Тайна личности Борна (др. перевод)
Шрифт:
Вийер так ни на что и не согласился, он был слишком потрясен, чтобы ответить. Однако Джейсон его убедил, он столько раз твердил свое заклинание, что слова повторялись в телефонной трубке как эхо. «Найдите Карлоса! Не останавливайтесь на его шлюхе! Поймайте того, кто убил вашего сына! Кто подложил пять динамитных шашек в машину на улице Бак и оборвал жизнь последнего из рода Вийеров. Вам нужен он. Поймайте его!»
Найди Карлоса. Поймай Карлоса. Каин вместо Чарли, а Дельта вместо Каина.Все было ясно. Другого пути не осталось. Он пришел к тому, с чего все началось, — насколько ясно он представлял это начало. Чтобы остаться в живых, ему необходимо схватить и выдать убийцу. Если он не сумеет этого сделать — ему конец. И жизни Мари Сен-Жак тоже конец. Ее
Вийеру столько нужно было растолковать, а времени на объяснение оставалось так мало. Да еще его ущербная память и состояние духа старого солдата. Необходимо было найти точную меру того, что можно рассказать, определить время и долю участия генерала. Джейсон понимал, что просит человека, который ставит честь превыше всего, солгать всему миру. Вийер согласился на это только ради чрезвычайно высокой цели.
Схватить Карлоса!
В доме генерала помимо парадной лестницы имелся второй вход, через калитку справа от лестницы, откуда на кухню доставлялась провизия. Вийер обещал оставить калитку и дверь открытыми. Борн не стал объяснять, что это необязательно и что он все равно попадет в дом — тем более что имитация взлома входила в замысел. Но прежде всего приходилось считаться с опасной вероятностью, что за домом генерала может вестись слежка. У Карлоса были веские на то основания — как, впрочем, и не менее веские основания не делать этого. По зрелом размышлении убийца мог решить, что будет держаться подальше от Анжелики Вийер, поскольку его людей могли схватить и тем самым установить его связь с Парк Монсо. С другой стороны, убитая была его кузиной и любовницей. Единственным человеком на земле, который был ему не безразличен… Филипп д’Анжу.
Д’Анжу! Ну, разумеется, за домом должны следить — двое, десятеро… Если д’Анжу удалось уехать из Франции, Карлос может предположить самое худшее; если же нет — убийце это худшее будет известно наверняка; бывшего медузовца расколют, вытащат из него каждое слово разговора с Каином. Где они? Где люди Карлоса? Чудно, подумалось Борну: если у дома на Парк Монсо сегодня ночью никто не дежурит, то весь его план гроша ломаного не стоит.
Он зря беспокоился: дежурные были на месте. Сидели в седане — том самом, что двенадцать часов тому назад выскочил из ворот Лувра. Те же двое убийц, дублеры других убийц. Машина стояла на левой стороне улицы, метрах в пяти от дома, так что из нее открывался полный обзор. Но только ли этих двоих, развалившихся на сиденьях и внимательно наблюдающих за подступами к дому, выставил Карлос? Борн не знал: вереницы автомобилей тянулись по обе стороны улицы. Он притаился в тени углового дома, наискосок от седана. Джейсон знал, что нужно делать, но еще не понял как. Необходимо придумать уловку, такую, что привлекла бы внимание сидящих в седане и заставила обнаружить свое присутствие их напарников на крыше, где-нибудь в темном окне.
Огонь! Из ниоткуда. Внезапно, в стороне от дома Вийера, но достаточно близко, чтобы всполошить тихую, безлюдную улицу. Переполох… вой сирен… разрывы… взрывчатка. Это он сумеет. Просто дело техники.
Борн повернул за угол, в проулок, и, добежав до ближайшего подъезда, стащил с себя рубашку и порвал ее, от ворота донизу. Затем вновь оделся, застегнул пальто на все пуговицы и поднял воротник. Держа рубашку под мышкой, он выглянул в ночь и стал осматривать автомобили. Ему нужен был бензин, но Париж есть Париж: большинство бензобаков, разумеется, заперты. Большинство, но не все. Хоть у одной машины во всей веренице должен быть бак с легко отвинчивающейся крышкой.
И тут он увидел, что искал. Прямо перед собой, на тротуаре. Привязанный цепью к железным воротам, стоял мотоцикл, небольшой, с маленьким баком-пузырем. Вряд ли крышка его запирается на ночь. Восемь литров бензина — не сорок. Любой
Джейсон подошел к машине и огляделся: улица была пуста, тишину нарушал лишь шум падающего дождя. Борн попробовал повернуть крышку бензобака. Та легко поддалась и стала бесшумно отвинчиваться. К его пущей радости горлышко оказалось довольно широким, а бак — почти полным. Он вновь закрутил крышку. Еще не время. Недоставало одной детали.
Ее он обнаружил на следующем перекрестке, возле канализационной решетки. Булыжник, выдавленный из своего гнезда на мостовой поколениями автомобилистов. Поддевая его каблуком, Борн расшатал камень и вынул — вместе с другим, более мелким обломком. Положил обломок в карман, а большой булыжник взвесил в руке. Годится.
Через несколько минут Джейсон вытащил пропитанную бензином рубашку из бака и закрутил крышку скользкими руками. Затем обернул рубашкой булыжник, связав для прочности рукава. Теперь он был готов.
Джейсон подобрался к дому на углу улицы, где жил Вийер. Те двое по-прежнему сидели в седане, неотрывно следя за домом генерала. За седаном выстроились три другие машины: небольшой «мерседес», темно-коричневый лимузин и «бентли». На противоположной стороне улицы, прямо напротив того места, где притаился Борн, позади «бентли» стоял белый каменный особняк с выложенными черной плиткой оконными проемами. Сквозь два эркера по обе стороны от лестницы лился слабый свет. Слева, очевидно, располагалась столовая: через окно можно было различить стулья, длинный стол, подсвеченный бликами от зеркальной дверцы буфета в стиле рококо. Окна этого дома, из которых открывался прекрасный вид на эту богатую парижскую улицу, вполне годились для задуманной операции.
Борн сунул руку в карман и достал прихваченный вместе с булыжником обломок, совсем маленький — но ничего, сойдет. Размахнулся и швырнул камень в стену над седаном.
Звук удара разнесся по тихой улице, затем камень прокатился по капоту и упал на мостовую. Двое в машине вскинулись. Сидевший рядом с водителем распахнул дверцу, спустил одну ногу на тротуар и замер с пистолетом на изготовку. Водитель опустил боковое стекло и включил фары. Лучи отразились от хромированного металла передней машины, ослепив обоих. Явная глупость, которая лишь подчеркнула, в каком страхе пребывают те, кто засел в засаде на Парк Монсо.
Пора. Не упуская из вида седан, где двое наемников закрывали ладонями глаза, Джейсон перебежал через улицу. За капотом «бентли» он остановился, держа булыжник под мышкой, спички в одной руке, коробок в другой. Присел на корточки, чиркнул спичкой, опустил сверток на мостовую, поднял за рукав. Поднес горящую спичку к пропитанной бензином ткани, она мгновенно занялась.
Джейсон вскочил, раскачал сверток, держа за рукав, разбежавшись, метнул снаряд в выступ эркера и бросился за угол.
Звон разбитого стекла и вспышка пламени нарушили дремотный покой мокнущей под дождем улицы. Борн пробежал по проулку, свернул налево, затем еще раз — и, все так же держась в тени, вернулся с другой стороны к дому Вийера. В считанные секунды раздуваемый ветром из пролома огонь успел охватить всю столовую и карабкался по драпировке, отражаясь в громадном зеркале. Комната превратилась в пылающую печь. Раздались крики, в соседних домах осветились окна. Прошла еще минута — переполох усилился. Двери загоревшегося дома распахнулись, в панике выскочили хозяева: пожилой мужчина в ночной рубашке и дама в неглиже и одном тапке.
Захлопали соседние двери, полусонные люди включались в суматоху, иные бросились к охваченному огнем дому — у соседа несчастье. Джейсон тоже побежал.
Остановившись там, где он прятался всего несколько минут назад, на углу, он принялся высматривать людей Карлоса. Его догадка подтвердилась: кроме двоих в седане, на Парк Монсо были и другие дозорные. Теперь их стало четверо, они собрались возле седана и торопливо переговаривались. Нет, пятеро: вот подбежал еще один.
Раздался вой сирен. Он нарастал, приближался. Пятеро мужчин еще больше всполошились. Необходимо было принимать какое-то решение. Дольше оставаться тут было нельзя. Возможно, кого-то из них разыскивала полиция.