Тайна исчезнувшей шляпы
Шрифт:
Он нагнулся и достал из-под кресла темно-зеленую бутылку, которую нашел Хэгстром. Юноша побледнел и закусил нижнюю губу. Взгляд его метался по сторонам, словно в поисках пути к бегству. Он сунул палец за воротник, будто тот жал ему горло.
— Э-э-э… э-э-э… — заблеял он.
Инспектор Квин поставил бутылку на пол, присел на ручку кресла и сурово скрестил руки на груди.
— Как тебя зовут? — грозно спросил он.
Лицо юноши посерело. Он глянул искоса на Хэгстрома, но тот достал из кармана блокнот и карандаш, явно приготовившись записывать его показания.
Молодой человек облизнул губы и сказал осипшим голосом:
— Линч, Джесс Линч.
— И где ты находишься во время антрактов, Линч? — свирепо спросил инспектор.
— З-д-д-десь — на площадке с левой стороны.
— Вот как! — прорычал инспектор. — Значит, сегодня ты тоже был на площадке и продавал лимонад, Линч?
— Э-э-э… да, сэр.
— Тогда ты должен что-то знать об этой бутылке из-под имбирного эля.
Линч огляделся по сторонам, увидел Панзера на сцене — тот как раз собирался сделать объявление публике, — наклонился к инспектору и прошептал:
— Да, сэр, я знаю об этой бутылке, но не хотел об этом говорить в присутствии мистера Панзера. Он не терпит нарушения правил. И если он узнает, что я сделал, то вмиг меня уволит. Вы ему не скажете, сэр?
Инспектор улыбнулся:
— Выкладывай, парень. Я вижу, что тебя что-то мучает. Облегчи совесть.
Он махнул Хэгстрому. И тот с безразличным видом спрятал блокнот и отошел.
— Вот как все получилось, сэр, — начал Джесс Линч. — Как и положено, я установил свой столик на площадке минут за пять до конца первого акта. Когда билетерша открыла дверь и народ повалил из зала, я стал расхваливать свой лимонад — нам приказано так делать, — и многие его покупали. Около меня собралось столько людей, что я не замечал, что вокруг происходит. А когда я всех обслужил и мог вздохнуть спокойно, ко мне подошел человек и сказал: «Продай мне бутылку имбирного эля, парень». Я поглядел на него: одет с иголочки, но явно под мухой. И вид такой довольный, как у кошки, съевшей сметану. Так, думаю, ясно, почему тебе понадобился имбирный эль. И тут он хлопает себя по карману и подмигивает. Ну что ж…
— Погоди минуту, сыпок, — перебил его инспектор. — Ты когда-нибудь видел мертвеца?
— Э-э-э… нет, сэр, но мне кажется, что в обморок не упаду, если увижу.
— Отлично! Посмотри-ка на этого покойника — это не он спрашивал у тебя имбирный эль?
Инспектор взял юношу за руку и заставил нагнуться к убитому.
Джесс Линч минуту глядел на него как завороженный, потом закивал:
— Да, сэр. Это он.
— Ты в этом уверен, Джесс?
Юноша кивнул.
— Скажи, когда он к тебе обратился, на нем была эта самая одежда?
— Да, сэр.
— И ничего больше, Джесс? — спросил Эллери.
Юноша посмотрел на инспектора непонимающим взглядом, потом опять вгляделся в покойника и минуту помолчал. Отец и сын, затаив дыхание, ждали его ответа. Потом его вдруг словно осенило, и он воскликнул:
— Как же! Когда он со мной заговорил, на нем еще была шляпа — шелковый цилиндр!
— Продолжай, Джесс, — одобрительно сказал инспектор. — А, доктор Праути! Долгонько же мы вас ждали. Что вас задержало?
По ковровой дорожке к ним широким шагом шел высокий худой человек с черным чемоданчиком в руках. Нисколько не заботясь о правилах пожарной безопасности, он курил толстую сигару.
— Так уж вышло, инспектор, — сказал он, поставив чемоданчик на пол и пожимая руки Эллери и его отцу. — Вы же знаете, что я только что переехал, и в новой квартире еще не установили телефон. Сегодня у меня был тяжелый день, и я рано лег спать. Так что пришлось им из управления послать за мной человека. Я сразу выехал. А где же покойник?
Инспектор указал на труп, и врач опустился на колени в проходе. Рядом встал полицейский с фонариком. Квин взял Линча за руку и отвел его в сторону.
— Ну хорошо, Джесс, он попросил у тебя имбирного эля. А что было потом?
Джесс, который все это время не сводил глаз с судебного эксперта, сглотнул и продолжал:
— Само собой, я ему сказал, что мы не продаем имбирный эль — только лимонад. Он наклонился ко мне, и я почувствовал, как от него песет спиртным. «Достанешь мне бутылку имбирного эля, — говорит, — получишь полдоллара. Только поживей!» Ну, я и решился: теперь ведь нам не дают на чай… Я сказал, что сию минуту эль достать не могу, но что сбегаю в лавку и куплю ему бутылку, как только начнется второй акт. Он сказал мне помер своего кресла и пошел в театр. Как только антракт закончился и двери закрыли, я бросил свой столик и сбегал в кафе-мороженое на другой стороне улицы. Там…
— Ты часто бросаешь свою тележку без присмотра, Джесс?
— Нет, сэр. Я обычно закатываю ее в театр перед тем, как закрывают двери. Но этому человеку срочно требовался имбирный эль, и я решил, что сэкономлю время, если сначала куплю для него бутылку, а потом закачу тележку в театр через главный подъезд. Никто мне ничего не скажет… Короче, я оставил тележку на площадке и побежал в кафе-мороженое. Там я купил ему бутылку имбирного эля, принес ему в зал, и он дал мне доллар. Порядочный парень, подумал я, ведь обещал только полдоллара.
— Что ж, все понятно, Джесс, — одобрительно сказал инспектор. — Теперь еще пара вопросов. Ты нашел его в том самом кресле, номер которого он тебе назвал?
— Да, сэр. Он сказал — Лл 32, с левой стороны, и там я его и нашел.
— Прекрасно. — Инспектор помолчал, потом спросил вроде как между делом: — А рядом с ним никто не сидел?
— Никто, сэр. Он сидел один в крайнем кресле. Я еще удивился, что вокруг него столько пустых мест, хотя пьеса с самого начала идет с аншлагом.
— Хорошо соображаешь, Джесс. Мы из тебя еще сделаем детектива… А сколько было пустых мест, ты не помнишь?
— Там было темно, сэр, и я не обратил внимания. Всего, наверно, кресел шесть — рядом с ним и впереди него.
— Погоди-ка, Джесс.
При звуке спокойного голоса Эллери юноша дернулся от неожиданности.
— А когда ты отдавал ему бутылку, ты не видел у него этот шелковый цилиндр?
— Да, сэр. Видел. Когда я ему протянул бутылку, он держал цилиндр на коленях. А потом сунул его под кресло.
— Еще один вопрос, Джесс.
Юноша вздохнул с облегчением, услышав дружелюбный голос инспектора.