Тайна личности Борна (др. перевод)
Шрифт:
Договорились. Один, последний, остается. Он кинулся и быстро зашагал через улицу. Остальные забрались в седан и, резко развернувшись, с места рванули прочь, мимо подкатывавшей навстречу громоздкой пожарной машины.
Оставалось последнее препятствие: пятый дозорный. Он стоял на полпути между перекрестком и домом Вийера. Теперь все зависело от быстроты и внезапности нападения. Борн снова побежал вприпрыжку, как бежали люди, стремившиеся на пожар. Только в обратном направлении. Он миновал дозорного. Тот не обратил на него внимания — но заметил бы, реши Джейсон
Джейсон сделал два быстрых шага к дозорному и, перенеся весь вес на левую ногу, правой нанес сокрушительный удар в живот незнакомцу. Тот, вскрикнув, полетел через ограду и рухнул навзничь на узкую бетонную дорожку. Борн перепрыгнул следом. Обеими ногами он с размаху опустился на грудь противника, так что хрустнули ребра, а кулаком что есть силы ударил по шее. Наемник потерял сознание. Он придет в себя не скоро, уже в больнице. Джейсон обыскал его и обнаружил пистолет в кобуре на груди. Сунул оружие в карман пальто — для Вийера.
Вийер. Теперь дорога была свободна.
Борн поднялся по лестнице на третий этаж. Еще с лестницы, подходя к площадке, он увидел полоску света под дверью спальни, за этой дверью сидел человек, который был его последней надеждой. Если когда-либо в жизни — помнимой и непомнимой — ему нужно было кого-то убедить, — то именно сейчас. А его убежденность на сей раз была неподдельной; хамелеону здесь не осталось места. Отныне все строилось на одном. Карлос придет за ним. Это истина. Это ловушка.
Он повернул налево, к спальне. На мгновение остановился, пытаясь унять колотящееся сердце, но оно колотилось все громче и быстрее. Часть истины, не вся истина. Он ничего не будет выдумывать, лишь кое о чем умолчит.
Соглашение… контракт с группой людей — уважаемых людей, — которые охотятся за Карлосом. Вот все, что нужно знать Вийеру, на что он должен согласиться. Генерал не должен догадаться, что имеет дело с человеком, пораженным амнезией, поскольку за пеленой забвения может обнаружиться позорное прошлое. На такое теперь, на склоне лет, легендарный герой Сен-Сира, Алжира и Нормандии не пойдет.
Господи, как трудно определить меру! Как непрочна грань, отделяющая веру от неверия… Особенно для человека-трупа, чье истинное имя — не Джейсон Борн…
Он открыл дверь и шагнул в личную преисподнюю старого генерала. Снаружи, под зашторенными окнами, выли сирены и гудела толпа. Зрители перед невидимой сценой глумящиеся над неизвестным, не отдающие себе отчета в его неведомых причинах.
Джейсон закрыл дверь и остановился. Большая комната тонула во мраке, освещаемая лишь слабым светом ночника. Взгляду его предстала картина, которой ему лучше бы не видеть никогда. Вийер подтащил стоявшее обычно у стола тяжелое кресло с высокой спинкой и теперь сидел в ногах кровати, не отрывая глаз от распластанного на ней трупа. Бронзовые волосы Анжелики Вийер рассыпались по подушке, глаза вылезли из орбит. Шея, превратившаяся в сплошной лилово-красный синяк, распухла. Тело еще сохраняли напряжение борьбы: напружиненные ноги выпрямлены, бедра неестественно выгнуты. Из-под шелка порванного неглиже видны обнаженные груди — все еще обольстительные. Он даже не попытался прикрыть наготу убитой им шлюхи…
Старый солдат сидел, как смущенный ребенок, которого наказали за пустячный проступок, оставив без внимания — как и сам он оставил — действительно серьезное преступление. Он отвел глаза от мертвой женщины и взглянул на Борна.
— Что там случилось? — спросил он без всякого выражения.
— За вашим домом следили. Люди Карлоса. Пятеро. Пришлось устроить небольшой пожар по соседству. Никто не пострадал. Не считая одного человека, которого они оставили. Я вывел его из строя.
— Вы изобретательны, мсье Борн.
— Да, я изобретателен, — согласился Джейсон. — Но они вернутся. Как только потушат пожар и все уляжется. Или еще раньше, если Карлос раскусит что к чему. А я думаю, он догадается. Если так, то он пришлет кого-нибудь прямо сюда. Сам, конечно, не придет, подошлет одного из своих головорезов. Стоит тому найти здесь вас… и ее — он вас убьет. Даже потеряв ее, Карлос остается в выигрыше. Дважды. Сначала он с ее помощью использует вас, а затем вас убирают. Он выходит сухим из воды, а вы мертвы. Люди будут вольны строить любые предположения — вряд ли они окажутся для вас очень лестными.
— Вы не оставляете недоговоренностей. И уверены в своих суждениях.
— Я знаю, что говорю. Я бы предпочел умолчать о том, что сейчас скажу, но времени щадить ваши чувства у меня нет…
— Никаких чувств у меня не осталось. Говорите, что хотите.
— Ваша жена сказала вам, что она француженка, верно?
— Да. С юга Франции. Из Лур Баруз, на границе с Испанией. В Париж она приехала много лет назад. Жила здесь с теткой. А что?..
— Приходилось ли вам встречаться с ее родственниками?
— Нет.
— Они не были у вас на свадьбе?
— По зрелом размышлении мы решили не приглашать их. Разница в возрасте между нами их бы смутила.
— А как же тетка, живущая в Париже?
— Она умерла еще до нашей встречи с Анжеликой… К чему вы клоните?
— Ваша жена была не француженка. Сомневаюсь, что существовала тетка в Париже. И семья ее вовсе не из Лур Баруз — хотя близость к Испании придумана не зря. С ее помощью можно было многое скрыть и, наоборот, многое объяснить…
— Что вы имеете в виду?
— Она венесуэлка. Двоюродная сестра Карлоса, его любовница с четырнадцати лет. Они работали в паре. Давно. Мне сказали, она была единственным человеком, которого он любил.
— Шлюха.
— Орудие в руках убийцы. Хотел бы я знать, сколько преступлений она подготовила. Сколько достойных людей лишились жизни из-за нее…
— Я не могу убить ее дважды.
— Зато можете использовать ее. Точнее, ее смерть.
— Безумная идея, о которой вы говорили по телефону?