Тайна кода да Винчи
Шрифт:
— Дефицит ресурсов? Вы это имеете в виду? — спросил я.
— В частности — да, — подтвердил синьор Петьёф. — Транснациональные корпорации уже давно не заботятся об успешности своих товаров на рынке. Рынок принадлежит брендам, и им просто нечего бояться. Собор святого Петра когда-нибудь да рассыплется на части, а кока-кола будет жить вечно. Так что эти люди думают не о конкуренции, а о будущем. И Мальтуса вновь воскресили…
— В каком смысле? — не понял я. — Вы хотите сказать, что они воскресили Томаса Мальтуса? Клонированием?…
Я вспомнил, как в университете нам преподавали теорию этого полоумного
— Нет, — улыбнулся моей наивности синьор Петьёф. — Разумеется, прах Мальтуса не тронут. Воскресили его идеологию, но с одним существенным отличием. Если Мальтус учил, что увеличение народонаселения вызовет голод, современные последователи его идеологии уверены в том, что это приведет к оглуплению людей, а в конечном счете — и к вырождению человеческого вида.
— Что это за теория? — не поверил я. — Какой-то бред…
— Понимаешь, — начал объяснять Дик, — согласно этой теории, чем больше людей, тем меньше личностей, индивидуальностей. Когда ученых или писателей миллион, среди них просто физически невозможно разглядеть гения. Гений теряется в безграничной массе посредственностей. Кроме того, масса диктует вкусы — все в современной культуре определяет рейтинг, а это тоже никак не стимулирует гениев, которые создают сложные для восприятия произведения и всегда смотрят вперед. Наконец, умным людям в современном обществе невыгодно реализовывать свой талант, поскольку для них всегда есть другие, более экономически выгодные занятия.
— И они хотят войны?… — понял я, испугавшись своей собственной догадки.
— Я бы не сказал, что они ее хотят… — в голосе синьора Петьёф прозвучало сомнение. — Но она их не пугает, что на самом деле значительно опаснее. А хотят они одного…
— Чего? — растерялся я.
— Христа.
— Христа?! — я даже вздрогнул. — Зачем?!
— Зачем? — удивился синьор Петьёф. — Хотя они и владеют этим миром, они — обычные люди, они нуждаются… в благословении.
— В благословении?!
— Да, — уверенно сказал синьор Петьёф. — Транснациональным корпорациям не нужны ни государственные границы, ни национальные правительства. Все это им только мешает. Они знают, как управлять экономикой, лучше любого президента или премьер-министра. Но единственный способ кардинально изменить современное мироустройство — это религиозная война. И поэтому, чтобы решиться на такой отчаянный шаг… Представьте себя на их месте. Нужно что-то… что-то…
Синьор Петьёф не мог подобрать подходящего слова, но это уже и не требовалось. Чтобы решиться на переустройство всего мира, чтобы решиться на установления нового мирового порядка, этим людям, облеченным по сути абсолютной властью, нужно
Глава LXXIII
РАЗБОЙ
В ярких шелковых одеждах с золотым шитьем Чезаре и его провожатый — граф Сюлли — были похожи на райских птиц. Солнечный свет то и дело вспыхивал на многочисленных украшениях. Отряд охраны и пара телег с ящиками служили неплохой маскировкой. На границе Неаполитанского королевства и Папской области с путешественников взяли пошлину. Ни у кого из сторожевых служак не возникло ни капли сомнения в том, что перед ними обычные торговцы.
Весь путь герцог был молчалив. Он напряженно обдумывал свое открытие. Ведь то, что он узнал, пока не известно больше никому. Как распорядиться этой тайной? Открыть правду Юлию? Потребовать взамен признания его герцогом Урбинским и возвращения земель в Романье? Что-то подсказывало Чезаре, что папе придется согласиться с его условиями. Но как заставить его держать слово? У Борджиа не было уверенности, что, открыв Юлию правду, он сможет выйти из Ватикана живым.
Отправиться к Джованни Медичи? Но вряд ли кардинал захочет усложнять свое шаткое положение союзом с Борджиа.
Чем дольше Чезаре думал, тем больше укреплялся в мысли, что без собственной армии ему не разыграть христовой карты. Ни той, о которой известно всем, ни другой… Собрать армию он мог только с помощью своей жены.
— Далеко ли отсюда до Наварры? — спросил он проводника.
— Около двух недель пути, — спокойно ответил граф Сюлли. — Но я думаю, вам сейчас не стоит показываться в Наварре. Все ваши враги будут ждать вас там. Ваше бегство, герцог, уже перестало быть тайной.
Внезапно сбоку раздался легкий свист. Чезаре инстинктивно отклонился назад. Сюлли взглянул на него огромными, расширенными глазами, потом медленно опустил взгляд… Из его груди торчала стрела с черным оперением.
В следующую секунду из кустов справа и слева от дороги выскочили люди в кожаных куртках и красных платках, с огромными тесаками и топорами. Всего их было человек пятьдесят — высокого роста, со светлыми глазами и белыми волосами. Жители северных швейцарских кантонов!
Борджиа едва мог поверить своим глазам. Неужели это все, что осталось от его огромной армии? Разумеется! Иначе и быть не могло! Солдаты разбежались в тот день, когда погиб Пьетро, после захвата Борджиа испанцами на берегу Ринко. Часть из них, должно быть, вернулась домой или нашла себе другое место службы. Остальные же сбились в вооруженные банды и занялись грабежом.
У Чезаре мелькнула надежда, что кто-то из солдат помнит его в лицо. Он схватился за меч. Но огромные, со множеством складок рукава помешали ему быстро вытащить клинок из ножен.
— Я герцог Валентино! — закричал он.
Но его голос утонул в предсмертных криках французской стражи и хрипении лошадей.
Чья-то рука сдернула Чезаре вниз.
— Борджиа! — крикнул он изо всех сил.
И сильнейший удар в челюсть тут же почти лишил герцога чувств. Кто-то с силой оторвал кошель, висевший на его поясе.