Тайна императорской канцелярии
Шрифт:
– Поехали, шеф, – преувеличенно озабоченным голосом скомандовал я. – Не видишь разве, торопимся мы!
Двигатель взревел, и через минуту наш автомобиль уже вылетел на длинное полотно бетонного моста, переброшенного через речку Полоту.
– Как ты жестоко обошелся с этой женщиной! – укоризненно взглянула на меня Сандрин. – Неужели трудно было подвезти и ее?
– На дух не переношу таких шустрых халявщиков, – раздраженно огрызнулся я в ответ, – независимо от их пола. Хватает денег только на автобус – стой и жди, когда он придет. Так ведь нет, мечтают на чужой
– Может быть, у нее сложилось безвыходное положение? – робко возразила Сандрин, потихоньку отодвигаясь от меня подальше.
– Безвыходные положения бывают только во время войны, – отрезал я, – да во время стихийных бедствий. А здесь ни того, ни другого не наблюдалось уже лет пятьдесят. Так что нечего баловать… всяких там…
На этом наш разговор прекратился, и мы принялись рассеянно смотреть в разные стороны на проносящиеся вдоль обочин деревушки и зазеленевшие рощицы. Но молчание длилось недолго. Неожиданно нас принялся развлекать заскучавший водитель. Правда, делал он это довольно своеобразно. Указывая пальцем на тот или иной кювет или какую-либо дорожную развилку, он с упоением рассказывал о произошедших здесь некогда авариях.
– А вон в то деревце, – едва не выпадал он из своего окошка, – в позапрошлом году «форд» впаялся. Да так затейливо воткнулся, что пассажира с заднего сиденья головой прямо о ствол ударило. Представляете?! Да-а-а… А тому, кто за рулем, только ребра переломало…
– Вам не надоело? – не выдержал я наконец. – Сколько можно страхи нагонять? Если хочется поговорить, лучше расскажите о чем-нибудь менее кровавом!
То ли мой тон подействовал на водителя, то ли ничего приятного он не смог вспомнить, но с той минуты он умолк и не раскрывал рта до тех пор, пока в надвигающихся сумерках не промелькнул указатель с надписью «Браслау». Машина двигалась еще некоторое время, пока не замерла у каменной ограды новенького, будто вчера построенного католического собора.
– Вот вам и Браслав, ^- повернулся ко мне водитель. – Вы в гостиницу пойдете или имеете какой-то адрес?
Я вопросительно взглянул на свою спутницу.
– Наверное, в гости идти несколько поздновато, – озабоченно свела она белесые брови. – Где мы будем искать какую-то Садовую улицу? На улицах пусто, даже спросить не у кого…
– Вы не знаете, где здесь улица Садовая? – поинтересовался я у водителя, с нетерпением ожидающего обещанного
полтинника.
– Нет, – завертел тот головой, – никогда не слышал про такую. Впрочем, и бываю я здесь крайне редко. Так, пару раз подвозил людей в придорожную гостиницу. Она здесь совсем рядом, налево, ближе к озеру будет.
– Тогда отвезите нас туда, – одними губами улыбнулась ему Сандрин. – Мы будем вам очень признательны.
Мотор вновь загудел, но поездка оказалась совсем недолгой. Совершив пару резких поворотов, «жигули» замерли возле небольшого двухэтажного здания. Оплатив проезд, я выбрался наружу, с удовольствием разминая затекшие ноги. Француженка тоже покинула теплый салон, но не со своей стороны, а через уже открытую мною дверь, сделав при этом вид, что это я специально открыл для нее.
«Делает шаги к примирению», – решил я про себя и с готовностью подхватил ее вещи, показывая, что по-прежнему готов услужить.
Несколько шагов по выложенной бетонными плитками дорожке, и вот мы уже в простенько оформленном вестибюле.
– Здравствуйте, – облокотился я на приступочку стойки небольшой конторки справа от входа, – у вас найдется комната для двух уставших путешественников?
– Сейчас посмотрим, – открыла администратор пухлую общую тетрадь.
Она поводила пальцем по строчкам, подняла на меня глаза и произнесла с той особой интонацией, которая присуща лишь генеральным прокурорам да администраторам провинциальных гостиниц:
– Есть только один люкс.
– Что ж, давайте люкс, – кивнул я. – А то ночь на дворе, а мы полдня как в дороге.
– Паспорта, – не меняя интонации, отозвалась она, никак не отреагировав на мои слова.
Я выложил на стойку свой паспорт, Сандрин – свой. Дама в очках некоторое время изучала их, а затем подняла на нас мигом посеревшее от негодования лицо.
– Вы что себе позволяете? – грозно приподнялась она со стула.
– Что именно? – переспросил я, не очень понимая, в чем причина ее возмущения.
– Мало того, что вы мужчина и женщина, – воскликнула администраторша, почти бросая мне в лицо наши документы, – так вы еще и из разных стран!!!
– Что же теперь делать? – довольно ловко подхватил я пролетающие мимо меня два паспорта. – Не ночевать же нам на улице?! И поменять кому-нибудь из нас пол тоже до утра вряд ля удастся.
Но мои разумные аргументы не возымели на даму никакого действия.
– В правилах размещения приезжих записано четко, – провозгласила она, вздымаясь над столом в полный рост. – Разнополые граждане могут быть поселены в одном номере только в том случае, если они являются близкими родственниками. Никакие исключения в данном параграфе не предусмотрены!
– Ладно, прекратим этот беспредметный разговор, – решил я не портить себе окончательно настроение. – Может быть, в городе есть еще какая-нибудь гостиница?
– Есть, – презрительно прозвучало в ответ, – муниципальная.
– И адрес подскажете?
Я просто кипел от праведной злости, но старался удерживать себя в определенных рамках, дабы не провести остаток ночи в белорусском КПЗ.
– Улица Советская, дом 14, – вновь плюхнулась администраторша на свой скрипучий стул.
– Спасибо и на этом, – оставил я за собой последнее слово.
Оставалось лишь схватить ничего не понимающую Сандрин за руку и поскорее выволочь ее обратно в ночь.
– Что опять случилось? – вырвалась она, едва мы удалились от несчастной гостинички на десяток шагов.
– Не хотят нас здесь приютить, – преодолевая жгучее желание запустить камнем в окно, выговорил я.
– Почему?
– Мы с тобой официально не женаты, – начал объяснять я странности белорусского гостеприимства, – а раз так, то в одном номере ночевать по местным законам не можем.