Тайфун в закрытом секторе
Шрифт:
Во время операции Васька подавал советы, правда, издали. По окончании он наскоро пробубнил длинную и весьма неразборчивую фразу, велел Светлане снять браслет и надеть его на вытянутую в требовательном жесте руку гречанки.
Светлана взялась за браслет не без сомнения, но он снялся на удивление легко.
Гречанка приняла дар спокойно, как и подобает мраморной богине, разве что чуть-чуть покосилась от Светланиных усилий.
— Чего ты хочешь от Могущества? — спросил кот у птерода.
Тайфун пожал плечами:
— Как ты мне надоел, Васька! Голову морочишь! Я же тебе не Орви, чтобы думать за всех и решать за всех. Зачем мне Могущество? Сам сказал, что во мне капля ультуны есть, чего еще?! Кончай эту историю.
— Принято, — сказал кот.
Моросил мелкий дождь. Слева смутно маячили корпуса новостройки, справа начинался огромный пустырь, перерезанный железнодорожной насыпью: тянули новую ветку к машиностроительному заводу.
— Мой корабль! — воскликнул Тайфун радостно.
— Где? — Светлана в недоумении огляделась по сторонам.
— Вон там!
— Не вижу.
— Естественно, я установил защитное поле. Не хватало еще зевак собрать…
Кот брезгливо отряхнул лапу, обошел лужу и сел, аккуратно разложив на сухом месте хвост:
— История закончена. Мчись на свою базу.
Птерод повернулся и пошел, не оглядываясь.
— Тай!
Тайфун остановился.
— Мотай-мотай, не обращай внимания, — посоветовал кот.
Чтобы не зарыдать в голос, Светлана вцепилась зубами в рукав своего многострадального свитера. Ее била мелкая дрожь.
Тайфун оглянулся через плечо:
— Ты замерзла?
— Конечно, замерзла! — ворчливо отозвался кот. — Босиком, в одном свитере и тоненьких брюках. Был бы ты человеком, тоже бы замерз под дождем. Улетай скоренько, а мы домой в тепло отправимся!
Тайфун заколебался.
— Ты не хнычь, — успокаивал кот хозяйку. — Идти недолго: до первого милицейского поста.
Светлана даже дрожать перестала.
— При чем здесь милиция?
— Так сто пятьдесят девятый час истекает, тебя больше недели дома не было! Вся городская милиция ищет.
— Как, больше недели? Только вторые сутки…
— Это там вторые, а здесь — больше недели!
— Боже, что творится дома! — Светлана повернулась и побежала в сторону города.
Но не успела пробежать и нескольких шагов, как налетела на Тайфуна. Птерод стоял, низко нагнув голову, и смотрел под ноги:
— Я хотел это… проститься…
— Выгонят тебя из Патруля, — мрачно процедил кот и почесал за ухом.
Совершенно потерять голову Светке я не дал. Устроил небольшой разряд с искрами, так что союзничков разметало в стороны. Тайфун даже не сопротивлялся, когда я водворял его в корабль, понял, что против ультуны не пойдешь. Стартовал, как миленький.
Дома хозяйке моей влетело изрядно, но и поделом: надо записки писать, когда на дело уходишь. Если бы не моя предусмотрительность, родители вообще бы с ума сошли! Хорошо, я матери в деревню телеграмму отправил: «Я его люблю, не ищите меня. Света». По моргам, во всяком случае, они ее не разыскивали. Насчет милиции я просто припугнул, чтобы домой скорее бежала: насчет межзвездного террориста участковый Степановне не поверил Дело вытянуло на обычный семейный скандал. Степановна совместно с домовой общественностью громогласно заклеймила современную молодежь и подвергла сомнению моральный облик Светланы Дударь.
У Светки хватило ума от телеграммы не отрекаться, пощечину она стерпела молча, в объяснения не вдавалась, день в семействе Дударей завершился объединенными рыданиями женской половины. Отец вообще почел за лучшее в дамские разговоры не вмешиваться…
Глава 21
— Зачем ты это затеял? — Светлана свесилась с тахты, чтобы посмотреть на свернувшегося в мягких домашних тапочках кота. Задние лапы и хвост были втиснуты в левый, передние и голова в правый, остальное покоилось на коврике.
Сытый и довольный, Васька лениво приподнял голову:
— Исключительно из интересу. Проверяю кое-какие теории.
— Ну и вредный же ты!
— Отчего это? Ты жалеешь?
— Я? Нет! Но почему ты нам проститься не дал?!
— Малолетняя развратница, — сказал кот, зевая. — Вы — биологически чуждые существа.
Светланина рука ухватила кота за шкуру, основательно встряхнула и швырнула в сторону двери.
Васька завис в воздухе, сердито блеснул зелеными глазами:
— А ну, полегче!
— Я люблю его!
— Ну и что? — Кот продрейфовал к окну и завис на уровне батареи центрального отопления. — Кого ты любишь? Неуловимого Юма, облако с Дзяндзо или розового осьминога?
— Тайфуна. Любого.
Кот подставил живот струе теплого воздуха, а лапы распростер, как в невесомости:
— Никому не говори об этом. Не поймут. Зачем тебе монстр?
— Он добрый!
Между усами кота проскочила белая искра:
— Нашла добряка! Все равно ты его к своей юбке не привяжешь. Он вольный. Как я.
— Дурак ты, ультуновый! — с сердцем сказала Светлана и откинулась на подушку.
Светлана смотрела в темноту совершенно сухими глазами. Она действительно не жалела ни о чем, хотя идти по городу глубокой осенью босой и простоволосой под огнем перекрестных взглядов, шепотков за спиной, прикрывая ладонью дыру на рукаве свитера, шарахаясь от сирен и встречных милиционеров…
Ну и что? Зато воспоминаний у нее никто отнять не сможет.
Никогда в жизни Светлане не было так хорошо, как на руках у Тайфуна: самого смелого, самого сильного, самого доброго. Мир мог ходить на ушах и взрываться, все равно Тайфун его не боялся, а значит, не боялась и Светлана. Древняя, очень древняя женская надежда на защиту. Пусть все рухнет в ад, но мужчина выстроит в аду крепость, за надежными стенами которой женщина сможет растить детей. Матушка природа пообещала каждому свой приз, а потом отступила, оставляя мир на волю провидения.