Тайна моего мужа
Шрифт:
Правда, слово «влюбился» внезапно показалось ей ребяческим и нелепым, словно они с Уиллом уже выросли из подобных выражений. В юности ты говоришь о влюбленности с презабавнейшей серьезностью, как будто это настоящее событие, регистрируемое приборами, хотя ведь что она такое на самом деле? Химия. Гормоны. Игра ума. Она могла бы влюбиться в Коннора. Легко. Влюбляться вообще несложно. С каждым может случиться. Вот сохранить чувство уже труднее.
При желании Тесс могла бы сейчас же сломать собственный брак, обрушить жизнь Лиама парой нехитрых слов. «Знаешь что, Уилл? Я тоже влюбилась в другого. Так что все просто отлично,
Она никак не могла простить отвратительной чистоты того, что происходило между Уиллом и Фелисити. Не нашедшая плотского воплощения любовь так могущественна. Тесс уехала из Мельбурна, чтобы они довели до конца свою проклятую интрижку, а они так этого и не сделали. И теперь именно она волочит за собой грязный секрет.
– Вряд ли я смогу это сделать, – тихонько пробормотала она.
– Что? – Уилл поднял взгляд.
Он сидел на корточках, аккуратно заталкивая яйца в сетку на спинке одного из стульев Люси.
– Ничего, – отмахнулась Тесс и мысленно добавила: «Вряд ли я смогу тебя простить».
Она подошла к боковой ограде и с равными промежутками выложила рядок яиц вдоль всего среднего бруса, укрытого за плющом.
– Фелисити говорит, ты хотел второго ребенка, – вспомнила она.
– Ну да, ты же знаешь, – измученным голосом подтвердил Уилл.
– Все потому, что она стала такой хорошенькой? Фелисити? Дело в этом?
– А? Что?
Тесс едва не расхохоталась над испуганным выражением его лица. Даже в обычные дни он предпочитал упорядоченные, линейные разговоры, а сейчас еще и не мог пожаловаться, как привык, и потребовать, чтобы она выражалась яснее.
– Наш брак ведь был довольно счастливым, разве нет? – спросила она. – Мы не ссорились. Мы досмотрели «Декстера» до середины пятого сезона! Как ты мог со мной расстаться на середине пятого сезона?
Уилл опасливо улыбнулся и покрепче сжал пакет с яйцами.
Тесс никак не могла умолкнуть, будто пьяная.
– И с сексом у нас ведь тоже все было хорошо? Мне казалось, что хорошо, просто замечательно.
Она вспомнила пальцы Коннора, медленно и нежно скользящие вдоль ее спины, и резко вздрогнула. Уилл хмурил лоб, как будто кто-то взял его за яйца, поначалу мягко, но теперь медленно, постепенно сжимал все сильнее. Вскоре по ее вине он рухнет наземь.
– Мы не ссорились. Или ссорились, но ведь это были обычные, повседневные ссоры. Из-за чего, например? Из-за посудомоечной машины? Я как-то так клала сковороду, что она билась о какую-то штуковину. По-твоему, мы слишком часто бывали в Сиднее. Но это же всего лишь повседневные мелочи, разве нет? Или мы не были счастливы? Я была счастлива. И думала, мы оба счастливы. Должно быть, я казалась тебе страшной дурой. – Она, словно марионетка, подвигала вверх-вниз руками и ногами. – Вот идет глупышка Тесс, проводящая дни в глупости. О-о, тра-ля-ля, я так счастлива в браке, о да!
– Тесс, прекрати. – Глаза Уилла блестели.
Тесс остановилась, обратив внимание на то, что вкус шоколада во рту разбавлен чем-то соленым. Она с раздражением вытерла мокрое лицо ладонями. А ведь даже не заметила, что плачет. Уилл шагнул к ней, как будто хотел утешить, и она выставила перед собой руки, не подпуская его ближе.
– А теперь Фелисити уехала. Я не расставалась с ней дольше
Вот почему ее так разозлило предложение им всем троим жить вместе – потому что для них оно не было таким уж нелепым. Тесс понимала, почему они сочли это возможным, и это еще больше ее злило. А как же?
– Давай уже закончим с этими дурацкими яйцами, – заявила она.
– Погоди. Присядем на минутку.
Он жестом пригласил ее за стол, за которым она ела на солнышке горячие крестовые булочки и переписывалась с Коннором еще вчера, миллион лет назад. Тесс села, бросила пакет с яйцами на стол и сложила на груди руки, спрятав кисти под мышками.
– Ты замерзла? – встревожился Уилл.
– Тут не слишком-то тепло, – огрызнулась Тесс, которой теперь овладела бесслезная отчужденность. – Но ничего. Давай. Говори, что хотел.
– Ты права, – начал Уилл. – С нашим браком все было хорошо. Я был счастлив в том, что касалось нас. Просто я вроде как был несчастлив в том, что касалось меня.
– Как? Почему?
Тесс вздернула подбородок. Ее уже тянуло обороняться. Если он не был счастлив, значит виновата должна быть она. Ее готовка, ее беседы, ее тело. Что-то недотягивало до совершенства.
– Это прозвучит так бестолково, – признался Уилл, глянул на небо и набрал в грудь побольше воздуха. – Это ни в коей мере не оправдание. Даже и не думай. Но около полугода назад, когда мне стукнуло сорок, я сам себе начал казаться таким… Единственное слово, которое приходит мне в голову, – это «пресным». Или, может, лучше будет сказать «плоским».
– Плоским, – повторила Тесс.
– Помнишь, как я намучился с коленом? А потом еще спина заболела? И я подумал: «Боже, неужели вся жизнь теперь будет такой? Врачи, и таблетки, и боль, и чертовы грелки? Уже все кончено?» И вот так оно и вышло, а потом однажды… Ладно, это довольно глупо звучит. – Уилл пожевал губу. – Я пошел подстричься. И моего обычного парикмахера не оказалось на месте, и эта девица зачем-то поднесла зеркало, чтобы показать мне мой затылок. Уж не знаю, зачем ей это понадобилось. Клянусь тебе, я едва не рухнул со стула, когда увидел у себя плешь. Я подумал, это чья-то чужая голова. Я выглядел словно чертов монах Тук. А сам даже не догадывался.
Тесс фыркнула, и Уилл печально улыбнулся.
– Знаю, – кивнул он. – Знаю. Я просто почувствовал себя таким… немолодым.
– Ты и не молод.
– Спасибо, – поморщился он. – Я в курсе. В общем, насчет этого плоского ощущения. Такое бывает. Ничего страшного. Я ждал, когда оно пройдет. Надеялся, что оно пройдет. А потом… – Он умолк.
– А потом Фелисити, – подсказала Тесс.
– Фелисити, – повторил Уилл. – Я всегда хорошо к ней относился. Ты знаешь, как мы общались. Все эти перебранки. На грани флирта. Это никогда не было всерьез. Но потом, когда она похудела, я начал чувствовать исходящие от нее… флюиды. И наверное, мне это польстило, и казалось, что это все не в счет, поскольку это же Фелисити, а не какая-нибудь случайная женщина. Все было безопасно. У меня не было ощущения, что я тебе изменяю. Почти как если бы она была тобой. Но потом каким-то образом все вышло из-под контроля, и я обнаружил, что… – Он снова оборвал себя.