Тайна исчезнувшей шляпы

Куин Эллери

На лице инспектора промелькнуло мимолетное выражение разочарования. Эллери вздохнул и, встав со стула, начал беспокойно ходить взад и вперед по комнате.

— Ну что поделаешь, Тим, — с напускной бодростью сказал инспектор. — Не горюй: найдем другие ходы.

— Инспектор, — перебил его Кронин, — не ищите другие ходы: у вас и так дел хватает. Филд был тот еще прохиндей. А гений, что сумел его переиграть и кокнуть, — тоже завзятый прохиндей. Иначе и быть не может. Кстати, мы просмотрели еще не все бумаги, и не так уж все безнадежно. Следов махинаций сколько угодно,

только нет прямых улик. Еще, глядишь, что-нибудь найдем.

— Ладно, Тим, держи нос по ветру, — сказал инспектор. — И сообщи, если что-нибудь обнаружишь. А Левин там?

— Заведующий? — понизив голос, спросил Кронин. — Где-то был тут. А что?

— Держи с ним ухо востро, сдается мне, что он не такой болван, каким притворяется. Не допускай его к бумагам без присмотра. Может, они с Филдом вместе проворачивали делишки.

— Ладно, инспектор. Попозже позвоню.

Кронин повесил трубку.

* * *

В половине одиннадцатого инспектор и Эллери прошли через высокие ворота резиденции Айвз-Поупа на Риверсайд-Драйв. «Зря мы не надели утренние фраки, — заметил Эллери. — Через такие порталы в обыденной одежде не входят».

Действительно, дом, который скрывал от постороннего взгляда жизнь семьи Айвз-Поуп, людей скромных вкусов, какими были отец и сын Квины, подавлял своим великолепием. Это был старый каменный особняк, который стоял посреди лужайки, занимавшей добрых несколько акров. От ворот к нему вела длинная подъездная дорожка. «Не иначе как обошлось хозяевам в копеечку», — буркнул инспектор, окидывая взглядом зеленые просторы. Цветники и беседки, аллеи и тенистые закоулки — казалось, что ты находишься за много миль от города, который на самом деле грохотал неподалеку за окружавшим поместье высоким забором из витого чугуна. Семейство Айвз-Поуп было одним из самых богатых, а также самых известных в Америке, ведущих свою родословную от первых поселенцев.

Парадную дверь открыл патрицианского вида дворецкий с бакенбардами, спина которого явно не обладала способностью гнуться, а нос был поднят чуть ли не параллельно потолку. Эллери задержался в дверях, восхищенно взирая на этого аристократа в ливрее. Инспектор Квин полез в карман за визитной карточкой. Он нашел ее не сразу, и все это время несгибаемый лакей стоял с неподвижностью каменного изваяния. Наконец Квин откопал помятую карточку и стыдливо положил ее на поднос перед дворецким. Тот повернулся и исчез в какой-то только ему известной пещере.

Вскоре распахнулась резная дверь, и перед ними возникла крупная фигура Франклина Айвз-Поупа. Инспектор с достоинством выпрямился при его появлении, чем немало позабавил Эллери.

— Инспектор! Мистер Квин! — воскликнул финансист, бросаясь к ним. — Заходите, пожалуйста! Вы давно здесь ждете?

Инспектор невнятно его поприветствовал, и они пошли вслед за хозяином дома через огромный вестибюль с высоким потолком и сияющим лаком иолом, вдоль стен стояли антикварные стулья строгих очертаний.

— Вы очень пунктуальны, джентльмены, — сказал Айвз-Поуп, пропуская их в большую комнату. — Здесь собрались участники нашего небольшого заседания. По-моему, они все вам знакомы.

Инспектор и Эллери оглядели собравшихся.

— Я знаю всех, — сказал Ричард Квин, — кроме этого джентльмена. Полагаю, что это — мистер Стэнфорд Айвз-Поуп. Боюсь, что мой сын еще не знаком с… мистером Пилом, — так? — мистером Барри и, конечно, мистером Айвз-Поупом.

Хозяин дома официальным тоном проделал нужные представления.

— Здравствуй, Квин, — вполголоса проговорил поспешивший к нему окружной прокурор Сэмпсон. — Как я рад, что не пропустил этого собрания. Я в первый раз вижу большинство людей, которые будут участвовать в инквизиции.

— А что здесь делает Пил? — тоже вполголоса спросил прокурора Квин.

Эллери тем временем прошел на другой конец комнаты и заговорил со стоявшими там троими молодыми людьми. Франклин Айвз-Поуп извинился и вышел.

— Он приятель молодого Айвз-Поупа, и, конечно, Барри, — ответил окружной прокурор. — Пока мы вас здесь дожидались, я понял из разговора, что это Стэнфорд, сын Айвз-Поупа, познакомил Фрэнсис с актерами. Так она встретилась с Барри и влюбилась в него. Пил тоже как будто в дружеских отношениях с юной леди.

— Хотелось бы знать, как Айвз-Поупу и его аристократической супруге нравится, что его дети водят компанию с этой безродной публикой, — сказал инспектор, с интересом разглядывая собравшуюся у противоположной стены группу актеров.

— Скоро узнаешь, — усмехнулся Сэмпсон. — Только приглядись к миссис Айвз-Поуп. При одном взгляде на актеров у нее на бровях повисают сосульки. Сдается мне, что она так же рада видеть их у себя в доме, как обрадовалась бы визиту ближайшей коммунистической ячейки.

Квин заложил руки за спину и с интересом обвел взглядом комнату. Это была библиотека. Вдоль стен стояли застекленные шкафы, за которыми виднелись дорогие, тщательно переплетенные тома. Центр комнаты занимал письменный стол. Квин с одобрением отметил, что миллионер работает за простым, лишенным какой-либо вычурности столом.

— Между прочим, — продолжал вполголоса прокурор, — сюда приглашена и мисс Ева Эллис, которая, по твоим словам, была вместе с Фрэнсис и ее женихом в театре в понедельник вечером. Она сейчас наверху: наверно, оказывает моральную поддержку юной наследнице. Мадам это тоже, кажется, не очень нравится. Но они обе очаровательные девушки.

— Какая тут, наверно, царит дружеская атмосфера, когда Айвз-Поупы и актеры остаются наедине, — буркнул Квин.

Четверо молодых людей направились к ним через комнату. Среди них был Стэнфорд Айвз-Поуп, изящный, элегантно одетый юноша с изысканным маникюром и темными мешками под глазами. У него был скучающий, недовольный вид. Пил и Барри были одеты безукоризненно.

— Мистер Квин говорит, что вы оказались в затруднительном положении, инспектор, — высокомерно проговорил Стэнфорд Айвз-Поуп. — Весьма прискорбно, что в этом замешана сестренка. Каким образом могла ее сумочка оказаться в кармане этого типа? Бедняга Барри уже несколько дней не может глаз сомкнуть от беспокойства.