Тайна древнего манускрипта
Шрифт:
В годы правления фараона Аменхотепа III, деда Тутанхамона, Египет достиг такого могущества, какого еще никогда не достигал. Цари соседних стран обращались с льстивыми посланиями к фараону, униженно восхваляя его и выпрашивая подачки.
– Небесные Посланцы прилетели к нам в царствование твоего деда, рассказывал Кагабу.
– После их появления фараон Аменхотеп III заметно изменился, стал сторониться жрецов и вскоре сделал наследника своим соправителем. Аменхотеп IV, женившись на Посланнице Неба, стал твоим отцом.
Следуя советам Детей Неба, твой отец решил искоренить поклонение многочисленным
На шестом году правления твой отец решил раз и навсегда покончить со своими противниками. Он закрыл старые храмы и изгнал из них жрецов. Он запретил даже упоминать имена прежних богов, особенно фиванского Амона. Его имя было заменено словом "Атон" - диск солнца. Имя твоего отца Аменхотеп, как тебе известно, означало "Амон доволен". Отец стал называть себя Эхнатоном, что значит "Угодный Атону". Чтобы окончательно порвать с прежними традициями, он основал новую столицу к северу от Фив, назвав ее Ахетатон - "Небосклон Атона", куда и переехал со всей семьей.
Но на этом его борьба с жрецами не кончилась.
Неудачи в войнах, которые он вел с хеттами4, жрецы объяснили гневом отвергнутых богов. Они подстрекали простой народ, недовольный выпавшими на его долю лишениями, выступить против твоего отца. В конце концов это им удалось.
Жрецы свергли твоего отца, предав проклятию его имя. После смерти Дочери Неба он удалился в уединенную резиденцию с главной женой - царицей Нофертити и второй женой - Раннаи. Вот почему тебе пришлось так рано надеть на свою голову короны Верхнего и Нижнего Египта. И поскольку ты был сыном Дочери Неба, женщины нецарской крови, тебя рано женили на Анхесенпаатон, мать которой, Нофертити, была царской дочерью.
Выслушав длинный рассказ главного писца, Тутанхамон сделал нетерпеливый жест.
– Но кто же эти Небесные Посланцы? Ты говоришь, что моя мать была Дочерью Неба. Что это значит?
Кагабу ответил не сразу.
– Твоего отца называли мечтателем. Да, появление Посланцев Неба перевернуло всю его жизнь, заставило искать новых путей к познанию, к подлинному счастью, но этого не поняли те, кто окружал его...
Послышались тихие шаги. Кагабу раздвинул листья винограда.
– Жрец!
– прошептал он и быстро стал расставлять на доске фигурки с головами шакалов.
– Теперь тебе начинать, государь!
– громко объявил он. Мимо беседки медленно прошествовала высокая, худощавая фигура в белом одеянии. Казалось, жрец о чем-то сосредоточенно думал и даже не взглянул в сторону беседки.
– Он следит за нами. Будем осторожны. Делай вид, что играешь в таб. Завтра я принесу тебе манускрипт, где мной записана история Небесных Посланцев, и ты узнаешь все, что тебя волнует. Только береги его пуще зеницы ока, иначе мне не сносить головы...
Тут они снова увидели жреца.
– Что тебе нужно?
– спросил Тутанхамон.
– Я хотел сказать моему господину, - спокойно ответил жрец, внимательно поглядев на Кагабу, - что на первый день месяца Паини назначено заседание Совета, который ты должен почтить своим присутствием.
Вернувшись во дворец, Тутанхамон отправился на половину жены. Спальня царицы была перестроена зодчим Паранафером, расширившим окна. Теперь в альков, облицованный лазуритом из далеких полуденных стран, падал яркий свет.
Владычица Египта сидела окруженная придворными женщинами, с большой куклой на руках, которую ей подарили непревзойденные мастера Ахетатона - резиденции свергнутого фараона.
Худенькая, с большими черными глазами, длинными ресницами и пухлыми губами, она казалась моложе своих десяти лет.
– Посмотри, посмотри, - весело воскликнула она, увидев входящего супруга, - посмотри, какую мне подарили дочку!
– Хорошая кукла!
– улыбнулся Тутанхамон, с детским любопытством разглядывая нарядную игрушку, сделанную с большим искусством.
– Довольна ли ты прогулкой, Анхесенпаатон?
– Очень, очень довольна! Всю дорогу играла музыка и мы пели песни. Но я вижу, ты чем-то озабочен. Что случилось, дорогой муж и брат?5
Легким движением головы фараон дал понять присутствующим, что хочет остаться наедине с женой.
– В зале приема послов, - сказал он, - стерли со стены изображение нашего отца.
Анхесенпаатон испуганно взглянула на мужа.
– Отец осведомлен об этом?
– спросила она.
– Не знаю. Я поговорю с Раннаи.
– А я с мамой. Я видела ее вчера. Она была очень печальной и все время плакала.
– Почему?
– Не знаю.
– А я знаю!
– гневно воскликнул Тутанхамон.
– Это козни жрецов. Они мстят отцу за то, что он запретил молиться многим богам и повелел поклоняться только благодатному Солнцу.
– Блаженное Солнце, сияй над нами!..
– тоненьким голосом запела Анхесенпаатон.
– Тише!
– остановил ее фараон.
– Ты же знаешь, что жрецы запретили поклоняться Солнцу и восстановили прежние обряды. Они запретили отцу называться Эхнатоном и принудили меня отречься от имени отца и превратиться из Тутанхатона - живого воплощения Атона - в Тутанхамона. Займись своей куклой, а я пойду к отцу.
Выйдя в сад, он направился к небольшому дому, стоявшему поодаль. Там жил его отец, не так давно могущественный, а ныне развенчанный владыка Египта.
На веранде он встретил свою приемную мать, еще но старую, но уже седую женщину.
– Мир тебе, любимец бога, - низко поклонилась она фараону, - я ждала тебя и очень рада, что ты удостоил нас своим посещением.
Фараон нежно обнял ее.
– Я тоже рад тебе, Раннаи, но я хочу видеть отца. Где он?
– В храме Хатшепсут.
– Почему?
– удивился Тутанхамон.
– Его вызвал Совет жрецов. Но может быть, у тебя и ко мне есть дело? Тогда пройдем в мои покои.
Комната, куда Раннаи ввела Тутанхамона, напоминала уголок сада. На полу расходились голубые волны, точно на поверхности пруда, в котором среди зеленых листьев водяных растений, цветов и бутонов голубого лотоса плавали рыбки. На панелях стен были изображены заросли папирусов, а на бирюзовом потолке голуби, за которыми гнался ястреб.