Тайна чаек

Уитни Филлис

— Что это такое? — спросила она.

Донна посмотрела на заляпанное краской глиняное лицо.

— Это индейская военная палица, которую кто-то нашел в одной из пещер на острове.

Макинау как-то вдруг сразу вплотную приблизился ко временам индейцев, и Тэффи трудно было даже припомнить, что не далее как вчера она находилась в таком современном городе, как Чикаго. На острове не было автомобилей, а на склоне холма высились стены старого форта. Здесь, в гостинице, находилась странная женщина смешанной франко-индейской крови, выходец из прошлого, а на стенах зала висели «снегоступы» и индейская военная дубинка. И наконец, на холме, высоко над «Сансет хауз», находилось нечто странное, что Селеста именовала лесом гоблинов.

— А ты хотела бы пойти со мной? — спросила Тэфи Донну. — Я буду разыскивать дом мальчика, с которым познакомилась на пароходе.

На мгновение на лице девочки снова появилось странное задумчивое выражение.

— Я не могу, мне надо упражняться.

— На рояле? — спросила Тэфи.

— Нет, я занимаюсь танцами. Я днем всегда немного практикуюсь.

Тэфи ощутила легкую зависть.

— Я брала уроки танцев, но у меня ничего не выходило путного. А тебе нравится танцевать?

Лицо Донны так и засветилось.

— Я обожаю это! Я люблю танцы больше всего на свете! Когда-нибудь я стану великой танцовщицей. Ничто меня не удержит. Ничто! — Как-то в одну секунду она стала вдруг очень серьезной.

Тэфи, пораженная тем, с каким чувством девочка произнесла эти слова, хотела было сказать: «Ну а на меня-то зачем так смотреть? Я уж во всяком случае не пытаюсь тебя удерживать». Но ясно, что Донна так и не думала.

Какая странная девочка! В какой-то миг — робкая, в какой-то — полная дружелюбия, а уже в следующее мгновение словно бы враждебная. Похоже было, что Донна не имела ясного представления насчет чего-то и никак не могла принять окончательного решения. Ну что ж, не хочет взбираться на холм, и не надо!

Пересекая обеденный зал, Тэфи заметила, что сестры Твиг сидят за маленьким столиком у окна. Мисс Клара Твиг ее не видела, но мисс Хэтти взглянула на нее и снова одарила своей быстрой полуулыбкой.

В холле миссис Такерман беседовала с кругленьким лысым добродушным человечком. На этот раз экономка не улыбалась. Она смотрела из-под нахмуренных бровей таким же взглядом, какой Тэффи секунду тому назад видела на лице Донны. Тэфи невольно подумала, до чего же миссис Такерман и ее дочь похожи друг на друга.

— Мне очень жаль, но у нас нет свободной комнаты, — сказала миссис Такерман. — Ни единой.

— Я рад слышать, что дела «Сансет хауз» идут так хорошо, — с чувством сказал мужчина. — Само собой разумеется, меня это ничуть не удивляет. При умелом управлении не может быть много пустующих номеров.

Миссис Такерман залилась краской, и Тэфи поразилась, до чего это ей к лицу! Она прямо помолодела и была явно смущена.

— Но ведь не может быть, чтобы и в ресторане были заняты все столики до единого. Я много недель мечтал о кушаньях, приготовленных Селестой.

— Сегодня это будут не кушанья, приготовленные ею, а всего лишь сандвичи.

Эта новость, по-видимому, его не удивила.

— Похоже, Селеста вновь забастовала?

Не отвечая ему, миссис Такерман провела гостя к столику. Когда она вернулась на свой пост у дверей, на щеках ее все еще горел румянец.

Потом она сделала нечто, что показалось Тэфи крайне удивительным. Отойдя от двери, она посмотрелась в старомодное овальное зеркало у подножия лестницы. Она быстро раза два взбила волосы и улыбнулась собственному отражению. Это, отметила Тэфи, была совсем не та вежливая улыбка, которая блуждала на ее лице ранее.

В этот момент она поймала в зеркале заинтересованный взгляд Тэфи, и улыбка ее исчезла.

— Ну как, хорошо поела? — спросила она и, не дожидаясь ответа, добавила: — Гостиница — скучное место для маленькой девочки. Почему бы тебе не выйти на свежий воздух?

Тэфи была сбита с толку изменениями, которые она наблюдала.

— Мне сначала нужно кое о чем спросить маму. Вы не знаете, где она?

— Думаю, что все еще на кухне. Если ты выйдешь через заднюю дверь, тебе не придется проходить через обеденный зал.

Следуя полученным указаниям, Тэфи нашла кухню. Это была, без сомнения, самая большая кухня на свете и прямо-таки сверкающая чистотой. Тут стояли всевозможные буфеты, над громадной печью в строгом порядке были развешаны кастрюли и сковородки.

Кухонные работницы все еще были заняты изготовлением сандвичей, а несколько подавальщиц раскладывали их по тарелкам. Все они смеялись и разговаривали. За всем этим надзирала миссис Сондерс, и для Тэфи было совершенно очевидно, что матери все это доставляет большое удовольствие.

Она повязала волосы синей повязкой, на подбородке у нее засохла капля майонеза, а в руке она держала угрожающе длинный нож. Время от времени она взмахивала этим ножом, словно дирижерской палочкой, и Тэфи боялась, не отрежет ли она ухо проходящей мимо официантке. Кто-то повязал на ней фартук, который, вероятно, принадлежал Селесте, ибо она смогла несколько раз обернуть его вокруг себя.

Однако мама в этой новой роли была не самой странной фигурой на кухне. В уголке, чтобы не мешать официанткам и не угодить под нож мамы, на стремянке примостилась Селеста. Она поглощала огромный сандвич.

Миссис Сондерс приветствовала Тэфи взмахом ножа.

— Привет, детка! Все в порядке?

— Все прекрасно, — сказала Тэфи. — Ты не возражаешь, если я поднимусь на холм и поищу дом Дэвида? Я знаю дорогу. Селеста мне показала.

Мама заколебалась, и на мгновение Тэфи показалось, что она ответит отказом. Но она сказала:

— Ладно, но в этот первый раз слишком долго не пропадай.

— Нет, не буду, — быстро пообещала Тэфи и вышла из комнаты прежде, чем мать начнет вдаваться в подробности, сколько именно времени надо считать «слишком долго».