Тайна монеты Каракаллы
Шрифт:
— Ну я, а что тебе? — Тренер был недоволен, что его отвлекли в столь ответственный момент.
— Можно мне с вами поговорить, — сказал Володя.
— Вот еще, поговорить! Нашел время! — Но, заметив на лице мальчика встревоженное выражение, он кивнул: — Ладно, отойдем. Только прошу — побыстрее! Полеты же…
Они отошли от дельтаплана, и Володя, внезапно оробев, зашептал:
— Прошу вас, отмените полеты! Не пускайте никого, особенно вон того подростка в желтом костюме!
Инструктор, мужчина лет тридцати, смотрел на Володю как на полоумнго, но в глазах мальчика светилась мольба и даже страх, и тренер спросил:
— Но почему я должен отменить полеты? Что может случиться? Тебе, наверное, что-то известно?
— Нет, мне ничего не известно, мне только кажется, что среди зрителей есть сейчас один очень страшный человек. Я чувствую, что он может причинить зло.
Инструктор, нахмурив брови, смотрел прямо в глаза Володи, в нем боролись сейчас противоречивые чувства: можно ли верить неизвестному мальчишке и стоит ли отменять полеты, к которым так долго и тщательно готовились?
— Так, — произнес он наконец, — говоришь, страшный человек?
— Да, да! — обрадовался Володя, подумавший, что ему поверили.
— Но тогда покажи мне этого человека! Что значит «Мне кажется, что он здесь»? Только кажется или он на самом деле рядом?
— Как вам сказать, я не уверен в этом, — залепетал Володя. — Я чувствую только его… запах, запах одеколона, которым он пользуется, а самого человека я найти не смог…
Закончив фразу, Володя понял, что сморозил страшную глупость — поверить ему после таких признаний мог только сумасшедший! Тренер таковым не являлся, а поэтому, окинув его взглядом, полным презрения, он процедил сквозь зубы:
— А шел бы ты отсюда подальше, одеколон…
Володя был раздавлен, растоптан и раскатан горячим утюгом стыда в тонкий блин. На деревянных ногах он побрел к зрителям, недовольно смотревшим на него, — вот, отвлекать решил ответственного человека! Володя даже пропустил момент старта первого дельтаплана, устремившегося вниз по склону горы, а потом оторвавшегося от нее и поплывшего в воздухе, паря над деревенькой и полями, раскинувшимися у самого подножия.
Тренер не спешил давать команду второму дельтаплану. Он дождался, пока первый, поплавав над деревней, стал набирать высоту, и махнул рукой второму. Огромная бабочка с разноцветными ребристыми крыльями заскользила вниз и стала реять в воздухе. Володя невольно залюбовался чудным зрелищем. Аппараты летали так плавно, так изящно, в их полете, спокойном и величавом, не было ничего, намекающего на опасность, на повреждения, на недосмотр пилотов. Володя, казалось, слился с летающими, как птицы, людьми, и на душе стало хорошо, спокойно и, главное, свободно.
«Какой я все-таки осел! — подумал он со стыдом. — Молол тренеру какую-то чушь о запахе одеколона! А он еще выслушивал меня! Я — просто истеричка! Баба! Куда мне до этого мальчика, который сейчас полетит!»
Третий дельтаплан, уже готовый к полету, с мальчиком-пилотом, распластав треугольный парус крыльев, пошел вниз, и вот он, расставшись с землей, полетел над деревенькой и полями так же плавно, ровно, спокойно, как и первые два. Когда аппарат стал набирать высоту. Володя увидел, что подросток, закрепленный на каркасе при помощи троса, держит тело параллельно земле, как птица. Это выглядело очень красиво. Володя любовался полетом и одновременно завидовал мальчишке, а поэтому смотрел на него не отрываясь.
Вдруг случилось что-то совершенно необычное. Володя заметил, что тело мальчика прогнулось в пояснице, потому что трос уже не удерживал его. Ноги планериста все еще были закреплены при помощи другого троса, и он держался руками за раму, с помощью которой, как понимал Володя, управлял дельтапланом. Держаться в таком положении долго мальчик не мог. Это поняли и зрители, начавшие тревожно переговариваться. Понял это и тренер, заоравший в мегафон:
— Саша! Срочно иди на снижение! Приземляйся! Ничего не надо бояться! Главное — спокойствие!
Но, похоже, находясь в неудобном положении, державшийся только при помощи рук и ног, уже не мог управлять аппаратом, дельтаплан резко накренился в сторону и, потеряв способность планировать, стал быстро падать, издалека напоминая огромную, то ли больную, то ли, наоборот, хищную птицу, бросившуюся с высоты за добычей. Володя, чьи дурные предчувствия превратились в реальность, вскрикнул и закрыл глаза, не желая видеть, как упадет мальчик.
Вскоре послышался какой-то сухой треск, очень короткий. Володе показалось, что он даже услышал в отдалении чей-то жалобный крик, а потом уже совсем рядом — другой:
— К нему, скорее!
Он открыл глаза и увидел, что люди бросились вниз по склону горы, и Володя, влекомый вперед то ли инстинктом толпы, то ли желанием помочь упавшему, бросился вслед за бегущими.
От горы юный планерист отлетел недалеко, поэтому бежать пришлось недолго. Оказалось, что спустились вниз, к упавшему, едва ли не все зрители, и поэтому пробиться к рухнувшему дельтаплану было непросто, однако Володе удалось это сделать. Вначале он не увидел планериста Сашу, как назвал его тренер, но потом, когда крыло аппарата удалось оттащить в сторону, показалось и тело пилота. Мальчик не разбился насмерть — он стонал и вертел в разные стороны головой в шлеме.
— Так, Саша, где болит?! Где?! — наклонился над ним тренер с белым, как бумага, лицом.
— Ноги… рука… — простонал юный пилот.
Тут же раздались советы одних, что-де разбившегося нужно положить на дельтаплан, так ему будет удобно, и нести в поселок. Другие говорили, что трогать мальчика нельзя, и необходимо по телефону, который есть в поселке, вызвать «скорую помощь». Кто-то и впрямь отправился звонить, Володя же увидел, что тренер взял в руки трос, наверное, тот самый, который поддерживал в воздухе тело мальчика. Потом он взял другой кусок троса и пробормотал:
— Вот черт, а подвеску-то кто-то перерезал!
Тут же нашелся какой-то умник из числа зрителей, подсказавший:
— Нет, не перерезал, а перекусил! Мощными кусачками перекусил, я уверен. Знаете, есть такие, фирмы «Бош». Даже сантиметровый трос перекусят, стальной…
— Да какой же паразит это сделал! — в отчаянье произнес тренер. — Я же перед выездом сюда сам все оборудование проверял! Значит, здесь, перед самыми полетами кто-то нагадил?
Наверное, именно это предположение навело тренера на воспоминания. Он вдруг стал резко вертеть головой вокруг, словно разыскивая кого-то. Лицо его было не просто злым — оно выражало желание расправиться с кем-то самым жестоким образом. Взгляд тренера остановился на Володе, и его лицо засияло злой радостью: