Тайна болезни и смерти Пушкина
Шрифт:
Вопрос об уходе из жизни именно по причине приближающейся импотенции возник сразу же после рождения дочери Марии 19 мая 1832 года и висел над поэтом дамокловым мечом в течение последующих четырех лет. Но Пушкин знал свое историческое предназначение для России и уйти из жизни так же банально, как это сделали в трагическом 1832 году его иностранные собраться по перу: Вильям Винсент Барре, Оже Луи-Симон и Чарльз Калеб Колтон, он не мог. Он должен подготовиться к этому событию так, чтобы уйти в вечность не с клеймом самоубийцы, а по другой «благородной» причине. Но для этого необходимо тщательно продумать саму процедуру ухода.
Решение было принято, но теплилась надежда, что все еще может вернуться на круги своя: «И может быть – на мой закат печальный // Блеснет любовь улыбкою прощальной». Нужно положиться на время, которое подскажет, как должно
Об этих же проблемах думала и Наталья Николаевна, которая стремительно превращалась из провинциалки в светскую львицу, опытную замужнюю женщину, которая не любила и теперь уже не в силах была полюбить своего мужа, который, по существу, насиловал ее, чтобы в течение полугода, суметь зачать очередного ребенка. Уйти от такого насилия, можно было единственным способом – прикрывшись беременностью от другого мужчины, ею любимого человека. Почему бы нет? Почему Наталье Николаевне отказывали и по сей день отказывают в возможности полюбить другого человека лишь только потому, что она жена гения? И она полюбила. Кто он? Назовем его пока Потаенной Любовью Натали (ПЛН).
Пушкин начал догадываться об этом сразу же по рождению второго ребенка 6 июля 1833 года – «рыжего» сына Сашки. Из ранее цитированного письма Пушкина к жене от 21 октября 1833 года из Болдино в Петербург мы натолкнулись на загадочный вопрос отца: «…а каков Сашка рыжий? Да в кого-то он рыж? Не ожидал я этого от него». Вопрос не к Сашке, вопрос к Наталье Николаевне, мог ли уродиться мальчик рыжим при родителях – жгучих брюнетах? У Пушкина было время поразмышлять об этом в свою вторую Болдинскую осень 1833 года.
Дело усугублялось еще и тем, что Пушкин в начале осени 1832 года в Петербурге отсутствовал. 8 сентября скончался дед Н.Н. Пушкиной – Афанасий Николаевич Гончаров, живший с февраля 1832 года в Петербурге, и Пушкину пришлось хлопотать о разрешении перевезти тело умершего в Полотняный Завод для захоронения. 10 сентября он подает прошение в департамент хозяйственных и счетных дел Министерства иностранных дел об увольнении в отпуск на 20 дней «по домашним обстоятельствам», чтобы выехать в Москву, сопровождая тело умершего А.Н. Гончарова. Кроме того, предстояло перезаложить своих кистеневских крестьян в Опекунском совете и тем самым решить финансовые проблемы, связанные с похоронами. 12-го сентября Пушкин получает разрешение на отпуск и свидетельство на свободный проезд до Москвы, а 17-го сентября, выезжает в Москву «поспешным дилижансом», предварительно отправив на Полотняный Завод тело умершего А.Н. Гончарова.
Сам Пушкин на похороны А.Н. Гончарова не поехал и все оставшиеся дни сентября провел в Москве, встречаясь с московскими друзьями и улаживая свои финансовые проблемы. Не забывал посещать театры, встречался со студентами Московского университета, побывал на прощальном балу у княгини В.Ф. Вяземской, который она устроила для своих московских друзей и знакомых, собираясь переезжать в Петербург. Регулярно отчитывается перед Натальей Николаевной о своем времяпровождении, направив ей за это время пять писем.
В письме от 25 сентября 1832 года он, как бы между прочим, спрашивает свою женку: «Кстати: смотри, не брюхата ли ты, а в таком случае береги себя на первых порах. Верхом не езди, а кокетничай как-нибудь иначе». Вопрос, как говорится, на засыпку…
А вот вопрос посерьезнее. Приведем фрагмент письма к жене от 30 сентября 1832 года: «Вот видишь, что я прав: нечего было тебе принимать Пушкина [90] . Просидела бы ты у Идалии [91] и не сердилась, на меня. Теперь спасибо за твое милое, милое письмо. Я ждал от тебя грозы, ибо по моему расчету прежде воскресения ты письма от меня не получила; а ты так тиха, так снисходительна, так забавна, что чудо. Что это значит? Уж не кокю ли я? [92] Смотри! Кто тебе говорит, что я у Баратынского не бываю? Я и сегодня провожу у него вечер, и вчера был у него. Мы всякий день видимся. А до жен нам и дела нет. Грех тебе меня подозревать в неверности к тебе и в разборчивости к женам друзей моих. Я только завидую тем из них, у коих супруги не красавицы, не ангелы прелести, не мадонны etc, etc. Знаешь русскую песню —
90
В предыдущем письме к Наталье Николаевне от 27 сентября 1832 года Пушкин писал: «Нехорошо только, что ты пускаешься в разные кокетства, принимать Пушкина тебе не следовало, во-первых, потому что при мне он у нас ни разу не был, а во-вторых, хоть я в тебе и уверен, но не должно свету подавать повод к сплетням. Вследствие сего деру тебя за ухо и целую нежно, как будто ни в чем не бывало». Речь идет о двоюродном дяде Н.Н. Пушкиной Федоре Матвеевиче Мусине-Пушкине (ум. не позднее 1853 г.). Корнет, позднее полковник лейб-гвардии Гусарского полка (с августа 1817 по ноябрь 1836 года), впоследствии генерал-майор.
91
И.Г. Полетика, приятельница и родственница Н.Н. Пушкиной, впоследствии сыграла неблаговидную роль во взаимоотношениях Н.Н. Пушкиной с Дантесом, устроила, к крайнему неудовольствию Н.Н., в своем доме их встречу. В последние годы жизни Пушкина стала его злейшим врагом, активно участвовала в интриге Геккернов против поэта. До глубокой старости сохранила к Пушкину ненависть (по версии современников, за проявленное к ней равнодушие).
92
Уж не кокю ли я? Le cocu – рогоносец (фр.).
В начале октября Пушкин посетил семейство Гончаровых, виделся с братом жены Дмитрием Николаевичем и с Н.И. Гончаровой. От них он узнал, что после похорон Афанасия Николаевича, Дмитрий Николаевич хлопочет о вводе его в наследство и об опеке над душевнобольным отцом, поскольку Н.И. Гончарова от управления имением отказалась. 10 октября Пушкин выехал из Москвы, а 12 октября вернулся в Петербург тем же способом, что ехал в Москву, то есть «поспешным дилижансом».
Итак, Пушкин отсутствовал в Петербурге с 17 сентября по 12 октября 1832 года. «Рыжий» Саша родился 6-го июля 1833 года. Отсчитаем обратно 40 недель (280 дней) и получим 29 сентября 1832 года. То есть зачатие старшего сына Пушкина Александра произошло в отсутствии отца. Судя по письмам Натальи Николаевны, вернее, по реакции Пушкина на ее письма, она в это время бывала у своей родственницы и близкой подруги Идалии Григорьевны Полетики: «Просидела бы ты у Идалии и не сердилась?» Идалия Полетика, известная всему петербургскому бомонду сводница, как мы позднее убедимся, сыграла решающую роль в семейной драме Пушкиных.
20 июля в Предтеченской церкви на Каменном острове, где Пушкины снимали дачу на летнее время, состоялись крестины сына Пушкиных Александра Александровича. Восприемники: Павел Воинович Нащокин и Екатерина Ивановна Загряжская – тетка Натальи Николаевны. Событие торжественно отпраздновали в семье поэта.
Можно себе представить, что творилось на душе поэта, когда он уже все просчитал, но, как говорит народная пословица: «Чей бы бычок…». Как уже отмечалось выше, любые жизненные неудачи, крушение романтических грез, стрессовые ситуации вызывают у Пушкина неодолимое желание уехать куда-нибудь, с глаз долой, чтобы в дороге, среди чужих людей подавить в себе адские душевные муки.
Буквально через день после состоявшихся крестин Пушкин в письме к графу А.Х. Бенкендорфу просит об отпуске на 2–3 месяца для поездки в свое нижегородское имение, а также в Казань и в Оренбург. Черновик письма заканчивается просьбой, обращенной непосредственно к государю: «Умоляю Его Величество позволить мне ознакомиться с архивами этих двух губерний». Здесь же Пушкин сообщает о намерении посетить по пути Дерпт, чтобы повидаться с семейством Карамзиных.
29 июля начальник канцелярии III отделения Александр Николаевич Мордвинов по поручению графа Бенкендорфа сообщает Пушкину о разрешенной ему поездке в Дерпт для посещения г-жи Карамзиной и просит сообщить «что побуждает Вас к поездке в Оренбург и Казань и по какой причине хотите Вы оставить занятие здесь на Вас возложенное?»