Тайна барона

Демина-Павлова Ольга

– Да ну тебя, Александр, - хмуро посмотрел на приятеля Орлов, - еще сглазишь...

– Ну, вот тебе и раз... к чему все эти суеверия, - сказал Ветров.

– Правильно, друзья, к черту суеверия! – сказал Лаврушин. – Пьем за женщин, хорошеньких женщин! Кстати, сегодня в театре премьера, в главной роли задействована приглашенная прима из парижского театра Катрин Роже. Прехорошенькая...

– Тогда айда все в театр! Чего же мы медлим! – воскликнул Ветров.

Граф Петр Орлов замешкался, у него сегодня был назначен визит к Карамышевым.

– Ну, чего же ты медлишь, Пьер?! – сказал Ветров. – Едем же с нами!

–

Ну, не знаю... Елена меня сегодня ждет...

– Подождет твоя Елена! – категоричным тоном заявил Ветров. – Женитесь, еще устанете друг от друга.

– Это верно. Супружеская жизнь – сплошная скука, сплошные обязательсва и минимум развлечений, - сказал Михаил Шмелев.

– Михаил знает, что говорит, он уж как два года женат, - рассмеялся Ветров.

– Нет, друзья, вы как хотите, а я сроду не женюсь! – выпалил решительно корнет Лаврушин. Все рассмеялись, и вся компания дружно направилась в театр.

Они опоздали к началу, потому войдя в зрительный зал в темноте с шумом рассаживались по своим местам. Недовольные зрители шикали на них и требовали тишины. На сцене блистала прекрасная Катрин. Ее талант и грация пленяли поклонников, особенно мужскую половину зала. Не остался равнодушным к прелестям актрисы и граф Орлов. После спектакля он вместе с друзьями ввалился в грим-уборную Катрин, прима обиделась на такую бестактность и выставила наглецов за дверь, к тому же, она ожидала визита более важной персоны состоятельного любовника, господина Завадского, который одаривал ее богатыми безделушками и даже купил для нее дом. Уже возвращаясь домой из театра, Петр иронично заметил:

– А прима оказалась с характером...

– Ничего, мы эту крепость одолеем! – важно парировал Григорий Лаврушин.

– А наш корнет сегодня в ударе, - заявил весело Александр Ветров. – Григорий сегодня громче всех кричал «Браво! Бис!» и строил приме глазки.

– Может быть, я влюблен...

– Неужели? – заинтересованно спросил Михаил Шмелев. – А как же твоя пассия Зизи?

– И не говори! – махнул рукой Лаврушин. – Пустая трата времени...

– И быстро ж ты утешился! – рассмеялся Петр Орлов.

– Граф, прошу не касаться этой темы, - обиженно сказал корнет.

– Ну вот, опять конфуз! Друзья, не ссортесь, - попросил Шмелев.

– Действительно, зачем портить такой хороший вечер! – сказал благодушно Ветров. – Жизнь полна развлечений, надо пользоваться моментом, пока молодой.

– Экий ты легкомысленный человек! – сказал Петр.

– Пьер, зачем же унывать? Жизнь коротка, и все надо успеть...

– Философ! – улыбнулся Лаврушин.

– Вот, корнет, и туча исчезла с вашего лица... Не надо печалиться.

– Остряк! Надо же, какой остряк! – сказал Шмелев. – Друзья, прекрасен наш союз.

– А не выпить ли нам? – тут же предложил Ветров.

– Идет! – воскликнул Лаврушин. – Здесь неподалеку есть прекрасное заведение, где подают прекрасный нектар...

– А есть ли там прекрасные одалиски, готовые утешить нас? – спросил Петр Орлов.

– Дамы тоже будут... – многозначительно ответил Лаврушин.

– Скорей всего, дамы полусвета, - рассмеялся Александр Ветров.

– Александр, какой же ты пошляк, - сказал Лаврушин.

– А ты прямо монах из кельи, - весело сказал Ветров, он хотел еще что-то добавить, но тут приятели уже подошли к знакомому заведению, и скрылись в парадном.

...Корнет

Лаврушин был в печали, дело в том, что он несколько месяцев волочился за Зинаидой Локтевой, она благосклонно принимала его ухаживания. Григорий был хорош собой, галантный кавалер, имел награды за военную службу, они могли бы стать отличной парой, но главным препятствием к браку было отсутствие средств и у жениха, и у невесты. Потому родители Зинаиды прочили ей в женихи банкира Владимира Егоровича Мятлева, человека уважаемого и богатого, старшего ее на двадцать с лишним лет. Не смея перечить воле родителей, Зизи согласилась на брак с Мятлевым, ее грезы на счастливую семейную жизнь с корнетом Лаврушиным были разбиты. Княжна Елена утешала подругу, как могла, они часто виделись и вели переписку. В одном из писем, Зизи написала сранные строки, которые ввели Елену в замешательство. Зинаида Локтева спешила сообщить подруге, что «ее возлюбленный граф Петр Орлов не очень верен ей. Недавно его видели в обществе с баронессой Шарлоттой Штусс.» Прочитав эти сроки, княжна обомлела. «Как это может быть, неужели Петр не верен мне? – подумала она.
– А как же обещанья и признания в вечной любви?!»

Но вечером у них в гостиной появился граф Орлов, он вел себя непринужденно, как ни в чем не бывало, и все сомненья на его счет были развеяны, ведь Елена была нешуточно влюблена в молодого человека. Через несколько дней заболела и слегла матушка Елизавета Петровна, у нее случился сердечный приступ. Расстроенная Елена озабоченно хлопотала возле родительницы, граф Орлов поддерживал княжну в ее горе. Врачи говорили, что положение серьезное, с сердцем шутки плохи, Елена почти не отходила от постели матери. Петр приезжал каждый вечер, чтобы поддержать и утешить Елену. Вечерами они подолгу беседовали в гостиной, когда в доме все уже спали и был полумрак. Молодые люди говорили о многом, о будущей совместной жизни, о любви, о литературе, музыке, театре. Петр был опорой для княжны в эту трудную минуту, когда опасения и страх за жизнь матери сковали ее разум и волю. Жених Петр был для нее надеждой и защитником, Елена доверилась ему.

В один из зимних вечеров, когда за окном воет вьюга, а в камине весело трещит огонь, они сидели в гостиной и тихо разговаривали ни о чем, просто радуясь присутствию друг друга. Был выпит чай и обсуждены все темы, уже старый слуга Митрофан, служащий в доме Карамышевых дворецким много лет, громко кашлянул, проходя мимо двери, а молодые люди все не расходились, прильнув к друг другу, взявшись за руки, они с трепетом и нежностью смотрели друг на друга. И когда Митрофан нарочно громко что-то уронил на пол за дверью, Елена словно бы отринулась от сладостного сна, взглянув в вечернее окно, она сказала, вставая с кресла и направляясь к двери:

– Ах, уже поздно! Петр, тебе пора домой, мне нужно идти к маменьке... проверить... не нужно ли ей чего...

Петр взял за руку княжну и с нежностью посмотрел в ее глаза. Сердце Елены замерло в эту минуту, взгляд его глаз был таким трепетным, таким нежным.

– Не уходи, Елена, побудь со мной еще, - попросил Петр.

Елена несколько заколебалась, она повернулась на его слова и замерла на месте, не зная, как поступить. Петр умолял Елену не уходить, на ум пришли слова из известного романса, тихо он произнес магические строчки: «Не уходи, побудь со мною. Пылает страсть в моей груди. Восторг любви нас ждет с тобою... Не уходи, не уходи!»