Тайна олимпионика

Михановский Владимир Наумович

– Молодчина! – шепнул ему остролицый.

Тилон промолчал. Похвала сверстника была ему приятна.

– Давай дружить, – предложил остролицый. – Меня зовут Филлион. А тебя?

Началась жизнь Тилона в учебной агеле. Похожие друг на друга, как овцы одного стада, дни шли за днями, собираясь в месяцы. Месяцы складывались в годы.

ПОБЕГ

В этот вечер, когда Тилон добрался до своей палатки, натруженные ноги гудели от усталости. Даже не верилось, что

учебный поход в горы закончился. Мальчик замешкался, рассматривая прихотливо изогнутый Млечный путь. Звезды были крупные, как виноградины.

– Пойдем спать, – сказал подошедший сзади Филлион. – Завтра ирен поднимет нас на рассвете, как всегда.

В палатке было сыро, пахло нагретыми каменьями.

…Тилон все реже вспоминал отчий дом, своих родителей. Каждый день в агеле был наполнен до отказа. С утра до ночи изучали стратегию и тактику военного дела, закалялись, проделывали физические упражнения: метали дротик, копье, диск, бегали, прыгали в длину. Тилон прыгал дальше всех в агеле. Однажды в горах сумел перепрыгнуть через ущелье, а ирену с остальными пришлось двигаться длинным обходным путем.

– Когда ты прыгнул, у меня сердце замерло, – сказал Филлион, шурша камышовой подстилкой.

– Обычный прыжок, – пожал плечами Тилон.

– Такой прыжок на Олимпиаде принес бы тебе венок лауреата!

Тилон растянулся на циновке, но сон не шел к нему. То ли переутомился за день, то ли последняя фраза приятеля отогнала прочь Морфея.

Когда зародилась сокровенная мечта Тилона? Быть может, в тот далекий день, когда, прибежав с улицы, пятилетний малыш спросил у отца:

– Что такое экехейрия?

– На площади. Разносчик воды кричал, что весь белый свет нуждается в экехейрии.

– Экехейрия, сынок, это мир. Олимпийский мир! – торжественно произнес отец.

И Тилон услышал об удивительном событии – спортивных Олимпиадах, которые каждые четыре года проводятся на берегу реки Алфей и посвящаются Зевсу – верховному божеству. На время проведения олимпиад объявляется экехейрия – священный мир между всеми греческими государствами.

Слова отца запали в душу.

За время пребывания в агеле Тилон сблизился с Филлионом. Отец товарища был членом герусии – городского совета старейшин. Филлион даже знал грамоту, что было большой редкостью в Спарте. Однажды, во время привала, он по просьбе Тилона показал ему несколько букв греческого алфавита. Увлекшись, они не заметили, как появился ирен.

– Спарте нужны не грамотеи, а воины! – воскликнул ирен и пустил в ход палку. Мальчики стойко перенесли наказание.

– Филлион… – тихонько произнес Тилон.

– Спи, прыгун, а то еще больше есть захочется, – пробурчал Филлион.

Мальчиков агелы постоянно мучил голод: на завтрак давали только кусок лепешки да кружку ледяной воды, обед и ужин были не намного обильнее.

В эту ночь они разговаривали долго, почти до рассвета.

Снаружи заверещала ненавистная трещотка ирена: начинался день – обычный день обычного обучения будущих

воинов Спарты. Подростки бегом выстроились на выровненной площадке, истоптанной многими поколениями маленьких будущих солдат. Пройдясь перед строем, ирен скомандовал:

– В гимнасий – бегом!

Тилон бежал легко, заботясь только о том, чтобы не обогнать других. Бежать любил он так же, как прыгать: разве бег не составляет цепочку тех же прыжков?

Увлекшись, он все же вырвался вперед.

– Тилон, не скачи, как горный козел! – прикрикнул ирен, бежавший рядом.

Вскоре за поворотом показались белые колонны гимнасия. Издали они казались лишенными веса, их вершины купались в голубом небе, еще не успевшем помутнеть от жары.

Гимнасий представлял собой обширную площадку для всевозможных гимнастических упражнений. Днем туда мог прийти любой свободный спартанец, но утренние часы были отданы агеле.

– Сегодня будем метать копья! – провозгласил ирен, и мальчики с радостными криками бросились к пирамиде, в которую были составлены остроносые метательные отряды.

– А ты останься! – схватил ирен за руку пробегавшего мимо Тилона. – И ты, – крикнул он Тилону.

– Вы взяли моду болтать по ночам, – произнес наставник. – Поэтому для вас у меня будут особые состязания.

Агела, метавшая копья, осталась позади. Ирен завел двух мальчуганов за длинный сарай, который отбрасывал косую утреннюю тень.

– Буду отучать вас от ночной болтовни. Сбросьте плащи! – велел ирен.

Два плаща упали на траву. Мальчики остались в белых рубашках, достающих до коленок.

– Вы болтаете об Олимпийских играх. Вот я и устрою вам состязания. Будете драться между собою на кулаках, посмотрим, кто чемпион.

Тилон покачал головой:

– Я не стану драться с Филлионом.

Тилон отвесил ему подзатыльник:

– Победителя ждет награда – на месяц отпущу домой, к родителям!

За долгие годы обучения никто из мальчиков ни разу не побывал дома. У Тилона перехватило горло.

– Начали! – крикнул ирен, но мальчики не сдвинулись. Тогда он толкнул Тилона с такой силой, что тот врезался в Филлиона. Последний от неожиданности вскрикнул и оттолкнул Тилона.

– Трусишки, – осклабился ирен. – Какие вы спартанцы, если боитесь кулачного боя?

Филлион вслед за Тилоном разжал кулаки. Ирен изменил тактику:

– У вас выбор, ребятки, – сказал он. – Либо вы бьетесь на кулаках, либо я изобью каждого из вас до полусмерти вот этой палкой, – потряс он в воздухе своим посохом.

Филлион сделал шаг к напарнику:

– Давай понарошке драться… – еле слышно прошептал он. Ирен сделал вид, что не слышит шепота.

Тилон кивнул, и приятель не больно ткнул его кулаком в грудь. Ирен схватил правую руку Филлиона в свои огромные лапищи:

– Я научу вас драться, сопляки! – рявкнул он. – А ну, сожми кулак! А теперь так его, так его, прыгуна, – стал он наносить удары по Тилону. Один удар пришелся в глаз, и Тилон вскрикнул от резкой боли.

– Больно? – сказал ирен. – А ты дай ему сдачи!