Тай
Шрифт:
– Что делать? – прокричала она.
– Доводить вес до необходимого, – ощерился Тай и показал на огромный разделочный топор, валяющийся на полу.
– Не бросай меня! – жалобно попросила Кубана, с ужасом смотря на топор.
– Я поклялся, – успокоил ее Тай и опустил топор.
На нее, в отличии от Тая, Догма Разума не действовала, и она потеряла сознание почти сразу. Будь у них время, Тай обязательно нашел время и силы, чтобы пожалеть ее. Найти другой способ, не отрубая ее изящных ног. Вот только времени у них не было. Как только Выдох закончится, сюда прибежит взвод Паду. Наспех наложив жгуты, он привязал Кубану к себе.
Преодолевая ветер, рвущийся из вертикальной шахты,
Давление Выдоха все увеличивалось, лямки тканевого парашюта врезались в мышцы, уже разрезав кожу. Ничего не видящий, Тай вдруг рассмеялся и ветер затолкал смех обратно. Все равно ему было смешно. Именно тот, от кого он убегал и помогал ему совершить побег. Догматик находил это забавным. Наконец их выплюнуло со стороны Внешних Колец, и Пустота объяла беглецов. Тая поразила тишина, такая странная, непривычная. Демиург никогда не утихал, как и живущие на Кольцах. Здесь во тьме стоны Кубаны казались оглушительными. Лишь вдали, глубоко под ними отдаленно гудели Внешние Кольца и Демиург.
Тай обеспокоенно посмотрел вниз, но они не замедляли полета и не начинали падать. Его побег удался. Совершенно счастливый, догматик радовался даже врезавшимся в плоть веревкам.
Глава 2.
Холод был странным. Вовсе не обжигающее леденящее ничто между мирами. Было ощущение, что внутрь тела натолкали холодных, слизких камней. Свербящий сип вырывался из горла и перешел в густой харкающий кашель. Тай попробовал подняться, но тело был слишком тяжелым и неповоротливым. Он не мог понять, почему же так холодно, потом сообразил, что само тело остыло. Мешковатая одежда примерзла к земле. Кое-как он перевернулся набок.
Вокруг пахло гниющей едой, горелой мокрой травой и навозом. Если бы не леденящий холод, он подумал, что вернулся в Отхожие Пещеры. Хотя там еда не гнила, помоечники вроде Голдузи подбирали и сжирали все. Глаза не желали открываться, не сразу он сообразил, что ресницы смерзлись. С усилием ему все же удалось приоткрыть веки. Перед ним была грязная площадка, с двух сторон серые стены, слева кусок земли с чахлой растительностью, а прямо зеленые вонючие ящики.
Последнее, что запомнил Тай перед тем, как очнулся, это полет через бездну с безногой Кубаной привязанной к поясу. Мысли путались, а двигаться было все труднее. Усилием воли, Тай заставил себя думать, анализировать собственное тело. И сразу же сделал несколько открытий. Первое, что тело не его. Вместо изящных, как змеи рук, две волосатые ручищи, подпирали приличного размера живот. Второй факт был еще более странным – тело было мертво. Причем уже несколько часов, раз успело примерзнуть к поверхности. Воздух, насколько мог судить Тай, был лишь немного холоднее точки замерзания воды.
Теперь было понятно, почему было так трудно думать и двигаться. Впрочем, как говорил учитель Тая Крид, точное определение проблемы включает половину решения. Привалившись к стене, догматик принялся диагностировать доставшуюся собственность. Тело было не в таком уж плохом состоянии. Плохо работала нервная система, видимо у бывшего хозяина, жизнь была несладкой. Тут и нашлась причина смерти хозяина – в мозге лопнул крупный сосуд. Даже на Внешних Кольцах это была ерундовая проблема, решаемая сопливым учеником, но кто знает, как все обстоит в Тяжелых Мирах.
Довольно легко все починить, но оставался вопрос, где взять энергию и тут Тая осенило: жир! Насколько он мог судить, у тела имелся избыток жира процентов двадцать. Возможно, хозяин готовился к длительному отсутствию пищи. Хотя, судя по тому, что из зеленых ящиков вываливались горы недоеденной еды, голод не грозил.
Тай приподнял одежду, выбрал самое примороженное место на животе и принялся выдирать кусок. Хотя руки у тела были мощные, замороженный жир и кожа поддавались трудно и тяжело. Наконец ему это удалось. Жевать было еще труднее. Лицевые мышцы слабее, а руки были без когтей и нечем было отрывать кусочки поменьше. К счастью, нервная система почти не передавала сигналы и акт самопоедания был безболезненным. Догматик был непереборчив в еде, но жир и кожа мертвеца на вкус были не лучше навоза. Глотать большие куски было трудно, поэтому он не сразу заметил, что не один.
– Батюшки-святы! – раздался истеричный вопль.
К зеленым ящикам пришла самка, закутанная в странную одежду, даже уши замотавшая куском ткани. Или этот мир был очень безопасным, что она сама лишала себя одного из чувств восприятия, или в качестве основного сенсора она использовала не слух. Кожа на лице самки была сморщенная, а глаза огромные и выпуклые. Не сразу Тай сообразил, что это какое-то устройство или маска. От ее энергополя веяло разрухой и скорой смертью. Видимо она была старой. Старуха держала сверток с обрезками какого-то растения, что собиралась бросить в зеленый ящик и вытаращилась на Тая, отчаянно вереща.
– Наркоманы! Алкаши! Полиция! – выкрикивала старушка заклинания, хотя Тай не чувствовал движения энергии.
Догматик понятия не имел, есть ли в этом Тяжелом Мире свой аналог взвода Паду и проверять на себе не хотел. Так что решил с старухой договориться. Тем более энергия пошла и тело потихоньку оживало. Он сглотнул кусок кожи, что висел изо рта и попытался подняться на ноги. Самка проявила неожиданную прыть и побежала между строениями, вопя на ходу. Тай тяжело сел обратно, он был слишком слаб, чтобы просто передвигаться, не то что бежать.
Выдрав еще пару кусков, он принялся с остервенением их жевать. Чем быстрее он восстановит это тело, тем быстрее сбежит. Но теперь он внимательно поглядывал по сторонам. Видимо в этом мире нельзя было распоряжаться своей плотью. Нечто подобное было на Внутреннем Круге, там тоже тело не принадлежало догматику.
Постепенно в животе начал разгораться теплый пожар, Тай осторожно запустил сердце, в самом медленном режиме, пока кровь не разжижится до нормального состояния.
С другой стороны, послышался цокот, приближалось что-то копытное, но передвигающееся на двух ногах. Для гриттика цокот был слишком мелкий и дробный, разве что детеныш, должны же быть у этих тварей детеныши, подумал Тай. Он опять ошибся, это была женщина, куда моложе старухи. На ногах у нее были странные колодки, видимо ее наказывали за что-то. Хотя держалась она без покорности. Наоборот, когда увидела Тая, прибавила скорости, а в ее глазах заблестели истеричные огоньки. Догматик заблаговременно прикрыл живот одеждой, благо она была темной и проступающую кровь можно было принять за рвоту или воду. Рукавами он как мог оттирал лицо.
– Богданов! – взвизгнула она – Мать твою! Какого хера ты тут прохлаждаешься? Вчера тебя не было на участке, сегодня валандаешься! Что вылупился?
Тай ее понял. Очевидно вместе с телом ему достались некоторые знания бывшего владельца, например, язык. Женщина приняла его за мертвеца, что неудивительно, теперь следовало решить, подыгрывать ей или просто уйти. Она ему не нравилась, но он ничего не знал об этом мире. Тай решил подождать.
– Хватай метлу, придурок! А то мигом без премии останешься! Ну? Я жду!