Шрифт:
Краткое содержание.
В Москве при странных обстоятельствах погибает посланник австрийской империи князь Мизерикордио. Австрийский кесарь взбешён и требует выдать убийцу князя. Вице-канцлер Остерман вынужден выпустить из тюрьмы известного авантюриста Андрея Шлёцера в надежде, что он разыщет неуловимого преступника в красном плаще. Шлёцер прибывает в Москву. В ходе расследования, попадая в забавные ситуации и встречаясь с забавными людьми, ему удаётся подобраться к страшной тайне,
Действующие лица.
Андрей Шлёцер – авантюрист. Дитя своего века и пасынок следующих столетий.
Остерман – животное политическое, вице-канцлер.
Волынской – кабинет-министр потому что лапоть или лапоть потому что кабинет-министр.
Бабицкий – граф. Прозрачный, как слеза патриота на концерте группы «Любе».
Кулебякин – тайный советник. Пыльный экспонат музея МВД РФ.
Дровосеков – полковник. Отец –солдатам, врагу –мать-перемать.
Цибульский – купец. Польский чемодан с двойным дном.
Мария – его жена. Узница своего прошлого.
Дорох – злой гений Марии.
Гвендолин – француз. В России это немало, но и немного.
Бирон – герцог. Вроде бы.
Животинский – король воровской Москвы. Жертва психоанализа.
Баргузин – душегуб и бебиситер.
Пистон – некультурный бандит. В магазинах и публичных домах расплачивается полновесными булыжниками.
Бранзулетка – полицейский. Не Кулебякин, только учится.
Боцман – непокорённый, некоренной москвич.
Анна Иоановна – императрица без комплексов. Совсем.
Секретарский – заревой русский пиит. Почитатель громоздкого, как бабушкин комод, Тредиаковского.
Губернатор – типичный и кирпичный московский начальник.
Князь Мизерикордио – австрийский посланник. Сразу убит.
А также: слуги, солдаты, жители Москвы и Петербурга, трио «Коврига», питон Гризельда, кенар Пьетро и впервые на экране тигр Валокардин.
Первый текст ( слова на тёмном фоне и голос за кадром)
После смерти Петра Первого и скоротечных правлений его жены и внука на российский престол взошла Анна Иоановна, герцогиня Курляндская, племянница великого императора. Эта история случилась во времена ее царствования.
Москва 1739 год.
То, о чем никогда не расскажет Пьетро.
Старый жуир и повеса князь Мезирикордио принимал в своем особняке в Ленивом переулке высокую и статную даму с внешностью знатной итальянки. Князь суетился. Князь порхал.
– Лаура! Дерзкая Лаура! Что роза перед свежестью твоих ланит. Я был бы счастлив, умереть за них, не то, что прикоснуться.
Дама смущенно прикрывалась веером.
– Ах, князь. К чему такой ажитасьон?
– Слова твои подобны утренней росе. Сладки, как мед. Отведав их, готов я распрощаться с жизнью.
– Князь вы обещали покорить меня своей коллекцией.
За всем этим мудрый Пьетро наблюдал равнодушно. Он был обычным кенаром, но в жизни кое-что понимал. Из своей золоченой клетки в гостиной князя он тысячу раз видел такие ситуации. Если бы Пьетро мог зевать, он бы зевнул обязательно. Вот князь подводит даму к стене между высокими окнами. Театрально сдергивает бархатную накидку, и в тяжелой раме за чугунной решеткой на атласной подкладке мерцает таинственным светом знаменитая коллекция князя. Древние украшения скифов, гордых римлян и таинственных кровожадных племен из дельты Ориноко.
– Божественно – восклицает дама.
– Они лишь пепел перед вами. – качает Пьетро клювом в такт давно выученным словам. Он уже совсем вознамерился прикрыть белесой пленкой выпуклые глаза и вздремнуть часок, как широкая и жесткая юбка дамы качнулась. К удивлению Пьетро из-под юбки выбрался карлик с абсолютно мерзким и отталкивающим лицом. Карлик бесшумно, оставаясь незамеченным для князя, перебежал гостиную и спрятался под стол, на котором стояла клетка Пьетро. В следующий раз это гнусное лицо Пьетро увидел глубокой ночью. Совсем близко. Их разделяли только прутья клетки. Испуганно Пьетро заметался по клетке. Громко зашуршал крыльями в черной и тихой комнате. Карлик приложил крохотный пальчик к губам.
– Тсс, падла. Жульен исделаю.
В высокое окно несколько раз стукнули. Карлик растворился в темноте. Когда Пьетро снова открыл глаза, в комнате было светло от зажженных свечей. Сновали туда-сюда люди в грязной и рваной одежде. Они выносили вещи, живьем сдирали со стен картины, взламывали решетку, которая защищала коллекцию князя. Сам князь жалкий и несчастный стоял на коленях, перед человеком в длинном до пят красном плаще с капюшоном. Князь заламывал руки и рыдал.
– Не губите. Богом клянусь, уеду. Никто не узнает. О, Лаура.
– Пистон! –мгновенно Пьетро узнал этот голос, а когда человек в плаще повернулся, все сомнения оставили его. Эта была та самая дама, которая днем была у князя. Дама подошла к столу, и последнее, что увидел Пьетро, прежде чем она набросила на клетку покрывало, был хозяин. Он хватался за грязные ботфорты мерзкого карлика, в руке которого сверкнул кинжал. Раздался жуткий крик и Пьетро лишился чувств. Потом был провал, потом сквозь легкую дымку он почувствовал, что его кто-то трогает.
– Экие зверюги! Божью тварь не пожалели. Совсем Москва оскотинилась. Э. Да она живая! Гляди Бранзулетка!