Тайна острова Солсбери
Шрифт:
Буквально на моих глазах он выполнил чертеж редуктора, вызвал одного из токарей и в доходчивой форме объяснил задачу. Токарь, в свою очередь, тоже не поспешил к станку, а уселся за стол и принялся изучать чертеж, делая на полях карандашом заметки. Попутно он выспрашивал нас о материалах, из которых должны быть выполнены детали, об усилиях пружин, о смазке, о сроках исполнения… Лишь после этого исчез из кабинета. А мы с Иванычем перешли к легочному автомату.
Этот агрегат был на порядок сложнее редуктора, и с его чертежом мы провозились до обеда. Я объяснял назначение каждой детальки,
– Вот что, приятель, – глянув на часы, поднялся он и спрятал наше творение в сейф. – Я слышал от коменданта, что вторую половину дня ты работаешь на тридцатом уровне, верно?
– Да, занят расчисткой наклонной протоки.
– В таком случае приходи после ужина. Уж больно замысловатую хреновину предстоит сделать. Боюсь, за пару дней не управимся…
Планам спокойно отработать на тридцатом уровне и вернуться в мастерские сбыться было не суждено. Точнее, планы рухнули относительно слова «спокойно», так как булыжники из протоки я все же исправно вытаскивал, а потом отправился мастерить акваланг. Но этому предшествовала небольшая встряска в виде очередного конфликта с бандой уголовника Крапивина.
Комендант встретил меня после обеда у столовой и отправил на тридцатый уровень, негромко пообещав попозже подъехать туда же с порцией чистого спирта. Прибыв на место, я увидел за работой бригаду, в числе которой оказались бывшие соседи по жилой каморке. Светловолосый Стив по-прежнему лечился в стационаре медблока, а Крапивин, цыган Бахтало и «шестерка» Копчик носились с тачками от грузовой клети до корытной мойки.
«Вот вы-то мне и нужны! – обрадовался я, провожая взглядом главаря. – Закончу работу и разберусь по поводу моего вынужденного купания».
Помогать в выемке кусков породы мне должен бессменный бригадир Веня.
Переодевшись в неопреновый костюм, я подал ему корзину и конец фала, который он привязал к вмурованной в бетон петле.
– Часы есть? – спросил я, надвигая на лицо маску.
– Конечно, – включил он рубильником освещение.
– Засекай время. Если не появлюсь через пять минут, быстро выбирай фал. Раньше не дергай.
– Понял…
Поглядев вниз, замечаю, что уровень воды заметно поднялся.
Шагаю за край площадки, ухожу под воду и без промедления принимаюсь за дело: заплываю в нутро протоки, быстро двигаюсь до того места, где закончил вчерашнюю работу, и принимаюсь выворачивать из заиленного дна куски породы. Набрав несколько штук, возвращаюсь обратно и, сложив их напротив входной горловины, иду на поверхность – глотнуть воздуха.
Хорошенько прочистив легкие, выполняю вторую ходку. Затем третью, четвертую…
Пробыв в ледяной воде около получаса, намереваюсь сделать перерыв и погреться. Всплываю, прошу Веню опустить корзину.
Загрузив ее «с горкой», снова появляюсь на поверхности, чтоб скомандовать «вира», и… попадаю под град летящих в меня булыжников. Пара мужиков прижала к стенке Вениамина, остальные во главе с Крапивиным прицельно бросают увесистые «снаряды». Куски породы падают в воду в опасной близости, и я решаю отсидеться на глубине.
Однако мои оппоненты тоже не дураки и пытаются вытащить меня на поверхность, выбирая капроновый фал. Пока я распутываю узел на поясе, им удается подтянуть меня к бетонной стене. Пара булыжников шлепает по воде рядом, а один задевает по касательной левое плечо.
Освободившись от фала, стремительно ухожу ко дну: «Ну ладно, сволочи, стрелять так стрелять!»
Выбрав из кучи пару хороших камешков, перемещаюсь в сторону и, всплыв правее площадки, выстреливаю свой боезапас. Конечно, бросать тяжелые камни удобнее сверху вниз. Но при поднявшемся уровне воды дистанция до уголовников не такая уж большая – метров шесть-семь. Всплыл я в неожиданном для них месте, поэтому успеваю выполнить оба броска. К сожалению, «снаряды» прошли мимо цели. Зато в ответ я снова получил по касательной, на сей раз в голову.
Вторая ходка к куче с боеприпасами. Зажав в ладонях парочку подходящих по весу камней, перемещаюсь на новое место. Всплываю и, почти не прицеливаясь, кидаю в гущу ублюдков.
И вот тут начинается самая фееричная часть марлезонского балета: один из моих «снарядов» попадает точно в башку Крапивина.
Что произошло после прямого попадания, я не видел, ибо предпочел скрыться под водой, дабы не получить очередную травму. Находясь на глубине полутора метров, вижу, как в воду падает чье-то тело. Интересно, чье?
Подплыв к барахтающемуся человеку, утаскиваю его на глубину. И вижу перекошенное от ужаса лицо уголовника.
«Ну, здравствуй, засранец! – тащу его ко дну. – Что, боишься за свою никчемную жизнь?..»
Он дергается, вырывается. Но все это не приносит успеха, я вцепился в одежду бедолаги мертвой хваткой. Когда же он лягнул меня ногой, я успокоил его хорошим ударом в солнечное сплетение.
Выпустив из груди остатки воздуха и перестав сопротивляться, он глядел на меня выпученными глазами и, вероятно, готовился отправиться в ад.
Прижав его ко дну, я посмотрел вверх. Освещенная прожекторами поверхность больше не бурлила от падающих булыжников.
Тяну пленника на поверхность. Пора всплывать, а то и вправду загнется.
Толпа дружков Крапивина стоит у края площадки. Вид у всех растерянный.
– Еще один бросок, господа махновцы, и я утоплю вашего атамана! – объявляю решительным тоном. И для наглядности встряхиваю кашляющего и хрипящего уголовника. – Все понятно?
Те невразумительно гудят, но по общему тону становится ясно, что данная партия мной выиграна.
– А теперь отпустите бригадира.
Этот приказ толпа выполнять не спешит, и мне приходится снова окунуть ушибленную башку Крапивина в воду.
Наконец на краю площадки появляется Вениамин. Лицо перепуганное, комбинезон порван, на руке ссадина.
Кричу:
– Веня, вызывай коменданта!
По толпе бежит волна недовольного ропота, но бригадир успевает смыться в подсобку. Там имеется телефон, а связь – это мое и его спасение.
Ожидая подкрепление, в воде приходится проторчать долгих десять минут. Тело основательно застыло, Крапивин вообще чуть дышал, но воду я покинул лишь после того, как услышал знакомый бас Осипа Архиповича.