Тася
Шрифт:
И как еле слышно хлопает входная дверь.
Меня тянуло за ним, хотелось вернуть его и пообещать золотые горы, лишь бы не уходил. Хотелось прижать к себе настолько сильно, чтобы чувствовать телом его биение сердца.
Но я понимала, что если сделаю так, то сама буду потом страдать. Потому что мне захочется большего, а не факт, что это устроит его.
Поэтому лучше прекратить это все сразу. Пока не так сильно привязалась. Пока не так сильно больно.
Но почему-то не отпускало ноющее ощущение, будто
========== Глава 17. ==========
Остаток каникул тянулся, казалось, целую вечность. А все из-за того, что я где-то умудрилась простыть, тем самым приковав себя к кровати. Мне не хотелось с кем-либо общаться, и я умело прикрывалась своей болезнью, отваживая от себя «гостей».
Женя переживала за меня и была крайне возмущена тем, что я не подпускаю её к себе. Она постоянно писала, звонила несколько раз в день и не оставляла попыток навестить меня.
Но я держалась в стороне.
И дело было даже не в состоянии апатии, в которое я погрузилась на время болезни. И даже не в том, что боялась её заразить, как я объясняла свои отказы.
Я понимала, что нужно рассказать Жене правду о своей семье, которая так тесно переплелась с её. И я не знала, как это объяснить. Да что уж тут, дело скорее было в том, что я просто не хотела думать на эту тему, перемусоливать её ещё с кем-либо.
Я обязательно ей расскажу, но чуть позже.
Тем временем, началась учеба. Я так и не успела выздороветь к понедельнику, поэтому отлеживалась дома, наслаждаясь тем, что ещё пару дней не увижу Андрея.
Нет, Андрея Викторовича! Теперь только так я могла его называть, пусть даже и в своих мыслях. Хотелось «переболеть» им здесь и сейчас, чтобы в школу вернуться «здоровой». Во всех смыслах.
Меня выписали только через неделю, когда наконец прошёл кашель. С понедельника предстояло снова вернуться в школу, улыбаться одноклассникам, не обращать внимания на классного руководителя. Не больше, чем необходимо, чтобы не привлекать лишнее внимание.
Жить дальше, словно эти осенние каникулы не перевернули мою реальность, от чего по моему идеальному миру пошла жирная трещина. Чертов выход из зоны комфорта.
На улице стояла отвратительная погода: ветер хлестал не хуже кнута, переплетаясь в диком танце с мокрым снегом, а под ногами чавкали лужи из грязи. Поэтому я решила проехаться до школы на своей машине. Не зря же она у меня под окнами стоит!
Единственное, что я не учла, так это то, что её нужно будет прогревать дольше обычного. И чистить от снега, который укрывал её, подобно белоснежной шапке. В итоге я провозилась дольше обычного и опоздала на первый урок.
На чёртову информатику, конечно.
Я не спеша шла к кабинету, понимая, что две минуты мне не сделают погоду, а вбегать в класс запыхавшейся совсем не хотелось. Я заранее
Весь путь до кабинета я уговаривала себя, что все влечение к нему прошло. Что с меня спало это дикое наваждение. Я пыталась слушать голос разума, понимая, что мне будет намного лучше без него. Может даже стоит обратить внимание на Влада, с которым мне будет намного комфортнее. А что? Он моего возраста, к тому же я ему нравлюсь. С ним не будет таких проблем, как в случае романа учителя и ученицы.
Так правильнее.
С этой мыслью я уверенно вошла в кабинет, забыв даже постучать ради приличия.
— Извините за опоздание, — кинула я на ходу, положив справку на его стол, когда проходила мимо. Бросила лишь один мимолетный взгляд на него, но этого хватило, чтобы сердце разогналось до первой космической, проделывая при этом невероятные трюки. По нему было заметно, что последнее время ему было не сладко. Помятый, с щетиной и темными кругами под глазами — он больше походил на свою блеклую тень, чем на бойкого учителя, которым все его привыкли видеть.
Но я старалась отогнать жалость в сторону, понимая, что она не помощник в моем бою за свободу. Глядя на него сейчас, мне наоборот хотелось успокоить его, отвлечь чем-нибудь. Обнять, вдыхая знакомый запах одеколона.
Так, стоп! Это совсем не те мысли, на которые я себя настраивала, когда шла к кабинету. Теперь это не мои проблемы, и моя голова не должна из-за этого болеть.
К счастью, место рядом с Романовым было свободно, поэтому я подсела к нему, решив убить двух зайцев одновременно: и с Женей отложу неприятный разговор и начну осуществлять свой план.
— Привет, — улыбнулась я ему, натыкаясь на удивленный взгляд, который он тут же кинул на последний ряд, где в таком же изумлении сидела Женя. Они обменялись кивками, будто я их не видела. Я на это лишь закатила глаза и начала доставать учебные принадлежности.
— Ты с Женей поссорилась? — аккуратно спросил он, словно опасаясь своего вопроса.
— Нет, — я пожала плечами, лихорадочно придумывая причину, по которой мне понадобилось сесть именно сюда. — Просто хотела с тобой поговорить.
Я натянула на лицо улыбку и несколько раз глупо моргнула. Но он на это повёлся, расплываясь в широкой ухмылке.
— И о чем же? — спросил он переходя на шёпот, натыкаясь на хмурый взгляд учителя, который прожигал двух нарушителей дисциплины.
— Хотела поблагодарить за вечер в кальянной и извиниться за скорый уход, — говорю я первое, что приходит на ум, но он внимает каждому моему слову, принимает за чистую монету.
Мне совестно от своих действий, но я пытаюсь заткнуть это вопящее внутри чувство. Это все во благо, так будет правильнее!