Тайна цыганского фургона
Шрифт:
— Вы не получите ответов, даже если спросите! — закричала она сердито; затем, с невинной непосредственностью сама начала спрашивать: — А что насчет вас?
Дик усмехнулся чисто женской логике поведения.
— Ну, а что насчет меня? — спросил он.
— Кто вы?
— Разъездной торговец всякими горшками, котелками, подсвечниками, кистями.
— Ерунда. Вы — джентльмен…
— Которому выпала тяжелая участь, если позволите закончить ваше высказывание.
— Вы умеете серьезно разговаривать?
— Иногда, когда в жизни
— А сейчас? — спросила она довольно сочувственно.
— А сейчас — темная. У меня есть повозка, старая кляча, еще один комплект одежды, несколько монет. Вот такая у меня унылая участь, — он пожал плечами.
— А еще хорошая внешность, молодость, сила, надежда, ум и целый мир перед вами!
— Вы перечисляете то, что есть у каждого молодого человека, — невозмутимо ответил Лоусон, удивляясь ее материнскому упреку.
— Я считаю, что судьба благосклонна к вам, — серьезно объявила девушка.
— Да, она же привела сюда вас.
— Это не мой выбор, — сухо отрезала она. — Я бы хотела оказаться где-нибудь в другом месте.
— На Сарлийской ферме, например.
— Именно. Но как я могу добраться туда с вывихнутой лодыжкой?
— Боже мой, мадам…
— Я не мадам, — резко прервала она его.
— Извините, мадмуазель. Что я хотел сказать, так это то, что в вас есть отвага.
— Спасибо! — Она покраснела и стала еще привлекательнее. — Мне она нужна.
— Господи, конечно же, нужна, сидеть здесь и разговаривать так спокойно, при том, что у вас вывихнута нога!
Она снова покраснела, и ее глаза засверкали. Действительно, он был очаровательным молодым джентльменом, который знал, как сделать комплимент, и, очевидно, признавал несомненное превосходство женщин.
— Но я не думаю, что ваши комплименты помогут мне в моей ситуации, — вслух продолжила она свои рассуждения.
— Зато они помогут немного разрядить сложившуюся обстановку, — продолжал Дик нравоучительно. — Но если посмотреть на это с практической точки зрения…
— Что я и просила вас сделать последние тридцать минут, — прервала она его, морщась от боли в лодыжке.
— Я могу довезти вас до фермы в повозке, — продолжил Лоусон, как будто она и не прерывала его.
— Великолепно! — Потерявшаяся леди захлопала в ладоши. — И вы оставите меня у домика, не требуя объяснений?
— Даю слово!
— Ах, вы такой… хороший, — вздохнула его собеседница. — Но я предполагаю, что мы больше никогда не встретимся. Мистер… мистер…
— Лоусон. Ричард Максвелл Джордж Генри Лоусон.
— Почти королевское имя, — заметила она, но своего имени в ответ не назвала. — Но так как больше мы не увидимся, мистер Лоусон, я благодарю вас.
— Почему же мы… почему же мы не можем встретиться снова?
— Потому что… потому что…
— Назовите три причины. Ну же.
— Нет! — разозлилась она и от этого стала выглядеть еще соблазнительнее. — Вы задаете мне вопросы.
— Вы тоже задали мне вопросы, — напомнил
— Женщина имеет право. И у меня еще больше разболелась лодыжка, пока вы тут стоите и смеетесь над моими страданиями.
— Ох, нет, нет, нет, — Дик обескураженно подошел к ней ближе. — Я сейчас же запрягу лошадь, но вы должны позволить мне отнести вас в мою повозку.
— Лошадь всего в двух шагах от нас, — сказала леди резко. — Вы можете отнести меня в повозку и после того, как приведете свою лошадь.
— Вы правы! — Видя, что нет никакого смысла спорить с ней, Дик дошел до тропинки, где он так неожиданно нашел эту незнакомку. Затем у него вырвался вопль удивления и отчаяния. Лошадь исчезла, только веревка и поводья лежали на земле.
— Что случилось? — крикнула девушка.
— Лошадь сбежала… потерялась… исчезла. Посмотрите сами.
— Ох, должно быть, стянула поводья, — в ее голосе отчетливо слышалась нотка волнения.
— Похоже на то. — Лоусон отвязал веревку от березы и подошел к костру. — А может быть, ее украли? С вами не было вора? — Он метнул пронзительный взгляд в ее сторону, на что она тут же обиделась.
— Конечно же нет, — рассерженно ответила она. — Я не хожу с конокрадами. Какой же вы глупый! Идите и поймайте лошадь.
— Разумный совет, мадмуазель. Но это займет много времени, чтобы пробраться сквозь этот густой лес… а вы… — Своими сильными руками он поднял ее вместе с одеялом, что вызвало в ней возмущение, но не напугало ее.
— Что? Что вы делаете? — пробормотала она, чувствуя, что всецело может ему довериться.
— Тут могут шататься всякие… бродяги, — объяснил Дик, надеясь, что Селвин не явится не вовремя, чтобы испортить ему наклюнувшийся роман.
— Хорошо, — вздохнула она и позволила ему отнести себя в повозку, укутать потеплее в одеяло и подоткнуть подушку. — Поторопитесь, — попросила она, когда он нежно укладывал ее на кровать.
— Весь шар земной готов я облететь за полчаса [2] , — ответил Лоусон воодушевленным голосом. — Возьмите фонарь и не бойтесь.
2
Шекспир. «Сон в летнюю ночь», акт 2, сцена 1.
Лоусон был озадачен исчезновением старой кобылы. Следуя своей безоговорочной логике, он был убежден, что поводья сняли, чтобы животное могло уйти. Но кто и зачем?
Мучительно пытаясь найти ответ, он шел на-ощупь в непроглядном лесу и не мог придумать ни одного разумного объяснения. И все это время он уходил все дальше и дальше от поляны, от повозки, от своей бесценной гостьи. Тьма была не такая уж непроглядная, решил он, когда его глаза попривыкли к полумраку, ведь между деревьями виднелся свет, и он был способен пробираться сквозь лес без особых препятствий. Где-то вдали часы пробили три четверти часа.