Тайга
Шрифт:
– Не хочу, – отмахнулась она.
– Пей, – настаивал он, понимая, что в такую жару без воды никак нельзя.
Лиля не сразу, но приняла термос, зная, что свою еду и воду она забыла на поляне. А сама немного отпила и вернула его обратно.
Невинный все время наблюдал за ней, желая разобраться, что можно ожидать от этой капризной и избалованной бизнесменши? Ведь если они не выйдут и не воссоединятся с группой, то им придется выбираться из тайги вдвоем. А это стремно, тем более, что женщина никогда не ходила в такие длительные походы.
Георгий встал, взял ее за руку, и они снова пошли по высокой траве.
– Куда мы идем? – поинтересовалась на ходу Лиля.
– Будем искать пути отступления.
– Отступления? – переспросила она.
– Да. Надо пробираться к речке.
– Но мы сегодня не дойдем до нее.
– Сегодня нет, а завтра попытаемся, – ответил Жора и вздохнул, понимая, что такими темпами, они и завтра туда вряд ли доберутся.
Приближались сумерки. В тайге они наступают немного раньше. И надо было устраиваться на ночлег.
Пара остановилась и прислушалась к звукам. Гоша осмотрелся по сторонам, а в душе верил и надеялся, что по-любому, но они выйдут к лагерю. Конечно, не сегодня, но это обязательно произойдет.
Лиля не удержалась и заплакала. Уставшая и голодная, она присела на поваленное дерево и зарыдала. И дико сейчас себя ненавидела, прекрасно осознавая, что надо было настоять и никуда не лететь. Да и Светка постоянно отговаривала ее, сеяла сомнения, и как же она была права!
– Не плачь, мы обязательно их найдем, – решил успокоить ее Жора. – И в следующий раз не убегай, а лучше прячься за меня, договорились?
Лиля кивнула головой, громко всхлипнула, а потом спросила:
– А если они ушли дальше?
– На реке они точно нас дождутся. Там стоит сторожка, и мы все в ней встретимся.
– А мои вещи? И где та река? Мы же заблудились! – пуще прежнего залилась она слезами. – Это я во всем виновата…
– Надо было инструктора лучше слушать! – упрекнул он, прекрасно осознавая, что они влипли в неприятную ситуацию.
Но видя, что дамочка совсем расклеилась, Георгий начал озвучивать их дальнейшие планы:
– Идти ночью мы не сможем, значит, делаем шалаш и ночуем здесь.
– Шалаш?! – вскрикнула Лиля.
А сама смахнула грязной ладошкой слезы и совсем не понимала, как тут вообще можно ночевать вдвоем, да еще в шалаше, когда кругом толпами бродят медведи?
– Есть предложения лучше? – спросил он и бросил вопросительный взгляд в её сторону.
А сам резко встал, извлек из-за голенища своих высоких ботинок охотничий нож и начал резать еловые ветки.
Лиля поначалу сидела и плакала, не желая мириться со своей горькой участью. Но потом притихла, еще немного посидела в нерешительности, а затем пошла помогать мужчине, понимая, что спать под открытым небом еще страшнее.
– А костер мы разведем? – спросила она и громко всхлипнула.
– Разведем.
– А у нас есть спички?
– У меня есть зажигалка.
Какое-то время они работали молча. Жора подавал ей срезанный ельник, а она складывала его тут же, друг на дружку. Но потом женщина вновь завелась, никак не соглашаясь спать в дырявом шалаше, да еще рядом с этим мужиком, которого совсем не знает.
– Ночевать здесь, где вот так запросто бродят медведи? – возмущалась она. – Ужас!
– Я вообще не могу понять, почему на поляну вышло сразу столько медведей? – начал рассуждать Гоша. – Самец никогда не ходит с самкой, когда у нее медвежата. А тут они вышли вместе.
– Нет, – возразила Лиля, – я поняла, что медведица с медвежатами были сами по себе, а медведь отдельно от них. Ведь вышли они с разных мест. Просто встретились на поляне вместе и случайно.
– А я всю голову изломал, думаю: как так?!
– Нет же, самка на него еще так зарычала! Я хоть и испугалась, но увидела все это. Я еще подумала: как начнут сейчас драться и всех нас погрызут.
Они нарезали веток, сделали себе шалаш и начали разводить костер.
Георгий достал тушенку, лихо откупорил ее ножом и предложил Лиле.
– Нет, – мотнула она головой, – это ваше. Я не уберегла свою еду.
– И что? Теперь будешь с голоду пухнуть? А я потом неси тебя на руках?
– Я не хочу, – отказывалась она.
– Есть такое слово – надо! – настоял на своем мужчина и вручил ей банку.
Потом извлек из рюкзака ложку и протянул ей.
Галанчук помедлила немного, но потом приняла её и начала тихонько есть. А в душе что-то грызло и не давало покоя. На глаза снова наворачивали слезы, она смахивала их ладошкой и медленно ела вкусное тушеное мясо.
– Завтра выйдем к реке, наберем там воды и сварим себе суп.
– Гоша, не бросайте меня, пожалуйста, – заговорила Лиля, опустив голову. – Я понимаю, что во всем виновата сама… Но мне одной отсюда не выбраться.
– Посмотрим, – ответил он коротко.
– Вы хотите сказать, что…
– Я хочу сказать, что нам надо ложиться спать. Утро вечера мудренее. Доберемся до сторожки, я передам тебя твоему мужу. А там уж выбирайся со всеми сама.
Она вернула ему банку с тушенкой. А он принял ее и начал проворно работать ножом, цепляя куски мяса и закидывая их себе в рот.
Эта ночь была долгая и самая напряженная. Забившись в шалаш, Лиля настороженно притихла, понимая, что в любую минуту к ним может вломиться дикий зверь. А у них из оружия только охотничий нож и костер, у которого восседал Георгий, не желая ложиться спать. Она чувствовала и понимала, что в душе у мужчины кипели страсти, как и у нее. Наверняка, он думал про свою Дашу, не зная, что с ней? Кинулся спасать ее, а свою собственную супругу потерял, оставив её на растерзание медведям. Получилось не совсем красиво, даже сказать, как-то по-предательски и подленько.