Тайна моего мужа
Шрифт:
– Бесполезная, снисходительная, жалкая маленькая…
У нее перехватило горло. Она повернула ключи в зажигании.
– Посмотрите, какой там воздушный змей! – воскликнула Изабель.
Сесилия подняла взгляд и увидела на вершине холма мужчину с огромным воздушным змеем в виде тропической рыбки. Змей рывками летел на нитке за хозяином, словно воздушный шарик.
– Как будто этот человек вывел на прогулку свою рыбу, – пропыхтел Джон Пол.
Он согнулся почти вдвое, толкая велосипед Полли, поскольку та пожаловалась, что у нее отнялись ноги. Полли сидела прямо, в искристом розовом шлеме
– Рыбы не умеют ходить, – сообщила Эстер, не поднимая взгляда от книжки.
Она обладала замечательной способностью читать на ходу.
– Ты могла бы, по крайней мере, хоть немного крутить педали, принцесса Полли, – напомнила Сесилия.
– Мои ноги похожи на студень, – жалобно отозвалась Полли.
– Да ничего страшного. – Джон Пол улыбнулся Сесилии. – Мне полезно поразмяться.
Сесилия глубоко вдохнула. Было нечто забавное и чудесное в том, как воздушный змей в форме рыбы беспечно плыл за идущим впереди них человеком. В воздухе витал сладкий запах. Солнце грело им спины. Изабель выдергивала из живых изгородей крохотные желтые одуванчики и втыкала их между прядей косы Эстер. Это что-то напомнило Сесилии, какую-то книгу или фильм из ее детства. Что-то, имевшее отношение к девочке, которая жила в горах и носила вплетенные в косу цветы. Хайди? [16]
16
«Хайди: годы странствий и учебы», повесть швейцарской писательницы Иоханны Спири.
– Чудесный день! – окликнул их человек, пьющий чай у себя на крыльце.
Сесилия смутно припоминала его лицо по церкви.
– Великолепный! – приветливо отозвалась она.
Мужчина со змеем впереди них остановился, вытащил из кармана телефон и поднес к уху.
– Ой, да это же мистер Уитби! – объявила Полли, выпрямляясь.
Рейчел машинально ехала к дому, пытаясь полностью очистить сознание от мыслей.
Завидев красный сигнал, она остановилась на светофоре и глянула на часы на приборной доске. Десять утра. В это время двадцать восемь лет назад Джейни была в школе, а Рейчел, вероятно, гладила платье перед собеседованием с Тоби Мерфи. Проклятое платье, которое Марла уговорила ее купить, потому что оно выгодно подчеркивало ее ноги.
Семь минут опоздания. Вероятно, они не сыграли ни малейшей роли. Она никогда этого не узнает.
«Мы не будем предпринимать никаких дальнейших действий», – снова услышала она чопорный голос сержанта уголовной полиции Страут.
Она увидела замершее лицо Коннора Уитби с остановленной пленки. В его глазах, несомненно, отражалось чувство вины!
Он сделал это.
Рейчел закричала. Издала отвратительный, душераздирающий вопль, от которого, казалось, содрогнулась машина. Ударила кулаками по рулю, сама испугавшись и смутившись.
Зажегся зеленый, и она нажала на педаль газа. Сегодняшняя годовщина выдалась худшей из всех. Или ей всегда бывало так плохо? Должно быть, да. Неприятные ощущения так легко забываются – как зима, грипп или роды.
Она ощущала на лице солнце. День был чудесным, как и тот, когда погибла Джейни. Улицы выглядели пустынными. Никто не попадался на глаза. Что вообще делают люди в Страстную пятницу?
Мать Рейчел обычно посещала богослужение крестного пути. Осталась бы Джейни верующей? Вероятно, нет.
Не думай о женщине, которой могла бы стать Джейни.
Не думай ни о чем. Ни о чем. Ни о чем…
Когда Джейкоба увезут в Нью-Йорк, не останется ничего. Это будет похоже на смерть. Каждый день окажется не лучше этого. О Джейкобе тоже не думай.
Ее взгляд проследил за вихрем трепещущих красных листьев, похожих на крошечных вспугнутых птичек.
Марла как-то сказала, что всегда думает о Джейни при виде радуги. А Рейчел спросила ее почему.
Пустая дорога развернулась перед ней, а солнце сделалось еще ярче. Она прищурилась и опустила противосолнечный козырек. Темные очки она всегда забывала.
На улице все же кто-то обнаружился.
Рейчел ухватилась за возможность отвлечься. Кто это там? Это был мужчина. Он стоял на тротуаре, держа в руке ярко раскрашенный воздушный шарик. Шарик в виде рыбки. Из мультфильма «В поисках Немо». Джейкоб пришел бы в восторг.
Мужчина разговаривал по мобильному телефону, поглядывая на свой шарик.
То есть нет. Это был воздушный змей.
– Извини, но встретиться не выйдет, – сообщила Тесс.
– Ничего страшного, – отозвался Коннор. – В другой раз.
Связь была удивительно четкой. Тесс слышала его голос со всей выразительностью и тембром – еще глубже, чем при разговоре лицом к лицу, самую малость хриплый. Она прижала телефон к уху, как будто могла укутаться в его голос.
– Ты где? – спросила она.
– Стою на тротуаре с воздушным змеем-рыбкой.
Ее захлестнула волна сожаления, а с ним и незамысловатого, чуть ли не детского разочарования, как будто она не пошла праздновать день рождения из-за урока музыки. Ей хотелось еще разок с ним переспать. А сидеть в холодном мамином доме и вести запутанный, мучительный разговор с мужем вовсе не хотелось. Как здорово было бы бегать с воздушным змеем по залитому солнцем школьному стадиону. Ей хотелось влюбляться, а не пытаться починить разорванные отношения. Быть для кого-то лучшей, а не второй по счету.
– Мне так жаль, – выговорила она.
– Тебе не за что извиняться.
Повисло молчание.
– Что происходит? – спросил он.
– Мой муж уже едет сюда.
– А-а.
– Судя по всему, у них с Фелисити все закончилось, не успев даже начаться.
– Значит, я полагаю, и у нас тоже.
В его устах это не прозвучало вопросом.
Лиам играл перед домом. Тесс сказала ему, что папа уже в пути. Мальчик бегал взад и вперед по двору, касаясь сперва живой изгороди, потом ограды, как будто тренировался к какому-то событию жизненной важности.
– Я не знаю, что теперь будет. Но, понимаешь, ради Лиама я должна, по крайней мере, попытаться. Хотя бы попробовать.
Она подумала об Уилле с Фелисити – как они летели в самолете из Мельбурна, стиснув руки, со стоическим выражением на лицах. Да твою же мать!
– Конечно должна, – согласился Коннор с теплом и нежностью в голосе. – Тебе необязательно объяснять.
– Мне не следовало…
– Пожалуйста, не надо об этом сожалеть.
– Ладно.
– Передай ему, что, если он еще раз обойдется с тобой дурно, я переломаю ему все кости.