Тайна объекта «С-22»
Шрифт:
— Не хочу пирожных, пройдемся лучше по дамбе, тут же рядом…
Года два назад магистрат решил за счет речной поймы увеличить городскую площадь и соорудил насыпь, отделившую часть заливного луга. Дамба начиналась у замкового холма и кончалась в городском предместье. Мило болтая, они прошли деловую часть, миновали Подзамче и кручеными закоулками выбрались к лугу.
С широкой, изумрудно-зеленой поймы на них сразу потянуло запахом полевых цветов, луговой травы, и речной свежестью. Тут же с берега, укрепленного толстыми замшелыми плахами, свисала водяная мельница, а чуть дальше от скрытой за деревьями «станции веслярсой [26]
26
Станция веслярса — лодочная станция.
— Может, возьмем напрокат лодку?
— Нет, лучше пойдем по дамбе. Зелень, вода и уходящая дорога… А кругом чистота и простор…
Идти было далековато, но пан Казимир согласился без колебаний. Некоторое время они шли молча, но потом Лидия не выдержала:
— Скажите, а почему вы никогда не говорите о работе? Это же интересно…
— Не знаю… Честно говоря, интересного для меня осталось мало.
— А вот у нас часто говорят о народе… Вы как к нему относитесь?
— К народу? Прекрасно! Народ состоит из людей, и вот вы как представитель народа мне очень нравитесь.
— Нет, нет, не отшучивайтесь! — запротестовала Лидия. — Людей надо объединять в группы. Вот, например, крестьяне…
— Хорошо, пусть крестьяне. — Пан Казимир важно наморщился. — Крестьянин есть завершающее звено природного цикла, ибо не волен в свих поступках, каковые диктуются велениями природы…
— Фу какой! — притворно надулась Лидия. — Все говорят, что крестьяне настроены революционно, а вы… Вы… Бундючный [27] пан!
— Пусть я бундючный, — вздохнул пан Казимир. — Но мужик не революционер… Просто он живет от земли и может обойтись без власти, а она без него — нет. А власть мужик терпит только на случай войны и смуты.
27
Бундючный — напыщенный, надутый.
— И вы о том же… — Настроение Лидии мгновенно изменилось. — Все сейчас говорят о войне… А мужиков снова заберут в армию?
— Обязательно. Мы, бундючные, все такие. И мужиков, и лошадей тоже… — Пан Казимир скорчил «военную» физиономию.
— Дразнитесь, да? — Лидия посмотрела на спутника и быстро переменила тему. — Кстати, о лошадях… Когда в прошлом году Рыдзь-Смиглы принимал у нас тут парад войск, наши солдаты ехали не на лошадях, а на автомобилях, вот.
— Значит, да здравствует прогресс, а генерал пусть садится верхом на грузовик! — Пан Казимир не выдержал и взмолился: — Ну я все понимаю, вам хочется услышать нечто оригинальное… А я такой же, как все, и рад, что вы привели меня сюда. Вы только посмотрите, какая красота кругом!
Они незаметно прошли до конца дамбы, и вдруг пан Казимир заметил скромную церквушку в окружении домиков предместья. Увидев ее, пан Казимир удивленно присвистнул:
— Дела… Так я же был здесь! В шестнадцатом. Там, возле церкви штаб стоял, и я на своем «рено» до него еле добрался…
— Значит, вы уже и тогда были офицером? — Веселье Лидии сразу пропало, и она, прикрыв пальцами уголок рта, негромко спросила: — Скажите, если опять начнется, вас тоже возьмут?
— Разумеется… — и майор долгим взглядом посмотрел на Яновскую…
Через Варшаву проходили войска, а по Вольской, в сторону Познани, они и вовсе шли сплошным потоком. Обособленные рельсы не мешали этому движению, и трамваи ехали вровень с машинами. Прямо перед окном, в которое время от времени выглядывал пан Казимир, долго полз большущий автофургон с аккумуляторной станцией на прицепе. Потом, позванивая, трамвай прибавил скорость, и грузовик остался позади.
Доехав до костела Святого Вавжинца, пан Казимир выскочил из вагона и, вернувшись немного назад, остановился возле костельных ворот, врезанных в заросший кустарником вал бывшего форта Совиньского. Отсюда противоположную сторону было видно плохо, и майор перешел чуть дальше, к каменному столбу, отделявшему ворота костела от ворот православного кладбища.
Наискосок через улицу, по Вольской, 151, на углу длинного здания, в маленькой заплеванной кнайпе [28] у пана Казимира была назначена встреча с полковником Янушевским. Улучив момент, через разрыв в военной колонне, майор перебежал мостовую и, пройдя запущенным палисадником, вошел в закусочную.
Посетителей в кнайпе было мало. В одном углу сидела пара пьяниц, тупо глядевших друг на друга, да какая-то заскочившая перекусить проститутка, не обратив внимания на майора, что-то сосредоточенно жевала, в то время как сам хозяин, по привычке перетиравший стаканы, смотрел в окно на бесконечную воинскую колонну.
28
Кнайпа — забегаловка, закусочная.
Янушевского еще не было, и пану Казимиру не осталось ничего другого, как взять себе кусочек подозрительно темной ветчины и заняться едой. Честно говоря, на этот раз вызов в Варшаву сразу вселил тревогу, а теперь, когда майор огляделся и понял, что маленькая «кнайпа» никак не могла служить местом встреч, он всерьез забеспокоился.
Полковник все не приходил, и пан Казимир украдкой поглядывал на часы, в который раз прикидывая, о чем нужно будет сказать прежде всего.
Когда Янушевский наконец появился, опоздав на целых двадцать минут, майор не скрыл удивления и позволил себе взглядом упрекнуть его за неточность.
Полковник понял молчаливый упрек и, поздоровавшись, криво усмехнулся.
— Так вышло, пан майор… Докладывайте, что там у вас?
— У нас тихо. А у вас что?.. Уже началось?
— Для нас с тобой, да. А для них… — полковник не договорил и красноречиво кивнул на окно. — Думаю, вот-вот…
— Ясно… — пан Казимир вздохнул.
Янушевский подозвал хозяина и заказал пиво. Когда две кружки появились на столе, он молча выпил, по-простецки обтер губы тыльной стороной ладони и только тогда в упор посмотрел на пана Казимира.
— По приказу ты занят делом Гжельского. Для посвященных, опекаешь Брониславского, а про главное поручение, знаю только я…
— Все та же система «луковка»? — улыбнулся майор.
— Она самая… — полковник зачем-то отодвинул пустую кружку. — Да, твои документы я на всякий случай из картотеки изъял и вместо них счет в Швейцарии открыл, на тот же шифр, а то сам понимаешь, теперь всякое может быть…
Крякнув, Янушевский повернулся к стойке и щелкнул пальцами:
— Водки и закусить!