Таймыр - край мой северный
Шрифт:
Затем быстро подпрягли оленей и, простившись с гостеприимным домиком, тронулись в обратный путь. Караван теперь был небольшой: три нарты со шлюпкой, две — с имуществом и с инструментами Беспалова, двое санок с людьми. Сытые олени бежали быстро, и к вечеру мы уже были у Максима, в верховьях Горбиты, откуда сразу же, не мешкая, всем караваном тронулись к Дудыпте, где располагалось основное летовье Поротовых. Дальше можно было следовать двумя путями: или по Хатангскому тракту, или севернее, вдоль Дудыпты. Этот путь для меня интереснее. Он позволит выяснить, как проходит граница более позднего оледенения, спускавшегося со Среднесибирского плоскогорья.
Идем медленно несколько южнее Дудыпты, примерно вдоль границы лесной растительности, которая то вдавалась по долинам рек на север, то отступала по водоразделам на юг. Рельеф местности весьма своеобразен: замкнуто-холмистый, с разнообразными по размеру и форме озерами, лежащими во впадинах между возвышенностями. Попадались крупные гряды высотой до 100 метров и более. Одна из них, Ушканий Камень, тянулась километров на 50 с востока на запад. Поверхность таких гряд покрыта россыпью валунов — базальтов и известняков, — подчас довольно крупных, размером до полуметра в диаметре.
В Дудинку вернулись 13 ноября, пропутешествовав почти год. Сделав доклад о работе в исполкоме и ознакомившись с делами в Норильском районе, мы выехали 18 ноября в Красноярск. Решили ехать втроем, тем более что багажа у нас было немного: коллекции горных пород и личные вещи. До Потаповска нас "подбросили" знакомые долганы с Часовни, а там, говорили они, тоже есть олени. В Игарке, где мы с оленей перешли на лошадей, пришлось задержаться на несколько дней.
Игарская протока — рукав правого берега Енисея против селения Игарка — при поисках еще в прошлом году удобного места для строительства морского порта оказалась очень глубокой и вполне доступной для морских судов. Верхняя ее часть была защищена от ледохода и потому безопасна для зимнего отстоя судов. Фарватер по Енисею настолько глубок, что по нему могли подниматься морские суда почти любой осадки. Здесь, на правом высоком берегу Енисея, уже выстроили несколько казарм для рабочих, жилой дом для технического персонала и начали закладывать фундамент лесопильного завода.
Теперь Игарка — город, крупный морской порт с лесопильным комбинатом, широко известным за рубежом. С Ангары, Подкаменной Тунгуски и Енисея идет снабжение первоклассным лесом.
Распростившись с Игаркой, теперь уже на лошадях, больше пешком, чем в санях, выехали в Красноярск. Дороги еще не наезжены, на Енисее слабый лед, есть полыньи, и их приходится объезжать берегом. Только после Ворогова путь стал лучше. 21 декабря наконец приехали в Красноярск, пробыв в дороге 34 дня.
Пока мои товарищи отправляли груз в Ленинград по железной дороге, я побывал в исполкоме и Комитете Севера, где сделал доклады о своей работе, о жизни кочевого населения и его потребностях, с ростом которых непременно возникнет вопрос о реформе транспорта, где, по-видимому, большую роль суждено сыграть Северному морскому пути.
В Ленинград прибыли в канун Нового года. Таймырское путешествие закончилось. На лошадях, оленях, лодках и пешком преодолено более 8 тысяч километров. Составлена карта пройденной части Таймыра. Выявлена очень сложная и интересная геология гор Бырранга, в южной части весьма сходная с геологией Норильского района. Карты и отчет приняты Ученым советом Геолкома и сданы в печать. Теперь можно подумать и о дальнейшей работе.
Неведомая Северная земля
О существовании земли к северу от Таймыра предполагали давно. Еще в XVI–XVII веках промысловики из города Мангазеи по рекам Енисею, Пясине и Хатанге проникали далеко в глубь Таймыра, вплоть до побережья. По их "скаскам" была составлена карта, попавшая в руки жившего в Москве голландского купца Исаака Мессы. Он опубликовал ее в Амстердаме под своим именем. На этой карте была показана земля, лежащая к северу от Таймыра. Слышал о ней и участник Великой Северной экспедиции штурман Семен Челюскин. Весной 1742 года, огибая на собаках северную оконечность Таймыра, он пытался пройти дальше к северу, но этому помешали тяжелые льды. В 1869 году житель Туруханска П.Третьяков писал: "По рассказам енисейских промышленников к северу от Таймыра есть иная земля, откуда на материк приходят песцы и медведи". В 1878 году шведский арктический путешественник А.Э.Норденшельд во время стоянки судна "Вега" у мыса Челюскин видел летевшую с севера стаю гусей. Это дало ему основание предположить, что гуси летели с какой-то неизвестной земли, расположенной к северу от его стоянки.
Острова Северной Земли были открыты в 1913 году Русской гидрографической экспедицией под начальством Б.А.Вилькицкого. Выполняя свое основное задание — совершить сквозное плавание по Северному морскому пути на судах "Таймыр" и "Вайгач", — экспедиция не имела возможности уделить достаточно внимания и времени обследованию открытой ею суши и ограничилась беглой описью с моря ее восточного и южного берегов. На восточном берегу мыса, названного мысом Берга, участники экспедиции высадились, определили астрономический пункт, взяли образцы горных пород и водрузили русский национальный флаг. При этом размеры земли, ее очертание, границы, рельеф, геологическое строение оставались неизвестными. Впервые острова Северной Земли были исследованы и нанесены на карту советской экспедицией под руководством Г.А.Ушакова в 1930 — 1932 годах.
Работы по изучению Севера в Советском Союзе вели Институт по изучению Севера, Плавучий морской институт, Геологический комитет и многие другие организации. Для координации планов всех работ в Москве при Совете Народных Комиссаров была создана специальная комиссия. В феврале на заседание этой комиссии по плану работ 1930 года были вызваны многие исследователи Севера, в том числе и я. В вагоне, по пути из Ленинграда в Москву, я встретился с Георгием Алексеевичем Ушаковым, недавно вернувшимся с острова Врангеля и ехавшим также по вызову в Москву. Мы с ним оказались в одном купе, быстро познакомились и, конечно, сразу же завели разговор о Северной Земле. Проговорив всю ночь, мы решили, что ее исследование надо начинать немедленно.
Мы договорились пойти в Арктическую комиссию с ходатайством об утверждении плана экспедиции в этом же году. Для доставки нас и грузов на Северную Землю можно было воспользоваться судном, осуществлявшим смену состава полярной станции, расположенной на Земле Франца-Иосифа. Возможность нашей высадки на Северную Землю будет зависеть от ледовой обстановки, и нам следовало готовиться к самым трудным условиям. Для осуществления нашего плана потребуется максимально мобильная экспедиция, в состав которой мы наметили четырех человек: начальника, научного сотрудника, радиста и охотника-промысловика. Георгий Алексеевич будет осуществлять общее руководство экспедицией. Я возьму на себя выполнение всех научных работ: съемку, определение астрономических пунктов, геологические, морфологические и другие исследования. Радист, хорошо знающий радиотехническое дело, должен в случае необходимости суметь не только отремонтировать аппаратуру, но и смонтировать новую из взятых деталей. Не менее важной будет роль в экспедиции у охотника-промысловика. Основной вид транспорта, которым мы сможем воспользоваться при исследовании и съемке земли, — собаки. Поездки на собаках будут измеряться сотнями, а возможно, и тысячами километров. Никакой вид существовавшего тогда механического транспорта с этой работой не справится. Для содержания ездовых собак потребуется много корма. Добыть его можно только охотой, и потому промысловик нам столь же необходим, как и радист.
Что касается экспедиционного снаряжения, оборудования и продовольствия, то в этом отношении и у меня, и у Ушакова уже имелся опыт. Экспедицию, учитывая все трудности работ, надо рассчитывать на три года. Для жилья решили воспользоваться небольшим разборным домиком и при благоприятных условиях выгрузить его там, куда подойдет судно; если же придется высаживаться прямо на лед, то построим каркасный домик из реек и фанеры, утепленный кошмой.
В Арктическом комитете наше предложение было встречено с одобрением, и его председатель С.С.Каменев обещал ходатайствовать в Совнаркоме о выделении нам средств из резервного фонда, так как общий план по стране был уже утвержден. На заседании решили, что на Северную Землю нас доставит ледокольный пароход "Седов", который повезет смену состава полярной станции на Землю Франца-Иосифа. Общее руководство всем походом было возложено на О.Ю.Шмидта.