Таша
Шрифт:
— Кхм-кхм…
— Подожди, — эмоции захлестнули меня с головой. — Не в этом дело. Да и такое предложение вполне объяснимо — Русик вырос на улицах… я припёрлась туда… да ещё и этот провожатый… пьяный.
Дядя еле сдерживал смех, слушая моё обрывочное поверхностное повествование, но его глаза подозрительно блестели.
— Дело в другом. Я должна познакомиться с Ящеровым заново, как и он со мной. Вдруг мы друг другу не понравимся? Вдруг у него такие кошмарные привычки, что я буду просто в ужасе? — Даже говоря этот бред, которым я пыталась оправдать
— … и тем не менее, тебе нужна любовь этого Руслана. Не того, с которым рассталась. Нет. Тебе нужен этот гонщик.
— Они мне оба нужны, потому что… потому что Русик не изменился. Он такой же, я уверена. Только надо познакомиться с ним поближе. Копнуть глубже, что ли.
— Так может и у него будет так же, глупая? — Снисходительный тон дяди мне совсем не понравился.
— Не хочу этого «может»! Хочу быть точно уверенной, что Ящеров выбирает меня сегодняшнюю! Без всяких сомнений! Пап, потяни пока с новостью о Машковой… пожалуйста!
Роман Иванович глубоко вздохнул, прикрыв глаза на несколько секунд, а потом серьёзно посмотрел на меня:
— Смотри, Наталька, не заиграйся. Подобным недоверием ты можешь сделать больно не только своему Руслану, но и самой себе. Даю тебе месяц, не больше.
— Спасибо, папа!
Окунувшись в заботливые объятья, глубоко вдохнула запах дорогого одеколона, ставший таким родным за двадцать лет. Мужчина прижал меня к себе, ласково гладя одной рукой по голове.
— И отчего вы и Викторией такие балбески у меня?
— Ничего не балбески. Просто ты нас залюбил, вот и получились слишком требовательными к мужскому полу. Хотим своих мужчин видеть таким же клёвыми, как ты.
— Ну-ну. Так я тебе и поверил, — усмехнулся дядя Рома, поцеловав мой лоб, тут же положив свою щёку на макушку. — Хотя… твой папа таким и был. Назар любил Киру совсем не безумно, как любят писать в книгах, пытаясь передать страсть между мужчиной и женщиной, а трогательно и нежно, будто она Солнце — единственная и неповторимая во всей Галактике! Будто жизни без неё не станет… Кира закрывала глаза или отворачивалась, а Назар уж бледнел… смешно… знаешь, я всегда завидовал им, старательно подражая этим отношениям между моими друзьями, с которыми мы были знакомы со студенческой скамьи. Только с твоей тётей это невозможно, — я вопросительно приподняла брови, — ты же знаешь, какая она настырная строптивица… Вика же её точная копия…
— Сейчас у меня кто-то недовольный получит, — пропела Марина Тимофеевна, сложив руки на груди.
Женщина стояла на пороге комнаты, только не знаю, насколько давно.
— Так я же любя!
Недоумённое возмущение мужчины было настолько искренним, что мы захохотали вместе с тётей Мариной, заприметив в глазах и дрогнувшем голосе сотрудника СБР не только недоумение, но и приличный страх.
— Только это тебя и спасает, дорогой, — улыбка тёти осветила мою комнату посильнее энергосберегающих лампочек. — Так, а ты чего рассиживаешься?! Тебе надо уже быть одетой!
— Ой! Уже?
— Вот тебе и «Ой»! Лерочка звонила, и я ответила, боясь прервать ваш разговор. Подруга сказала, что заедет за тобой в половине десятого, а уже восемь… слушай, она совсем не изменилась, — восторженно продолжила женщина, заменившая мне мать, — такая же милая девочка, как и была.
— Да. Это правда. Только татушками обзавелась, а так — всё та же Лерочка.
— Татушками? — Женщина изумлённо охнула. — Кошмар какой. Куда же её брат смотрел?
— Ммм… тут такое дело… подробностей, конечно, не знаю, но обязательно выслушаю, если Лера захочет со мной поделиться ими… короче, брат её погиб. Подозреваю, что опекунство оформил один из друзей Сергея…
— Как такое возможно?! Мы столько инстанций прошли, чтобы тебя удочерить, дать свою фамилию! Это просто невероятно! Там столько нюансов!
Тётя была так возмущена, что мне стало как-то не по себе.
— Ты так говоришь, будто жалеешь, что Лера избежала приюта.
— Нет! Что ты!
Марина Темофеевна замолчала, краснея так сильно, как недавно Вика.
«Всё-таки, у светлокожих блондинок есть свои недостатки…»
— Ммм… давай помогу тебе собраться, — решила женщина поменять тему разговора, чувствуя себя неловко. — Осталось же только полтора часа!
— Только?
— Да! Это же просто безобразие! Быстро поднимайся и в ванную комнату топай! Нам ещё причёску делать!
— Тёть Марин… эээ… может, я так… с хвостом пойду?
Глаза женщины мне напомнили дальневосточного краба.
Роман Иванович громко то ли фыркнул, то ли хрюкнул, и тут же, не сдерживая смеха, мы вместе с родственником согнулись пополам.
— Живо топай! Тоже мне цацки взрослые! Что одна непослушная, что другая! Ромыч, почему они меня не уважают?! Я плохая?
Тётя обиженно насупилась, и у мужчины тут же оборвался смех. Лицо приняло суровый вид.
— А ну, быстро на причёску! — Меня шлёпнули пониже спины, развернув в сторону двери.
Продолжая смеяться, особенно после того, как тётя Марина за спиной своего мужа изобразила победный танец, показав мне язык, я выскочила из собственной спальни выполнять приказ.
Надо сказать, что к уговоренному времени, я чувствовала себя довольно нелепо. Нет, красота у тёти Марины, конечно, получилась бесспорная, но не в кино же!
«Такое чувство, что я собралась на благотворительный вечер, где предстояло исполнить роль девушки, свидание с которой так популярно сейчас покупать, жертвуя, таким образом, заоблачную сумму! Вечернего платья только не хватает»!
Отвернувшись от собственного отражения, сама себя не узнавая, тронула красиво уложенные локоны.
— Надо бы платье длинное…
— Ну, уж нет! — Слишком поспешно отвергла предложение женщины, подтвердившей мои опасения. — Мне вообще-то на байк садится!