Тать на ваши головы
Шрифт:
Следом пошло тепло, и я сама разжала ладони: на коже остался свежий розовый шрам, а меня слегка шатало и знобило.
– Ты целитель! – ахнула девчонка, и я удивленно заморгала, впервые услышав ее голос.
Рядом ахнул кто-то еще, я повернула голову и натолкнулась на потрясенный взгляд нашей хозяйки.
Упс… Кажется, Штирлиц прокололся.
Бабуля вернулась быстро – мы только успели смыть следы трагедии –
Чур меня, чур. Постучала три раза по деревяшке. И вообще, он мертв. Вот пусть таким и остается.
Так что мы приняли решение сидеть тихо, а что требуется – просить купить нашу хозяйку.
Глава 6
– Немного, конечно, – старуха окинула огорченным взглядом скромную кучку медных монет, – но на пару недель хватит. Хозяйка просила помочь с огородом, так что овощи на обед будут.
И я ощутила от нее красноречивый посыл побыть пару недель травоядной, ибо денег на пироги и мясо нет.
Надо так надо. Лучше овощами питаться, чем тюремную баланду хлебать.
И мы занялись хозяйственными делами. Устроили тайник в комнате. Дошили кошельки. Вполне себе занятия для двух хозяек.
Где я взяла золото и серебро, бабуля не спрашивала, оно и понятно: меньше знаешь – дольше живешь. Откуда я появилась – тоже. Я же не торопилась рассказывать о прошлом. Внутри жил иррациональный страх, что откровение перечеркнет мой шанс на возвращение домой. Мол, пока никто не знает, откуда я, есть вариант вернуться. Глупо, согласна.
Последнее время я искренне переживала за целостность разума, а потому предпочитала не спорить с внутренним голосом. Хочется ему надеяться вернуться – пусть. Да и не такая уж это и безнадега. Надо лишь найти нужного бога, да провести ритуал на открытие портала. Вопрос цены. И буду ли я готова ее заплатить.
Вечером к нам постучали.
Я обмерла от страха. Испуганный взгляд метнулся к тайнику. А воображение рисовало толпу врывающихся к нам стражников – вот она, нечистая совесть ворюги. Хотя эти стучаться вряд ли станут – скорее
Бабуля поднялась. Степенно одернула юбку – само достоинство. Открыла дверь. Короткий разговор. Убийственный взгляд в мою сторону.
– К тебе, – неодобрительно возвестила Тыгдлар.
Я отставила кружку с широм. Вышла во двор, и на меня с надеждой уставились три пары глаз. Женщина с ребенком – девочкой лет десяти и… наша хозяйка.
Хм, Штирлиц прокололся и теперь работает на Мюллера.
– Я недоучка, – предупредила честно, – выгорела, потому и недоучилась. Дар потихоньку восстановился, но…
И я сделала горестное лицо, мол, обстоятельства не позволили продолжить грызть гранит науки.
Мне покивали. И, кажется, были готовы согласиться даже с тем, что я Баба-яга и по ночам оборачиваюсь монстром, пожираю печень гостей, лишь бы помогла.
Рана была плохой, старой и порядком загноившейся, вдобавок у девчонки температура, а значит, зараза попала в кровь.
– Почему не к целителю? – спросила я, не горя желанием брать на себя ответственность за жизнь ребенка. Неуч я. Полный.
И тут женщина бухнулась на колени, и ее обвислые щеки – как у бульдога – задрожали от волнения.
– Помоги, умоляю, муж – пропойца, сгинул. Денег нет. Только-только на еду хватает.
И у меня прям дежавю. Что-то такое я читала у классиков век про девятнадцатый… Только там у женщин щеки нормальные были, глаза без тройных век и волосы не напоминали стекловолокно… Но у меня после серой зоны уровень толерантности в разы вырос. Я даже не пялилась на непривычную внешность, хоть глаз и дергался. Подумаешь, тетя подтяжку лица вовремя не сделала. Вон у девочки щечки почти нормальные…
– Встаньте, – попросила, ощущая себя жутко неудобно. Наследие советского прошлого: «Мы не рабы, рабы не мы». На коленях лишь в храме достойно стоять, а не так унижаясь…
– Хорошо, я посмотрю, – пообещала, уже понимая, что пожалею о своем согласии. Людская молва – самый быстрый и надежный способ распространения информации. Вопрос лишь времени, когда до синих дойдет слух о незаконном целителе, промышляющем у них под носом… Одна надежда, что пациенты не станут болтать о том, что пришли ко мне, ибо их визит тоже вне закона.
Конец ознакомительного фрагмента.