Тайна древнего замка
Шрифт:
Я предположил, что монах, живший в соседней от Бильгильдис комнате — впоследствии мне стало известно, что это был Орендель, — поднял тревогу. Вероятно, он хотел навестить ее, увидел открытое окно и кровь и пришел к выводу, что его кормилицу убили, чтобы не дать ей выступить в суде. Я открыл дверь в его комнату, но его там не было.
— Господин, — Арнольду мое поведение явно казалось странным, — я отведу вас вниз, к телу.
— Я сам найду дорогу. Я хочу, чтобы ты незамедлительно отправился к графине и передал ей вот эту записку.
Я нацарапал угольным стержнем, принадлежавшим
— Разбуди госпожу Клэр, если придется. Кроме того, необходимо, чтобы ты выставил стражника у двери госпожи Элисии. Организуй поиски монаха, который находится в этом замке. На нем обычная монашеская ряса. Когда монах будет найден, его необходимо взять под стражу. Тебе все ясно?
— Да, господин.
— Повтори.
Он все повторил правильно, и я отослал его к Клэр.
И только потом позволил себе сделать глубокий вдох.
Добраться до подножия скалы было не так-то просто. Мне пришлось обогнуть замок, спуститься по обрывистому склону, продраться сквозь кусты и перелезть через пару валунов, чтобы, наконец, отыскать в лесных зарослях нужное место. Там, среди высокой травы и густых ветвей меня ждал второй стражник.
Тело Бильгильдис с неестественно вывернутыми суставами лежало на поросшем мхом крупном валуне, по форме напоминавшем перевернутую чашу. Этот камень, доходивший мне до бедра, словно служил предупреждением о том, что приближаться к замку не следует.
Мне не хотелось смотреть на изувеченное тело женщины, ведь я знал, что это я повинен в том, что приключилось с нею. Но я понимал, что нужно внимательно осмотреть и ее саму, и все вокруг, делая вид, будто я провожу расследование.
С некоторой поспешностью — сейчас, по прошествии времени, она кажется мне неразумной — я повернулся к стражнику:
— Служанка покончила с собой.
— Но ей пришлось бы протискиваться в узкое окно комнаты, господин. Оно не намного шире бойницы…
— Она худая, ее тело прошло бы в проем.
— Да, господин, может быть, все так, как вы и говорите, но сброситься с крепостной стены было бы намного проще.
— Я полагаю, что Бильгильдис в очередной раз вырвало кровью. От отчаяния при мысли о неминуемой смерти от страшного недуга несчастная выбросилась в окно. Ты сомневаешься в моих словах?
— Нет, господин.
Больше стражник не оспаривал мои заключения — так больные не сомневаются в диагнозе, поставленном врачом.
И, в сущности, на этом все могло бы и закончиться.
— Пока я ждал вас, господин, я немного отошел от трупа, — сказал стражник. — Было не очень приятно стоять рядом с этим камнем, понимаете, господин…
— Да, конечно. К чему ты говоришь мне об этом?
— Я прошел вдоль скалы, господин. Вон туда, видите? И там я кое-что нашел.
— Нашел?
— Господин, может быть, вы могли бы пойти туда и посмотреть? Я там ничего не трогал, честное слово.
Я нехотя последовал за ним. Сейчас в моей голове крутилось столько мыслей и на душе
Но я сразу же осознал важность найденного, когда увидел все собственными глазами. Там, присыпанное листвой, лежало то, что и привлекло внимание стражника. Белая, некогда ночная рубашка, посеревшая и истрепавшаяся от непогоды. Она лежала здесь уже давно, но я разобрал выцветшие пятна на груди и по краю сорочки — кровь. Осмотрев это место, я нашел следующее: дорогой кинжал с гравировкой «Konradus Rex»; искореженную шкатулку со свитками, которую мне едва удалось открыть; старый, покрытый вмятинами шлем, найденный нами с Элисией в потайной комнате; кольцо короля; ключ от сокровищницы.
— Тут, внизу, никто обычно не ходит, господин. Все эти вещи могли бы пролежать здесь незамеченными десятки лет.
Я посмотрел на отвесную скалу, переходившую в стену замка.
— Скажи мне, — спросил я стражника, — чьи покои находятся прямо над нами?
Клэр
Недавно, вскоре после того как я проснулась, ко мне пришел стражник и передал мне письмо от викария: Бильгильдис мертва, мой сын в замке, надо мной и Эстульфом нависла смертельная угроза. Конечно, письмо Мальвина было длиннее, чем то, что я написала здесь, но не намного.
— Я уже распорядился, чтобы перед вашей дверью поставили трех часовых, госпожа, и столько же перед дверью графа, — сказал стражник.
— Нет. Я хочу, чтобы ты убрал всех стражников из этой части замка.
— Но госпожа…
— Я недостаточно ясно выразилась?
— Нет, но…
— Ты уберешь отсюда всех стражников, в том числе и тех, кто уже стоит перед дверью моего супруга. И ты не должен ему об этом сообщать.
Я двадцать шесть лет прожила в этом замке, и потому мое влияние как графини было достаточно велико для того, чтобы добиться у стражника покорности, хотя слушаться он должен был не моих приказов, а приказов нового графа. Чтобы придать своим словам большую убедительность, я сняла кольцо с пальца и передала его этому бедняге. Глаза стражника жадно блеснули, и он схватил кольцо так, будто я угостила его жирной гусиной ножкой под конец поста.
— Ты получал от викария другие приказы?
— Он сказал, что я должен выставить часового у двери госпожи Элисии и сообщить другим стражникам, чтобы они нашли в замке монаха и задержали его.
— Ты можешь выставить часового у двери моей дочери, но монаха искать никому не следует. Как и сообщать кому-либо о нем. Скажи моим служанкам, чтобы они не заходили ко мне сегодня, я никого не желаю видеть. Где викарий?
— Он осматривает в лесу тело служанки.
— Хорошо. Викарию ни слова. Теперь иди. Да, кое-что еще. Отпусти венгерскую девушку. Дай ей коня, краюху хлеба, головку сыра и вот эти монеты. И не смей оставлять эти деньги себе!