Тайфун
Шрифт:
— А что делать будем? — кто-то из народа общий вопрос высказал.
— А чего делать, сядем на берегу и будем рыбу ловить, — говорили на английском, всё же большинство этот язык понимало. Потом про пять кораблей Бурул и на русском сказал. Индейцы, алеуты, сами русские английский плохо знали. После для мексиканцев бывших и на испанский знатоки перевели.
— Чем ловить?! — смешок нервный из обступивших защитников кто-то выдал.
— Обороняться. Это пушками они нас задавят, спору нет, хотя и мы им козу устроим. Устроим? — Бурул повернулся к только подошедшему подпоручику Болоховскому.
— Постараемся сосредоточить весь огонь на паровой
— Николай Николаевич, а вы говорили, что наши лафеты позволят издалека с недосягаемой для них дистанции огонь вести, — Фролов оглядел форт, жалко-то как. Конечно, отстроят потом, но это уже не то будет, тут всё историей пропитано.
— Конечно можем. Шесть 32-фунтовых орудий. На фрегатах на одном борту двадцать с лишним. Два фрегата или три. У них в десять, а то и в пятнадцать раз залп мощнее. Мы наоборот поступим, подпустим их поближе и прямой наводкой всеми орудиями по паровой шхуне. Ну, я говорил уже.
— Пацанва! — с маяка им махал рукой с подзорной трубой Евлампий Суслов, — Пацанва! Флаги спускают.
Пихаясь на узкой лестнице «пацанва», а именно Фролов с Бурулом бросились наверх. Может и другие бы бросились, но дисциплины, да и лестница узкая.
Первым добежал до открытой смотровой площадки Леонтий Васильевич, он отобрал трубу у деда и приставил к глазу, перенастраивать пришлось, у Евлампия Сидоровича зрение уже на плюс сильный пошло. Когда корабли перестали расплываться, Начальник Русской Америки увидел, что и действительно на первом фрегате, на который он трубу навёл, уже спустили флаг и сейчас вверх поднимается другой. Он ещё не расправился.
— Ну, быстрее же, — поторопил Фролов капитана фрегата и тут же закричал, — Это наши! Флаг красный!
Трубу у него сразу выхватил Бурул и тоже впился взором, усиленным, в мачту, над которой теперь уже не английский Юнион Джек полоскался, а гордо веял красный флаг Джунгарского ханства.
— Что за гады! — плюнул в сторону моря Суслов, — Всю душу истерзали. Раньше не могли сменить. Сволочи, — плевок, не полетел, ветром подхватило и припечатало к штанам ветерана. После этого Фролов с Бурулом узнали много новых слов на пяти, наверное, языках. Ни одно из них не обещало светлого и радостного будущего командиру этой эскадры.
— А если это обман… — остановил радость сотник Бурул, — Хитрость. Хотят нашу бдительность усыпить?!
— Гады! — и ещё несколько новых слов от старейшего жителя Форта-Росс.
— Не, тогда бы заранее сменили, а не на виду. Хитрость обратная. Шли под английскими флагами до последнего, чтобы если попадутся американцы или англичане не рванули те на утёк.
— Вынужден согласиться. Скоро от красного флага в мире все шарахаться будут. Стороной держаться. Великое Джунгарское ханство — это заучит грозно.
Спустились вниз, успокоили народ. Но тот рассасывать не спешил. Разве ковбои потянулись к своим стадам, их конечно не просто бросили, там пацанва осталась, но любопытство это одно, необходимость отвоёвывать своё будущее — тоже важная вещь, но забота о вверенном стаде или табуне важнее.
На следующий день, едва забрезжил рассвет, как Фролов уже сидел в своём кабинете
Фролов откинулся на спинку стулу и стал потолок побеленный разглядывать.
— Рыба! Нужно отправить этот флот срочно ловить рыбу. Нужно невода плести. Ничего, выживем. Зато сколько можно новых ранчей построить. Корейцы все крестьяне. Вырастим в следующем году столько ржи, пшенички, кукурузы, что на всех хватит. Даже больше. Судя по рассказам фон Коха возможно это не последние переселенцы оттуда. Корейцев точно ещё привезут.
Событие шестьдесят пятое
Карс по-турецки будет снег. Возможно, по-армянски тоже. Оно и понятно. Да, город южнее Сочи и даже Батума южнее, но он находится на высоте 1700 метров над уровнем моря. Холодный город.
Правда, в эту осень в нём было жарко. Войска генерала Николая Николаевича Муравьёва — Кавказского наместника хоть и не смогли взять его штурмом, но несколько предпринятых попыток, отсутствие продовольствие и главное — разразившаяся холера заставила английского командующего генерала Уильямса 28 ноября город сдать. Может быть, снег и холод сыграли не меньшую роль, чем холера, в желании англичанина сдать крепость. Карс дровами отапливается, но из-за начавшейся летом осады дрова завести не удалось, и все запасы были истрачены на приготовление пищи для солдат. Ведь внутри крепости оказалась огромная армия. Есть же сухую перловую крупу и пить холодную воду — то ещё удовольствие. Для офицеров хоть хлеб пекли, разламывая местные сараи и прочие сеновалы, всё одно хранить в них было нечего.
Наверное, город бы и чуть раньше сдался, но в конце августа стали распространяться слухи о высадке в Батуми корпуса Омера-паши, и о стремительном движении его на выручку Карса. Ждали неделю, две, месяц стремительно двигался Омер-паша, чтобы осаду снять и разделаться с гяурами, но нет, не дошёл, а как потом оказалось, так и не высаживался ни куда.
Утром 29 сентября русские атаковали западные — сильные укрепления крепости, но штурм был отбит турецким гарнизоном под командованием британского полковника, которому турецкое командование присвоило генеральский чин, сэра Уильяма Уильямса с огромными для русских потерями. Число убитых и раненых составило около шести тысяч человек.