Тайна Ирминсуля
Шрифт:
Гостья пришла в себя и теперь с жадным любопытством рассматривала убранство. Если у де Венеттов замок казался большим домом (по крайней мере, так он выглядел внутри, ведь наружу Маша ещё не выходила), то у де Трасси замок спокойно можно было назвать дворцом, своей красотой напоминающим Екатерининский дворец, отдекорированный Растрелли. В Питерских дворцах Маша никогда не была, но передач-то про них насмотрелась ого-го!
Сам хозяин – господин Аурелий (даже в его имени переливалось золото) – был под стать жилищу: важный, с прямой спиной, блестящими молочно-белыми сапогами до колен поверх светлых брюк и малиновым
Но когда гости поднялись на второй этаж, в обеденный зал, Маша поняла: нет, Люсиль похожа на обоих родителей. Мать подруги, сирра Камилла, точно так же напоминала дорогущую красивую куклу, украшенную золотом. Наверное, в молодости, супруги де Трасси встретили друг друга и сказали: «Как мы похожи! Давай поженимся!» Голос одобрительно хмыкнул, чем вернул Машу из задумчивости.
Антуан поздоровался с матерью Люсиль лёгким поклоном головы, не сделав попытки приблизиться. Находящийся здесь Арман сделал то же самое, приветствуя вошедших, ну а господин Майн и вовсе не сменил позу, как сидел нога на ногу, так и остался.
«Дурёха, маги могут касаться друг друга, только если являются родственниками или хорошими друзьями!» – Голос фыркнул на очередное размышление Маши над странностями местного этикета. «Почему?» – она заинтересовалась ремаркой своего персонального собеседника, не услышав вопрос г-жи Камиллы. «Потому что одна магия может не принять другую, и оба мага получат повреждение! Ты это… слушай, что тебе говорят!» – рявкнул Голос, и девушка вздрогнула.
– Простите? – краснея, она извинилась перед золотой леди.
– Матушка интересуется, как ты себя чувствуешь, – Люсиль повторила вопрос.
– Благодарю вас, намного лучше.
Г-н Аурелий, севший в кресло несколько минут назад, поднялся:
– Ну что ж, думаю, за обедом мы поговорим обо всём. Прошу вас, дамы…
Во время обеда Аурелий и его супруга весьма тактично расспрашивали гостей о событиях последних дней в замке де Венетт. И Маша то и дело, под руководством Голоса, пинала под столом ногу рядом сидящего Антуана, когда тот готов был сболтнуть лишнее. Столичный лекарь же заинтересовался случаем Мариэль, её амнезией и особенно периодом глубокого сна.
– Мне ничего не снилось, господин Майн, я уснула под Ирминсулем и проснулась в окружении любящей семьи. Вот и всё, – скромно ответила Маша. – И сейчас уже почти всё вспомнила.
– Ну, ты даёшь! – позже, когда взрослые посчитали, что вытянули из гостей всю информацию и отпустили молодёжь развлекаться на улице, Люсиль хохотала, изображая подругу, скромно отвечающую на вопросы. – Смотри, смотри, какое у тебя было лицо! Вот такое… Да?
Все четверо, тепло одетые, вышли во двор замка. Его центральная часть была занята большим круглым фонтаном, припорошенными снегом пирамидальными деревьями, похожими на ели, и белоснежными статуями, практически невидимыми на общем заснеженном фоне. Маша засмотрелась на одну, встала перед фигурой высокой красивой женщины, держащей чашу в руках. Глаза её были прикрыты, а во всём образе разлилась безмятежность. Что должно быть в этой чаше? Может быть, терпение? «Магия там, могла бы и догадаться! Это Владычица… Ах, ты!..»
Снежок больно ударил по плечу. Маша обернулась. Люсиль хохотала, Антуан довольно улыбался, как чеширский кот. Наклонился и нагрёб в руки снега.
– Ой! – Маша спряталась за статую. Второй снежок просвистел где-то рядом с чашей.
И вдруг из-за её спины в Антуана полетел даже не снежок, а снежный шар, претендующий на основание снеговика. Люсиль не испугалась, весело взвизгнула и постаралась спрятаться за Антуана. Шар долетел до зажмурившейся парочки, завис над их головами и рассыпался, словно с ветки стряхнули снег.
– Побежали, пока они нас не атаковали! – рядом вынырнул Арман, на ходу делая пассы руками, комкая невидимый снежный ком. А с земли, подчиняясь приказу, поднимался крутящийся шар, за ним второй, третий…
– Запрещённый приёмчик! Паконтер, паконтер! – завопил Антуан, выбираясь из сугроба и нагребая обеими руками снег в холмик.
– Мари, беги!– захохотала Люсиль, валясь от смеха в снег.
– Да, да, беги, сестричка, сейчас я кое-что сотворю специально для тебя! – Антуан повернулся задом к соперникам и начал быстро грести руками, снежная пирамида превратилась в подобие пушки и задрожала.
Маша, смеясь, обогнула снежок, зависший в воздухе рядом и прицеливающийся к заду Антуана, побежала к высоким деревьям, растущим рядом с каким-то холмиком. Вблизи тот оказался искусственным гротом со скамьей внутри. Следом за девушкой в убежище влетел Арман и выглянул из-за выступа наружу:
– А сейчас смотри, что будет! – он занёс руку, как генерал отдающий приказ «Пли!», и в наклонившегося Антуана да хохочущую Люсиль полетел целый рой снежков. Они почему-то уклонялись от встречи с застрявшей в снегу девушкой, делали виток и бомбардировали только возмущающегося Антуана по его заду.
– Я… больше… не могу … смеяться… – икнула Маша, прислоняясь к стене рядом с юношей. И вдруг в их сторону полетел такой же снежный шар, как и сделанный Арманом до этого.
– Вот вам, негодяи! – завопил Антуан, размахивая руками, словно изображал мельницу.
– А, ну-ка! – Арман схватил Мариэль за руку, собираясь рывком спрятать девушку за собой – …Шархал! Ты чего?!
Шар снега звонко ударился о стенку грота, выбив несколько мелких камней. Но ни Арман, ни Мария не обратили внимания на эту опасность. Девушка с ужасом смотрела на руки в перчатках. Пальцы покалывало тысячью мелких иголок, и эта колючая волна медленно ползла вверх по рукам. «А я тебя предупреждала! Это был урок для тех, кто меня не слушает!» – самодовольно прокомментировал Голос.
– Мариэль! Что случилось? – растерялся юноша.
– Р-руки к-колет… – призналась Маша и поморщилась: волна дошла до локтя.
– Вот я глупый куль! Не бойся только, всё будет хорошо… Сейчас… – Арман начал торопливо расстёгивать свой плащ.
– Что со мной? – зубы выстучали вопрос.
– Сейчас исправим, главное – не паникуй. Я знаю, что делать.
«Наш дар проснулся недавно, а у него уже два года, не познакомились они – вот и вся проблема… Дурёха, когда будешь меня слушать?» – ворчал Голос, прекрасно зная, что в это мгновение волна осколков распарывает руки, подбираясь к плечам, к сердцу…