другой наблюдал за этой сценой неподвижным взглядом. Увлеченные подготовкой к схватке, ни То-Ят, ни Го-Ят не замечали легкого движения листьев кустарника, вызванного дыханием и изменением положения тела второго зрителя. Вероятно, ни сама дуэль, ни ее результат не интересовали его, поскольку стоило обезьянам броситься друг на друга, как он вскочил и вышел на открытое пространство. Это был огромный лев с черной гривой и рыжеватой шерстью, которая казалась золотой в солнечных лучах.
То-Ят заметил его первым. Он яростно вскрикнул и помчался прочь, предоставляя и добычу, и противника их собственной судьбе.
Го-Ят, полагая, что его соперник покидает поле боя из-за страха перед его мощью, топнул ногой и испустил победный крик обезьяны-самца. Затем с дерзким видом победителя и чемпиона он повернулся, чтобы забрать добычу, но остолбенел от изумления. Между ним и девушкой стоял лев, который смотрел ему прямо в глаза. Зверь находился на расстоянии прыжка, но прыгать не собирался. Го-Ят попятился, скаля зубы, потом, сообразив, что лев, кажется, не намерен нападать на него, круто развернулся и бросился в джунгли, поминутно оглядываясь на огромную страшную кошку.
Лев повернулся к девушке. Бедная принцесса! Парализованная страхом, смирившаяся со своей участью, она неподвижно лежала на земле и смотрела в широко раскрытые
Гвинальда сложила руки и стала молиться. Не о спасении и жизни, а о легкой и безболезненной смерти без страданий. Она закрыла глаза, чтобы не видеть приближающегося зверя. Она почувствовала на своей щеке его горячее дыхание. Лев обнюхал ее. Господи, почему он медлит? Истощенные нервы не выдержали, и Гвинальда потеряла сознание. Это был скорбный конец ее страданий.
XXII. ДЖАД-БАЛ-ДЖА
Остатки банды Инб Яда направились на восток. Люди были смертельно напуганы и близки к помешательству. Они спешили, стараясь как можно быстрее уйти от страшного леса, в котором обитает злой дух. Абд-Эль-Азиз и те, кто сопровождал его из Леса Леопардов в Ниммр, не соединились с ними, и им не суждено было это сделать, так как на равнине за городом сокровищ, о которых мечтали бедуины, рыцари Гобреда застали их врасплох. Несмотря на наличие у сарацинов старых громких аркебуз, железные рыцари Ниммра опустили против них свои копья. Еще раз после семи столетий тишины прозвучал победный клич крестоносцев, чтобы объявить о битве в старинной войне за обладание Святой Землей, войне, которая не имеет конца.
Прибывший с севера рыцарь в доспехах пересек земли галла. На острие его копья развевался серебристо-голубой вымпел. Упряжь коня была украшена золотом и серебром из сокровищниц сэра Уилдреда. Воины галла разбежались, увидев этого одинокого воина из другой эпохи.
Тарзан из племени обезьян, который шел на запад, случайно заметил следы Фахда, Стимбола и Гвинальды и повернул на юг.
В сторону севера шла сотня гигантов цвета эбенового дерева, ветераны, проверенные во множестве битв, – знаменитые вазири. С ними был и Зейд, возлюбленный Атейи. Однажды отряд наткнулся на свежие следы, пересекавшие их путь по диагонали на юго-запад.
Это были следы сандалий арабов.
Оттуда шли двое мужчин и женщина.
Когда вазири показали отпечатки Зейду, юноша поклялся, что женские следы принадлежат Атейе, потому что кто же лучше его знает форму и размер ее маленькой ноги и покрой сандалий, которые она сшила своими руками?
Зейд попросил вазири отклониться немного в сторону и помочь отыскать свою возлюбленную.
Пока заместитель командира обдумывал решение, шум человека, стремительно двигавшегося по джунглям, привлек общее внимание. Через некоторое время появился шатающийся человек.
Это был Фахд.
Теперь Зейд был абсолютно уверен, что женские следы принадлежат Атейе.
Он приблизился к Фахду.
– Где Атейя? – спросил он с угрозой в голосе.
– Откуда я знаю, – ответил Фахд. – Я не видел ее уже много дней.
Он говорил правду.
– Лжешь! – не поверил Зейд и указал на землю. – Вот ее следы, рядом с твоими!
Коварное выражение промелькнуло в глазах Фахда, когда он понял, что можно заставить страдать человека, которого он ненавидел.
Он пожал плечами.