Тайна головоломки
Шрифт:
Время от времени он натыкался на какие-то обрывки серой бумаги, которые, однако, на дневник Тлескача похожи не были. Это были газеты двадцатилетней давности (ребята узнали это, рассмотрев даты выпуска). Нашлись коробочки от гвоздей и ещё кусок мешка, в каких перевозят цемент. Время от времени Мирек прерывал поиски и отворачивался, чтобы сделать глоток свежего воздуха, и чтобы позволить немного осесть облакам пыли. Затем он снова склонялся к накопившимся за десятилетия залежам мусора.
Таким образом они обыскали около двух квадратных метров вокруг того места, где была сделана первая находка.
— Он должен быть где-то здесь, — упрямо шептал
Он влез рукой в самую большую гору мусора и снова вытащил ком смятых газет, из которых сыпалась пыль. Однако когда он не спеша расправил и вытряс их, из них что-то выпало.
— Вот он! — громко воскликнул Мирек. Он не мог себя сдержать. — Даже в обложке, смотрите!
Да, это был небольшой блокнот в черной обложке, размером со словарик. Корешок был истрёпан, и уже не держал страницы. Блокнот был открыт на одной из страниц с того дня, когда за Яном Тлескачом пришла смерть.
Мирек взволнованно расправил блокнот и в первую очередь проверил последние страницы. Они были пусты.
— Он не успел дописать, — тихо сказал Быстроножка.
Но Мирек думал не об этом. Пустые страницы подсказывали ему, что теперь у них есть весь дневник! Тем не менее ребята тщательно осмотрели место вокруг находки. Ничего не найдя, они наскоро проглядели и первые страницы блокнота. Даты на них примерно соответствовали датам последних листов той части дневника, которая была у них. Мирек облегчённо выдохнул — теперь они узнают все важные факты, которые были записаны в дневнике.
— Прочитай, — заныл Индра. — Прочитай что-нибудь, хоть кусочек!
— Хотя бы то неоконченное предложение. Помнишь, о том, что люди смогут делать, когда Тлескач закончит свою работу, — присоединился Быстроножка.
Но страница, бывшая продолжением той, которую они прочитали в клубе последней, от многолетнего налёта пыли и сажи стала совершенно неразборчивой.
— Дома, в клубе, — непреклонно ответил Мирек. — Чем раньше мы отсюда уберёмся, тем лучше!
Он аккуратно убрал драгоценную находку в карман и они начали спускаться с площадки под крышей. Напоследок они с волнением ещё раз взглянули на место, где Ян Тлескач провёл последние секунды своей жизни, задержали взгляд на растрёпанном конце верёвки, которая, по предположению старого сторожа, вынесла Яна на середину башни, где он её и выпустил… Верёвка покачивалась на сквозняке страшно и медленно, словно до неё дотрагивались невидимые руки. Ребята осторожно спускались по ступеням башни.
— Как мы будем возвращаться? — по пути спросил Мирека Ярка. — Через окно, как мы влезали первый раз, или снова через Погребальный коридор?
— Лучше через окно, — решил Мирек, — мне не хочется снова глотать пыль в коридоре. К тому же, мы не знаем, не ждёт ли нас на другом конце вонт, который за нами гнался.
Они снова оказались внутри костёла, и уже собирались выйти на балкон, когда фонарик Индры совершенно случайно осветил зал. В этом свете они увидели на одной из колонн что-то белое. Это была какая-то бумажка, вроде объявления. Индра подошёл к объявлению и вполголоса прочитал: "В эту субботу в пять часов состоится Великий Совет Вонтов. Начальники ближайших улиц, а именно номера 11, 7, 13 и 15 позаботятся о поддержании здесь порядка, чтобы заседание Совета никто не нарушал. Великий Вонт".
Прочитав объявление ребята некоторое время молчали. Затем Мирек озорно улыбнулся:
— Спасибо за приглашение. Мы обязательно придём!
— Ты что… ты хочешь прийти? — испуганно переспросил Быстроножка.
— Обычный вонт отдал бы что угодно за участие на таком заседании. Разве ты не хочешь воспользоваться такой возможностью?
— Но ведь костёл будет под наблюдением!
— Ничего страшного, — беззаботно подмигнул Мирек. — Погребальный коридор под наблюдением не будет. И мы через него сюда проберёмся!
После этого ребята уже не разговаривали. Они вышли на балкон, выбрались на карниз через окно, спрыгнули в темноту безлюдной улицы и кратчайшей дорогой поспешили прочь из Трущоб.
36. Дневник Яна Тлескача продолжается
От нетерпения «Быстрые стрелы» почти не могли сомкнуть той ночью глаз. Они договорились, что прямо на следующий день начнут читать дневник Тлескача сразу же, как вернутся из школы и сделают уроки.
Сначала они хотели собраться как обычно, в своём уютном клубе, но Быстроножка как раз начал чинить там печку и ещё не закончил, поэтому топить её было нельзя. А погода стояла холодная! Поэтому Быстроножка всех с этой новостью обежал, и они собрались в небольшой комнатке в квартире Индры. Уже смеркалось, в печурке весело потрескивал огонь. Индра оказался гостеприимным хозяином. Он собственноручно заварил чай и притащил целую гору коржиков, заявив, что их можно есть. И в этой уютной обстановке Мирек начал читать продолжение странного повествования Яна Тлескача. Поначалу он читал медленно, с трудом, но постепенно привык к неразборчивому тексту дневника. Совсем неразборчивым стал текст только на первой странице, той, на которой он был открыт, пока лежал на площадке под крышей башни костёла Святого Якуба. Поэтому Мирек начал со второй страницы:
«8 октября, понедельник. Дела идут! Рамоуз бы уже не узнал свой велосипед. Я снова каждый вечер в сарае, и сегодня провёл там почти всю вторую половину дня. Если бы я мог разок сбежать туда в будний день, прийти в сарай прямо с утра, вот тогда бы работа сразу продвинулась! Мне это так нужно! Чем раньше я уйду, тем лучше для меня, потому что тогда я буду в большей безопасности. Порой я боюсь сойти с ума и забыть, что вообще делаю! Весной я читал про одного моряка, который потерял память и потом не мог найти открытый им остров с кладом.
9 октября, понедельник. М. сегодня был в ярости. Я пошёл к Стышу за железными трубками, а ему показалось, что меня слишком долго не было. Он на меня страшно ругался и хотел побить. Дело могло кончиться плохо, потому что у меня в руке был железный прут, а я с некоторых пор твёрдо решил не терпеть больше его побои. На его и на моё счастье пришёл какой-то господин и заказал у нас несколько английских ключей. Нам пришлось вместе долго возиться с этими ключами, и злость у М. прошла. Вечером я снова был в сарае. Передачи работают прекрасно!
10 октября, вторник. Уже поздняя ночь, когда я пишу эти строки. Несколько раз кто-то подслушивал у дверей моей комнатушки. Я точно знаю, что это М.! Но войти сюда он не сможет, дверь надёжно заперта! Он думает, что я уже сплю, а я просто накрылся одеялом с головой, включил тут фонарик и пишу. Может хоть сто раз подглядывать в замочную скважину, всё равно ничего не увидит! Сегодня я опять не был в сарае, потому что мы допоздна работали в мастерской над оградой для могилы Лукота. Теперь я всё время думаю про того потерявшего память моряка из книжки.