Тайна Иеронима Босха
Шрифт:
— А почему ее не прочли и не объяснили раньше?
Грит покачала головой:
— Потому что церкви удалось сделать то, чего раньше в таком масштабе не происходило — истребить избранных. За два века инквизиция вытравила то, что собиралось тысячелетиями.
— По-твоему, есть тайный союз, который из века в век, из года в год передает свое знание и знание это скрыто в триптихе?
— Прежде об этом не думали. Картину считали необычной, но безобидной. С тех пор как патер Берле обнаружил рукопись…
Кайе кивнул:
— Он решил, что
— Или пока где-то не всплыла бы рукопись Петрониуса Ориса. Ты знаешь, что архивы Ватикана собираются открыть? Если там найдется что-либо, указывающее на послание адамитов, у фанатиков возникнет потребность в действиях.
— Но та битва давно прошла. Кому может угрожать картина, если она предсказывает конец патриархата или церкви?
В глазах Грит вспыхнуло что-то, однако она сразу же овладела собой.
— Подумай, если послание существует, то Берле должен уничтожить его. Он в это верит.
— А ты откуда все это знаешь, моя маленькая адамитка?
Грит Вандерверф открыто посмотрела ему в глаза:
— Хорошо. Все не так таинственно, как ты, вероятно, думаешь. Существует достаточно женщин, которые верят в самые загадочные вещи, и считают себя ведьмами, и занимаются черной магией. Я встречала таких в первые годы учебы. Очень увлекательно, сам можешь представить. Особенно когда ты — а мне было двадцать — живешь в мире, полностью контролируемом мужчинами, и ищешь пути защитить себя от них. Одна женщина сказала мне, что ключ к решению наших проблем скрыт в некоей картине. Я давно забыла об этом, но когда мне поручили опеку над патером Берле, мне стало ясно как дважды два, почему он так ненавидит «Сад наслаждений».
В этот момент по радио раздался сигнал. Кайе отвернулся, нажал кнопку и закрыл рукой второе ухо. Грит что-то сказала ему, однако реставратор ничего не расслышал.
— Сеньор Кайе, пришел комиссар, но…
Связь прервалась.
— Охрана, ответьте, алло?
Неожиданно что-то зашумело, и в наушнике снова послышался голос:
— Все в порядке, мы проверили его. У нас были помехи.
Кайе успокоился. Он спрятал устройство в карман и хотел последовать за Грит, которая уже вышла из мастерской. Реставратор бросил последний взгляд на картину. Целая и невредимая, она сверкала яркими красками в центре мастерской.
Может, Грит пошла в его кабинет? Нужно встретить комиссара. Кайе позвонил охране на входе и сообщил, что направляется к себе в кабинет, чтобы поговорить с комиссаром Риверой. Затем вышел из мастерской, преследуемый запахом духов Грит.
III
Кайе устремился вниз по лестнице к реставрационным мастерским. Грит и комиссара Риверу в своем кабинете он не застал. Когда Кайе повернул в проход, ведущий к мастерской, у него едва не остановилось сердце. Как реставратор и предполагал, охраны у дверей не оказалось. Кайе ускорил шаг. Когда он распахнул дверь, лицо его горело.
Яркий свет ослепил реставратора. Он медленно вошел в помещение и застыл как вкопанный. На столе перед «Садом наслаждений» лежало маленькое распятие, по краям которого горели свечи. Фигура Христа была разломана посередине. Кайе подбежал к картине, задул свечи и отшвырнул все в дальний угол. Когда глаза реставратора окончательно привыкли к темноте, он исследовал картину.
Кайе медленно приходил в себя. «Сад наслаждений» был цел и невредим. Он провел рукой по лицу. Ни комиссара, ни Грит. Где они?
Неожиданно за спиной хлопнула дверь, Кайе вздрогнул и поспешно обернулся. У дверей стоял охранник в голубой форме, фуражка глубоко надвинута на глаза.
— Где вы были? — набросился Кайе на охранника.
— Природа изменяется. Правда убивает! — пробормотал охранник, и в первый момент Кайе не понял смысла сказанного.
Он внимательно вгляделся в мужчину.
— Вы!
— Совершенно верно, сеньор Кайе. Не ждали меня?
— Ждал, но не думал, что вам это удастся.
— Все оказалось проще, чем я предполагал. Хватило одного звонка. Они даже проверять не стали. Невероятная халатность.
— Вы и есть предполагаемый комиссар Ривера!
— Удачная идея, не правда ли?
Мысли лихорадочно проносились в голове Кайе. Наверняка в кармане Берле бутылка с кислотой, и при удобном случае он выплеснет ее на картину. Его нужно остановить… Но что значит это представление с разломанным Христом?
— Что вы сделали с охранником?
Патер Берле хрипло рассмеялся:
— Отослал пообедать. Они такие доверчивые.
Патер поправил фуражку. Глаза его блестели, и Кайе понял, что Берле опять использовал свои гипнотические способности. Уголки губ патера слегка подергивались.
Кайе попытался преградить Берле дорогу, переключить его мысли на что-то другое.
— Зачем вы пробрались сюда? Что вам нужно от меня, патер Берле?
Берле, медленно надвигавшийся на реставратора, остановился. Беспокойно бегающие глаза уставились на Кайе. Взгляд его был пуст, как у слепого.
— От вас я ничего не хочу, но вы мешаете мне. — Берле улыбнулся одними губами.
— Если желаете, я позову Грит Вандерверф. Она поговорит с вами.
Патер встрепенулся, будто его укололи. Глаза священника вспыхнули, голос стал пронзительным:
— Я видел ее! Змея! Ее прислал сатана! — Патер поднял руки к небу.
— Почему змея? — спросил Кайе.
Берле резко повернулся и заговорщически понизил голос:
— Она — женщина. Она не хочет признать, что вместе с ее родом в мир пришел грех. В состоянии невинности…
— Замолчите! Хватит с меня ваших россказней!
Взгляд Берле уткнулся в пол, патер принялся медленно раскачиваться из стороны в сторону.
— Вы нашли третий знак в сцене ада, Кайе?
Патер расхохотался: