Тайна объекта «С-22»
Шрифт:
Даже если все действительно так, и пана Казимира на самом деле арестовали, то, Вукс был убежден в этом, энкаведешники ни за что не отказались бы, по крайней мере, от обыска в доме Яновских.
— Вы их запомнили? — быстро спросил Вукс.
— Одного… Он у нашей соседки, тетки Стефы, недавно квартиру снял… Машина ехала, подсветила немножко, и я узнала…
— Недавно снял, говорите?
— Думаю, недавно… Знаете, я его в тот самый день, как мы с вами встретились, впервые увидела…
Вукс про себя выругался. Он нисколько не сомневался,
— Послушайте, пани Лидия, я же вас спрашивал, нет ли кого подозрительного…
— Ну какой же он подозрительный? Квартирант… Я, наоборот, за тетку Стефу обрадовалась… Подумала, если повезет, может, и замуж выйдет…
— Ну, логика… Я ж говорил!.. — Вукс едва сдержался. — Найти этого квартиранта можно?
— Наверное… — Лидия пожала плечами. — Он целыми днями во дворе возится или деревья подрезает…
— В каком еще дворе? — Вукс подошел к окну. — Отсюда видно?
— Да… — Лидия поднялась с кресла и тоже подошла к окну. — Вон их дом. А забор у Стефы с нашим садом общий…
— Идеальная точка… — пробормотал Вукс.
Из комнаты Лидии, со второго этажа, был хорошо виден двор тетки Стефы, а через голые ветки сада просматривалась и дальняя ограда с идущей вдоль забора накатанной колеей.
— Скажите, там, на дороге… — Вукс повернулся к Лидии. — Никакой машины не было?
— Не знаю… — Лидия начала присматриваться. — Вроде нет.
— А та, что фарами осветила, не их?
— Нет, та сразу мимо проехала… Мотор хорошо слышно было.
— Так… А кони, подвода?
— Подвода?..
Лидия, уже начиная догадываться, к чему клонит Вукс, еще раз посмотрела в окно и вдруг громко сказала:
— Да вот же он едет!
— Кто? — не понял Вукс.
— Да квартирант этот Стефкин…
Упряжка, рысившая по колее, приостановилась и начала круто заворачивать в соседский двор. На минуту стало хорошо видимым обличье здорового, мордатого мужика, взгромоздившегося на сиденье, и Вукс, глядя на Лидию, отрывисто спросил:
— Тот самый? Точно?
— Он… — едва слышно выдохнула Лидия и вновь без сил опустилась в кресло…
Фрамуга большого полукруглого окна казалась красной и явно качалась из стороны в сторону. Пан Казимир чувствовал, что если сейчас не откроет это окно, его захлестнет подступающая откуда-то вода, но в то же время майор понимал, все это ему только снится и, пытаясь избавиться от мучившего его кошмара, ворочался изо всех сил. Однако тело, налитое свинцовой тяжестью, не повиновалось, ватные руки бессильно упирались в преграду, а сознание не возвращалось, душный кошмар продолжался, красное стекло куда-то плыло, и с ним плыл пан Казимир, преследуемый плеском близкой воды…
Майор с трудом приходил в себя. Сначала появилось ощущение присутствия в реальном мире, потом сознание заработало яснее, и пан Казимир понял, что он все-таки очнулся.
Кругом
Перед глазами висел непроницаемо-плотный мрак. Мозг пронизала мысль, что он слеп и охваченный животным ужасом майор забился на своем твердом ложе. Со страху он даже не мог кричать, а только беспомощно тыкался из стороны в сторону, попадая руками на влажные кирпичи.
Наконец пан Казимир догадался, что скорее всего находится в каком-то погребе, и эта мысль вернула ему способность соображать. Он начал методически ощупывать стены, а когда посмотрел вверх, то с трудом заметил едва различимые световые полоски, очерчивавшие потолочный люк.
Облегченно вздохнув, пан Казимир лег и снова куда-то как провалился. Зато через какое-то время он уже точно проснулся и, чувствуя себя немного лучше, сел на своем топчане и первым делом посмотрел вверх. Люк был очеречен гораздо четче, и сверху явственно доносилась приглушенная возня.
Неожиданно люк с треском распахнулся, оттуда хлынул поток света, и пан Казимир зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел покачивающийся конец неуклюже сколоченной лестницы. Вскоре он уперся в земляной пол, и на верхней перекладине показались подошвы сапог.
Одетый в «серяк» мужик спустился в подвал, поставил на стол дохнувшую керосином «летучую мышь» и молча отступил в сторону, в угол. Лестница сразу же снова вздрогнула, и по ней спустился второй «посетитель», в котором майор без труда узнал все того же инженера. Понимая, что именно сейчас и начнется главное, пан Казимир подобрался, а между тем инженер, спустившись вниз, весьма дружелюбно поинтересовался:
— Ну?.. Как себя чувствуете, пан майор?
— Вашими молитвами… — заставил себя усмехнуться пан Казимир.
— Уже неплохо…
Длугий улыбнулся, развернул принесенный с собой сверток, выложил на доске, приткнутой к стене наподобие стола, какую-то снедь и радушно пригласил:
— Вы, наверное, проголодались, кушайте…
— Еще успею, — пан Казимир уловил запах свежевыпеченного хлеба и против воли сглотнул слюну. — Вы, надо полагать, по делу?
— Да дело-то у меня одно… Хочу найти Брониславского.
— А самолет? Не нашли?
— Это успеется! А вот Брониславский…
— Ничем не могу помочь. Слово чести, с той ночи я его не видел.
— Верю… Тогда сумели скрыться шестеро жолнежей, инженер Брониславский и вы, пан майор.
— Вот видите…
Чувство голода пересилило, и пан Казимир, плюнув в душе на все, схватил с импровизированного стола сначала хлеб, а потом, счистив наскоро шелуху, разгрыз луковицу, держа ее за сухой шелестящий хвостик.
— Пан майор, давайте поговорим откровенно… — Длугий подсел на топчан. — После бегства от НКВД вам деваться некуда, а я, как вы понимаете, могу помочь весьма существенно.