Тайна брига «Меркурий»
Шрифт:
Исследователь- криминалист Евгений Баринов так описывает возможную причину смерти нашего героя: «Казарский мучился сильными болями и кричал: “Доктор, спасайте, я отравлен!” Какого характера были боли, неизвестно, но, по-видимому, у него был поражен желудочно-кишечный тракт. Эго очень похоже на действие деструктивного яда, то есть вещества, вызывающего дистрофические и некробиотические изменения почек, печени, миокарда, желудочно-кишечного тракта, головного мозга и др. Многие яды этой группы поражают слизистые оболочки пищеварительного тракта и способны накапливаться в организме. Ртуть и ее соединения, наряду с фосфором, мышьяком и цинком, относятся именно к деструктивным ядам.
Похоже, Казарского отравили ртутью и фосфором — веществами, которые проще всего было достать в Николаеве.
Хлориды ртути — сулема и каломель — довольно часто применялись в то время в фармацевтике и парфюмерии; не составляло большого труда раздобыть и белый фосфор. Учитывая осторожность Казарского, вряд ли можно допустить хроническое отравление малыми дозами. Куда вероятнее, что ему поднесли сразу большую дозу. Данные яды плохо растворяются в воде, даже горячей, и Казарский мог заметить беловатый или желтоватый осадок в своей чашке, что укрепило его в убеждении — он отравлен. При приеме сулемы слизистые оболочки рта, губ, глотки приобретают сероватый оттенок, набухают, покрываются налетом. Появляется боль в области желудка, рвота с кровью, частый водянистый стул с примесью крови и слизи (ртуть вызывает сильное слабительное действие). После наблюдается нарастающая слабость, мышечные судороги, металлический вкус во рту и потеря сознания.
Из записки Бенкендорфа видно: Казарский “беспрестанно плевал”, и на полу образовались черные пятна, которые было невозможно смыть. Можно полагать, что помимо металлического вкуса во рту и усиленного слюноотделения у Казарского развился ртутный стоматит с кровоточивостью десен. Иногда при большой дозе ртути пострадавшие ощущают лишь жжение в желудке и тошноту, а через 1–2 часа состояние резко ухудшается, человек теряет сознание, у него развивается острая сердечно-сосудистая недостаточность, и наступает смерть. Таким образом, в целом картина кончины Казарского соответствует симптомам отравления соединением ртути, а именно — сулемой. Яд был принят в очень большом количестве, что вызвало острое отравление и сравнительно быстрый летальный исход.
Учитывая уровень науки того времени, можно с уверенностью сказать, что при правильном проведении экспертизы трупа Казарского можно было с полной достоверностью установить причину смерти капитана. Руководство по отравлениям, составленное тогдашним профессором Медико-хирургической академии Нелюбиным, долгое время считалось ценнейшим пособием по вопросам токсикологии. Современниками Казарского были такие известные судебные медики, как С.А. Громов, С.Ф. Храповицкий и И.В. Буяльский. Даже через полгода после смерти, когда была произведена эксгумация трупа и изъяты внутренние органы, можно было установить истинную причину смерти, обнаружить ртуть или другое вещество, вызвавшее отравление. Однако этого не сделали».
Не будем долго искать, а наберем в Интернете статью по теме «Симптомы отравления мышьяком». Вот что она гласит: «При желудочно-кишечной форме через 30 мин. — 2 часа и более после приема мышьяка ощущается металлический вкус во рту, царапание в полости рта и в зеве, боль и жжение по ходу пищевода (за грудиной), упорная повторная рвота, сильная боль в животе. Через несколько часов начинается холероподобный (испражнения типа рисового отвара) болезненный понос с тенезмами. Из-за быстрого обезвоживания возникают жажда, потеря тургора тканей, голос делается хриплым или беззвучным, отмечаются боль и судороги в икроножных мышцах. Наступает увеличение и болезненность печени, гемоглобинурия, олигурия или анурия, похолодание конечностей. В тяжелых случаях бывают цианоз вследствие недостаточности дыхания, снижение артериального давления с частым, плохого наполнения пульсом, общая судорожная реакция. Смертельный исход наступает через 1–2 дня после приема яда».
Обратим внимание, что симптомы при отравлении мышьяком и ртутью весьма схожи с симптомами при заболевании холерой! Для тех, кто мог организовать тремя годами ранее уничтожение адмиралов Сарычева и Головнина, это сходство симптомов могло быть решающим Кто устроит особое разбирательство во время холерной эпидемии, когда у умирающих налицо все признаки именно холеры?
Однако настораживает тот факт, что спустя три года именно с такими симптомами умирает и Казарский. В его случае опять были налицо симптомы холеры! Почему же никому в Николаеве и в голову не пришло забить тревогу, объявить если уж не карантин, то срочное и тщательное медицинское обследование всех лиц, общавшихся с Казарским, а значит, имевших вероятность заразиться. Да и похоронили Казарского не как умершего от холеры, где-нибудь подальше от населенных пунктов в яме с известью, а со всеми положенными почестями и на городском кладбище. Но ничего подобного сделано, как мы знаем, не было. Возникает сразу вопрос почему? Вариантов ответов здесь только два. Во-первых, это могло произойти по причине низкой квалификации николаевских врачей и отсутствия какого-либо порядка в николаевской администрации. В это не слишком верится. Вспомним, что на юге России только что закончилась эпидемия холеры, и врачи прекрасно знали ее симптомы, так как в своем подавляющем большинстве они недавно имели дело с холерными больными. Кроме этого адмирал Грейг, как мы знаем, любил Николаев, всячески заботясь о его благополучии и процветании. Как-никак Николаев был его «столицей»! Неужели адмирал был сам себе врагом, чтобы, не среагировав на тревожные симптомы смерти Казарского, фактически сознательно превратить свою «столицу» в новый очаг холеры, что сразу бы вызвало создание карантинов и для людей, и для товаров, а это нанесло самим бы грейговцам огромные убытки? Тут уж бы ему от Николая I досталось по полной программе! Да и не мог Грейг так легко рисковать жизнью жены и своих маленьких детей. Поэтому остается второй вариант — врачи, пользовавшие Казарского, с самого начала были прекрасно осведомлены, что именно с ним случилось и что ни о какой холере при заболевании флигель-адъютанта речи быть не могло.
Кстати, врач, как мы помним, поместил Казарского в горячую ванну. Именно это и требуется при отравлении мышьяком и ртутью. Помимо этого необходима была срочна промывка желудка взвесью активированного угля, обкладывание тела грелками, обильное питье, так как происходило интенсивное обезвоживание организма.
Что касается холеры, то при ее лечении главное — это также преодоление обезвоживания организма обильным приемом подсоленной воды. Ванна также рассматривается врачами, как дополнительное средство, так как помогает клеткам тела восполнять дефицит воды. Это в равной степени мог быть и диагноз отравления мышьяком, и диагноз холеры.
Отсюда следует вывод, что штаб-лекарь Петрушевский, который лечил Казарского, действовал в принципе правильно. Но ведь диагноз Петрушевский поставил совершенно иной — воспаление легких! Лечение пневмонии ни для кого не является секретом. Каждый может заглянуть в многочисленные медицинские справочники. Но заталкивать больного воспалением легких в ванну! Кто из нынешних врачей на такое решится? Получается, что Петрушевский знал, что случилось с Казарским, и, как мог, пытался его спасти, делая именно то, что и надо делать при отравлениях. Однако официально Петрушевский указал совершенно иную причину болезни и последующей смерти. Почему? Сам ли он так решил поступить или кто-то ему подсказал? Похоже, что Петрушевскому просто посоветовали держать язык за зубами, и он мудро последовал этому совету.
Нелишне будет вспомнить здесь и странную смерть императора Николая I, который, по одним слухам, простудился и умер от осложнений гриппа, а по другим — отравился, потеряв надежду выиграть Крымскую войну или вообще был отравлен своим лейб-медиком Мандтом. Так как, умирая, Николай запретил вскрывать свое тело, тайна его смерти так и осталась тайной.
Суммируя все четыре случая возможных отравлений (Казарский, Сарычев, Головнин и Николай I), мы можем сделать вывод о том, что данная метода тайных убийств была в то время весьма модной (если так только можно выразиться) в высших кругах. По крайней мере, она была на слуху, а дыма без огня, как известно, не бывает.
Итак, все можно было бы выяснить, но почему-то выяснено не было. Случайность или небрежность в таком деле, которое было на контроле у самого императора, в данном случае исключена. Что же остается? А остается только то, что некие очень и очень могущественные силы сделали все возможное и невозможное, чтобы скрыть правду смерти императорского флигель-адъютанта. И что самое прискорбное — это им удалось в полной мере. До глубины души обидно, что национальный герой России остался неотомщенным. Впрочем, это был последний успех «черноморской мафии». Конец ее был уже не за горами.