Тайна исчезнувшей шляпы
Шрифт:
Эллери жарко ее поблагодарил и опять умолк, прислонившись к шкафу. Инспектор бросил на него пытливый взгляд и встал с кресла.
— Это все, дамы и господа. Будем считать инцидент исчерпанным.
Все одобрительно зашумели и двинулись к просиявшей Фрэнсис. Барри, Пил и Ева Эллис торжествующе повели Фрэнсис к двери, а Стэнфорд с мрачной улыбкой предложил руку матери.
— Конец первого урока! — объявил он. — Держись за меня, мать. Не то, не ровен час, упадешь в обморок.
Миссис Айвз-Поуп что-то возразила, однако послушно вышла, тяжело опираясь на руку сына.
Франклин Айвз-Поуп потряс руку инспектора.
— Значит, вы считаете, что вам больше не понадобится допрашивать мою дочь?
— Думаю, что нет, мистер Айвз-Поуп. Спасибо за содействие, сэр. А теперь нам пора идти — у нас еще много дел. Ты с нами, Генри?
Пять минут спустя инспектор, Эллери и окружной прокурор шагали вдоль Риверсайд-Драйв по направлению к Семьдесят второй улице, обсуждая события утра.
— Я очень рад, что все прояснилось. И какая же она храбрая девушка! — мечтательным тоном сказал Сэмпсон.
— Очень славная девушка. А ты как думаешь, Эллери? — спросил инспектор, поворачиваясь к сыну, который шел рядом, задумчиво глядя на реку.
— Она, без сомнения, очаровательна, — сказал Эллери, и в глазах у него засветился огонек восхищения.
— Я тебя спрашиваю не о девушке, сынок. Что ты думаешь о результатах нашего расследования?
— Результатах? — с улыбкой переспросил Эллери. — Можно я процитирую Эзопа?
— Пожалуйста, — обреченно произнес его отец.
— Мышь может оказаться полезной льву.
Глава 13
СЕМЕЙНЫЙ СОВЕТ
В половине седьмого вечера, когда Джуна только что собрал со стола обеденную посуду и подал хозяевам кофе, в дверь позвонили. Юный слуга поправил галстук, одернул пиджак (инспектор и Эллери с улыбкой наблюдали за ним) и серьезно прошествовал в прихожую. Несколько секунд спустя он вернулся с серебряным подносом, на котором лежали две визитные карточки.
— Ну что ты разводишь церемонии, Джуна? — недовольно сказал инспектор, взяв карточки. — Значит, доктор Праути привел гостя? Ну и пусть входят, бесенок ты этакий.
Джуна направился в прихожую и вернулся с заместителем главного судебного эксперта доктором Праути и высоким тощим человеком с абсолютно лысой головой и коротко подстриженной бородкой. Инспектор и Эллери встали.
— Я все ждал, когда вы дадите о себе знать, док, — с улыбкой сказал Квин, пожимая Праути руку. — А с вами, если не ошибаюсь, сам профессор Джонс. Добро пожаловать, доктор.
Худой человек поклонился.
— Это мой сын и хранитель моей совести, — добавил Квин. — Эллери, познакомься с доктором Таддеусом Джонсом.
Доктор Джонс протянул Эллери вялую руку.
— Так это вас без конца восхваляют Квин и Сэмпсон, — глубоким басом прогудел он. — Счастлив с вами познакомиться, сэр.
— А я, в свою очередь, жаждал познакомиться с Парацельсом [3] Нью-Йорка и знаменитым токсикологом, — с улыбкой ответил Эллери. — Я наслышан о скелетах, которые вы хорошенько встряхнули в этом городе, — с наигранным ужасом добавил он и жестом предложил гостям сесть.
— Выпьете с нами кофе, джентльмены? — спросил инспектор и крикнул Джуне, который выглядывал из-за двери кухни, ожидая команды: — Джуна, паршивец ты этакий! Подай четыре чашки кофе!
3
Парацельс (1493–1541) — врач и естествоиспытатель.
Джуна расплылся в широкой улыбке и исчез из вида. Через секунду он выскочил, как Джек из коробочки, с четырьмя чашками дымящегося кофе на подносе.
Праути, который сильно смахивал на театральный образ Мефистофеля, вытащил из кармана огромную черную сигару, раскурил ее и принялся выпускать клубы дыма.
— У вас, бездельников, может быть, и есть время заниматься пустой болтовней, — сказал он, попыхивая сигарой, — а я весь день не разгибал спины, пытаясь разобраться в содержимом желудка одной дамы, и мне ужасно хочется спать.
— Принято к сведению, — отозвался Эллери. — Судя по тому, что вы обратились за помощью к профессору Джонсу, у вас, видимо, возникли затруднения при анализе останков мистера Филда. Выкладывайте, что вас смутило, Эскулап!
— И выложу, — грозно сказал Праути. — Вы правы: у меня возникли серьезные затруднения. Хоть я, извините за нескромность, достаточно поднаторел в этом деле, копаясь в потрохах покойников, признаюсь, прежде мне не доводилось видеть такого безобразия, как у этого Филда. Джонс вам это подтвердит. Пищевод и трахея выглядят так, точно кто-то прошелся по ним изнутри паяльной лампой.
— С чего бы это? Может быть, двухлористая ртуть, док? — спросил Эллери, который с гордостью признавался в полном невежестве в области точных наук.
— Вряд ли, — прорычал Праути. — Но дайте рассказать по порядку. Я перебрал все известные яды, но, хотя и нашел знакомые мне компоненты нефти, точно определить, с чем я имею дело, не смог. Да, сэр, зашел в тупик, да и только. Более того, раскрою вам секрет: к этой загадке приложил руку сам главный судебный эксперт, который заявил, что у меня, видно, от переутомления скисли мозги. Но и у него тоже ничего не вышло. А главный судебный эксперт, скажу я вам, собаку съел на химическом анализе. Только тогда мы спихнули проблему нашему светочу. Пусть он вам сам расскажет, до чего докопался.
— Спасибо, друг мой, за весьма драматичное вступление, — глубоким басом загромыхал доктор Таддеус Джонс. — Да, инспектор, останки были переданы мне, и я со всей ответственностью утверждаю, что в моей лаборатории за последние пятнадцать лет не было сделано более поразительного открытия!
— Подумать только, — проговорил Квин, доставая щепотку табаку. — Я начинаю проникаться уважением к интеллекту нашего убийцы. В его действиях обнаружилось столько необычного! Ну и к какому же выводу вы пришли, доктор?