Тайна библиотеки темуридов

Синдаров Комил

Понемногу всё совсем пошло не так, как я намечала. Поездки мужа в Китаб увеличились. Вся его любовь и внимание ко мне, к нашим детям перешла теперь к молодой его жене, к Улугбеку, сыну…

А что я могла. Сама виновата! А теперь вот молчи, заткнись, терпи уж, обязана, что делать!. Мужу только и сказала, поставила условие: «решили вторую жену богатой сделать, так и содержите равноценно обе стороны!». Он обещал…

Я теперь только начинала понимать,

осознавать, что все мои тревоги и сомнения, что были в самом начале все этой истории, сбываются. Муж теперь не имел с нами никаких дел, не интересовался нами совсем, постоянно находил всякие причины, чтобы не приходить к нам. Человек, который раньше был готов радоваться и счастлив был каждому щебету наших девочек, теперь только и твердил: «потом – потом, подождите – подождите!» и уходил от их ласк, кажется, даже ненавидел их, стал вспыльчив и похож на черствого, злобного человека. Особенно изменился в последние полгода. Мне казалось, что что-то его мучило в душе…

Вот смотрите, как мы живем! Хозяин всё, что должно принадлежать моим детям, отдал молодой жене. Построил ей роскошный дом. Наполнил его до краев всем великолепием…

Короче, сама его под белы ручки подняла и той ведьме поднесла. Ходила я к ней несколько раз, к Садокат. «Оставь моего в покое! Сделать его только своим не старайся. То, что за ребенком твоим следит, ладно. Недостатки твои устраняет! Но не рушь мой-то дом» – очень ее упрашивала-умоляла. Не получилось. Не сказав мужу, один-два раза пошла к ней и попыталась угрожать, запугать. В сердцах, в большом гневе «убью и тебя, и мужа, похороню вас вместе!» вылетели слова из моего рта. О, Боже, видимо, услышали ангелы, донесли, бог и сказал: «аминь». Но я не хотела этого, никогда. Хоть тыщу раз нагадил бы, радовалась, видя его, ведь он отец моих детей! Аллах – свидетель…

Мастура замолкла. Подумала немного и хотела было еще что-то сказать, рот раскрыла, но изменила, кажется, свое решение, посмотрела на очень внимательно слушающего ее Санжарбека и взглядом своим намекнула: «вот и всё, что хотела сказать»…

Следователь, чтобы не дать «остыть» беседе, продолжил спрашивать:

– Вы знали о золоте, кладе вашего мужа?

– Опять вы о золоте! Какое золото! Какой клад! С утра же ваши всё тут перевернули, искали. Посмотрите на нас, посмотрите, как мы живем, мы похожи на людей, имеющих золото? Кроме того, что он приносил из загона, ничего и нет. А что он еще имел, отдал той своей женушке!

– Значит вы не знали о кладе? – повторил свой вопрос следователь.

– Какой-то клад, золото,

не пойму, о чем речь –то идет? – ответила вопросом на вопрос Мастура.

– Ладно, оставим клад. Сейчас пусть это будет для следствия секрет! – Санжарбек теперь не сомневался в правдивых словах женщины. Следственный народ – психологи. По короткому разговору он понял, пришел к решительному выводу, что «она не делала этого. Она не сможет убить».

Несмотря на это, на всякий случай и чтобы избежать всяких недоразумений, он допросил и дочерей. По их показаниям почувствовал, что ничего особенного, важного тут тоже нет, на сердце вроде полегчало, успокоился…

***

Фахриддин проснулся рано. После легкого завтрака, отправив Аваза на слежку за домом Хикмата, сам направился в областную прокуратуру. Договорился с коллегами о выдаче санкции на проведение обыска в доме подозреваемого, об организации прослушки его телефонных разговоров, затем вернулся в музей.

– Ах, гость, хорошо ли отдохнули? – тепло спросил директор музея. Хотел уже отправить за вами машину.

– Спасибо. По улицам Самарканда на свежем воздухе лучше пешочком, – Фахриддин положил на стол свою сумку и сел на указанное место.

Директор сел напротив, помолились. Как обычно, спросили друг друга о житье – бытье. Затем хозяин резко поднялся, потребовал у секретарши кофе, несмотря на протесты вынес из шкафа сладости.

Чувствующий неудобство от лишних любезностей, следователь перешел к делу:

– Хикмат приехал?

– Он сегодня на работе. Вчера еще вернулся. Вызвать?

– Ладно, но чтобы вам не мешать…

– Ясно, понятно! Откроем вам комнату просвещения и духовности. Работайте без проблем. Или мне выйти?

– Да нет, думаю нам удобнее будет в другой комнате, – Фахриддин поднялся.

– Директор проводил его до той самой комнаты. Не прошло и сколько-нибудь времени, как в дверях появился мужчина лет 30-35, высокого роста, красиво подстриженные волосы и борода, круглое лицо, густые брови ему шли, стильно, по моде был одет.

– Вот и Хикматджан пришел, – директор пригласил мужчину. – Это из республиканской прокуратуры Фахриддин… ака…

– Фахриддин Каримович! – сказал следователь, смутившись, что человек гораздо старше его, называет его «ака – старшим братом».

– С вашего разрешения, я у себя буду! – директор направился к двери. – Если что-то понадобится…

– Да нет! Всё в порядке! Вы без проблем…– сказал Фариддин, роясь в своей сумке.

Конец ознакомительного фрагмента.