Тайна 21 июня 1941
Шрифт:
Но я-то говорю не о многих. Я говорю о других. О тех, кому может прийти в голову задать совсем простой вопрос.
Почему это Сталин Жукова держал за руки, а Кузнецова не держал?
Они что, армия и флот, в разных государствах существовали?
Ещё раз заглянем в мемуары Кузнецова.
Посмотрим на то, как сам он объяснил готовность флота 22 июня. И видим, что объяснил он это логично и убедительно. И просто.
В отличие от жуковского мычания в сторону Сталина.
Кузнецов, оказывается, просто-напросто РАБОТАЛ в этом направлении. Долго и целенаправленно.
Считая это в порядке вещей.
Почему же тогда сухопутное командование не занималось тем, что в порядке вещей?
Поговорим теперь о другом ведомстве.
Давайте посмотрим
ПРИКАЗ НАЧАЛЬНИКА ПОГРАНВОЙСК НКВД БЕЛОРУССКОГО ОКРУГА ОБ УСИЛЕНИИ ОХРАНЫ ГРАНИЦЫ
б/н
20 июня 1941 г.
В целях усиления охраны границы ПРИКАЗЫВАЮ:
1. До 30 июня 1941 г. плановых занятий с личным составом не проводить.
2. Личный состав, находящийся на сборах на учебных заставах, немедленно вернуть на линейные заставы и впредь до особого распоряжения не вызывать.
3. Весь личный состав ручных пулеметчиков пропустить через трехдневные сборы на учебных заставах, вызывая по два пулеметчика с каждой линейной заставы.
4. Выходных дней личному составу до 30 июня 1941 г. не предоставлять.
5. Пограннаряды в ночное время (с 23.00 до 5.00) высылать в составе трех человек каждый. Все ручные пулеметы использовать в ночных нарядах в наиболее важных направлениях.
6. Срок пребывания в наряде в ночное время — 6 часов, в дневное 4 часа.
7. Расчет людей для несения службы строить так, чтобы с 23.00 до 5.00 службу несли на границе все люди, за исключением возвращающихся из нарядов к 23.00 и часовых заставы.
8. На отдельных, наиболее уязвимых фланговых направлениях выставить на десять дней посты под командой помощника начальника заставы.
9. Контрольную полосу днем проверять кавалеристами в составе двух человек каждый наряд, срок службы — 8–9 часов беспрерывного движения влево и вправо по участку.
10. Ночью проверку КП и каждой точки проводить не реже, чем через полтора часа. КП каждой заставы разбить на два-три участка.
11. Пограннаряды располагать не ближе 300 м от линии границы. [12]
12
Печатается по сборнику документов «Пограничные войска СССР. 1939 — июнь 1941 г.», с.402.
Взято из сборника документов «1941 год», т.2. Документ N 591.
Этот приказ, судя по всему, отразил тот самый факт, который Жуков с явным осуждением упомянул в своих мемуарах — как Берия накануне войны запретил выдвигаться пограничникам ближе к границе.
Осудил. Нет, ну надо же. Сам германское нападение проспал. Но меры, принятые в соседнем ведомстве как раз в противовес возможному нападению, вывернул, как благодушие и головотяпство.
Берия, все тот же кровавый Берия, средоточие всех и всяческих зол, проспал, оказывается, немецкое нападение.
Не Жуков.
Гениальный полководец солидно провещал со своих канонических страниц о том, какие глупости творил Берия накануне войны.
О своих умностях как-то скромно промолчал.
А что ему говорить?
Это же не в подчиненных ему войсках за два дня до войны весь личный состав был возвращен в части из учебных подразделений.
Это же не в его войсках были отменены выходные для личного состава.
Это не он за два дня до войны приказал выставить пулеметы (у погранцов самое мощное оружие, у Жукова было помощнее) на наиболее важных направлениях.
Что же касается того, что «Берия запретил выдвигаться пограничникам ближе к границе».
Обратите внимание. Пункт 11 приказа фактически требует вывести пограничников, несущих службу, из зоны действенного огня стрелкового оружия с сопредельной территории. То есть этим пунктом принимались меры к снижению потерь личного состава в результате возможного внезапного и массированного обстрела. Иными словами, здесь прямо предусматривалась вероятность вооруженного нападения немцев.
Это произошло накануне войны у пограничников. В ведомстве Берии.
Жуков что-то подобное предпринял?
Нет? А почему?
Сталин
Пограничные войска входили в состав НКВД и не имели отношения к РККА. Нарком Берия и нарком Тимошенко имели равный статус в правительстве, не зависели друг от друга и напрямую подчинялись Сталину.
Это же, кстати, относится и к наркому Военно-Морского Флота адмиралу Кузнецову.
Что же получается?
Вот три наркомата: Обороны, Военно-Морского Флота и Внутренних Дел.
Во втором и третьем за несколько дней до немецкого нападения предпринимаются меры к отражению возможного вторжения.
А в первом?
Жуков, Василевский и другие генералы в послесталинское время уверяли нас, что их держал за руки Сталин.
Тогда почему же он не держал за руки Берию с Кузнецовым?
Три наркомата.
В двух меры принимаются. В одном — нет.
Вспомним к тому же ещё и директиву НКГБ СССР N 2177/м от 9 июня 1941 г. об усилении разведки против Германии в связи с её военными приготовлениями. Ту самую, что приведена в очерке о Зорге.
Это уже получается четвёртый наркомат.
Делать выводы?
Или еще рано?
А дальше начинается самое интересное.
Несколько любопытных штрихов о времени, когда ничего интересного (по Жукову) не происходило.
Вот что сообщает в своих мемуарах о некоторых событиях 21 июня тогдашний Нарком Военно-Морского флота СССР адмирал Н.Г.Кузнецов:
…Позднее я узнал, что Нарком обороны и начальник Генштаба были вызваны 21 июня около 17 часов к И.В. Сталину.
Cледовательно, уже в то время под тяжестью неопровержимых доказательств было принято решение: привести войска в полную боевую готовность и в случае нападения отражать его. Значит, все это произошло примерно за одиннадцать часов до фактического вторжения врага на нашу землю.
Не так давно мне довелось слышать от генерала армии И.В.Тюленева — в то время он командовал Московским военным округом, — что 21 июня около 2 часов дня ему позвонил И.В.Сталин и потребовал повысить боевую готовность ПВО.
Это еще раз подтверждает: во второй половине дня 21 июня И.В.Сталин признал столкновение с Германией если не неизбежным, то весьма и весьма вероятным. Это подтверждает и то, что в тот вечер к И.В.Сталину были вызваны московские руководители А.С.Щербаков и В.П.Пронин. По словам Василия Прохоровича Пронина, Сталин приказал в эту субботу задержать секретарей райкомов на своих местах и запретить им выезжать за город. «Возможно нападение немцев», — предупредил он. Очень жаль, что оставшиеся часы не были использованы с максимальной эффективностью…
Впрочем, о звонке Сталина днём 21 июня командующему Московским военным округом мы можем узнать не в пересказе, а из самых первых рук.
Читаем.
Тюленев И.В. «Через три войны».
…А Москва была так хороша в этот последний мирный июньский вечер! Невольно вспомнились все события прошедшего дня.
В полдень мне позвонил из Кремля Поскребышев:
— С вами будет говорить товарищ Сталин…
В трубке я услышал глуховатый голос:
— Товарищ Тюленев, как обстоит дело с противовоздушной обороной Москвы?
Я коротко доложил главе правительства о мерах противовоздушной обороны, принятых на сегодня, 21 июня. В ответ услышал:
— Учтите, положение неспокойное, и вам следует довести боевую готовность войск противовоздушной обороны Москвы до семидесяти пяти процентов.
В результате этого короткого разговора у меня сложилось впечатление, что Сталин получил новые тревожные сведения о планах гитлеровской Германии.
Я тут же отдал соответствующие распоряжения своему помощнику по ПВО генерал-майору М.С.Громадину…
Как видим, в собственном рассказе генерала Тюленева, звонок Сталина состоялся даже не в два часа, а ещё раньше, примерно в полдень 21 июня.
Еще раз обратим внимание на слова Кузнецова:
«…Очень жаль, что оставшиеся часы не были использованы с максимальной эффективностью…»
Кем?
Сталин (а не Тимошенко или Жуков) звонил днем 21 июня командующему Московским военным округом. Звонил, между прочим, через голову руководства Наркомата Обороны. Значит, его это тревожило.