Тайна перекрестка 'Трех вдов'
Шрифт:
Эльза говорила медленно, как все иностранцы, которым вначале нулено в уме перевести фразу целиком.
– Вы же видите, мы живем рядом с шоссе. Движение здесь не прекращается далее ночью. Каждый вечер часов в шесть грузовики едут на Центральный рынок, и шум стоит ужасный... По субботам появляются и туристы. Они спешат к берегам Луары и в Солонь. Шум моторов, визг тормозов, голоса людей - все это постоянно нарушает наш покой. Если бы дом не стоил нам так дешево...
– А о Гольдберге вы что-нибудь раньше слышали?
– Нет, ничего...
Ночь окончательно еще не наступила. Газон на лужайке ярко зеленел, и казалось, что при желании можно было пересчитать отдельные травинки. Заброшенный парк был похож на декорацию в опере. Группы деревьев, каждое дерево, далее любая отдельная ветка - все соответствовало своему месту. И завершалась эта своего рода симфония, типичная для провинции Иль-де-Франс, видом, открывавшимся на поля и крыши крестьянских ферм.
В гостиной, заставленной старой мебелью, Мергэ видел корешки книг на непонятном ему языке. Но более непонятным было присутствие здесь двух иностранцев - брата и сестры. Особо не вписывалась в общую картину Эльза.
Не фальшивила ли она, играя роль обольстительницы? Да нет, она не вела себя вызывающе, а, наоборот, держалась очень просто.
Но именно эта простота как раз и не вязалась с окружающей обстановкой. Комиссар скорее понял бы поведение трех старух, истинную причину разыгравшихся здесь когда-то чудовищных страстей.
– Могу я осмотреть дом?
Без всякого колебания Карл взял в руки лампу, а Эльза тем временем уселась в кресло.
– Я проведу вас...
– В гостиной чаще всего находитесь, вероятно, вы?..
– Да, вы правы... Я здесь работаю, но и сестра большую часть дня проводит в гостиной...
– У вас нет прислуги?
– Вы же знаете, сколько я зарабатываю. Это слишком мало, чтобы содержать прислугу...
– А кто готовит еду?
– Я...
Он сообщил об этом очень просто, без всякого чувства стеснительности или стыда. Когда они выбрались в коридор, Андерсен отворил одну из дверей и чуть слышно произнес:
– Прошу извинить за беспорядок...
Это был даже не беспорядок. Комиссар увидел мерзкую картину: на столе, покрытом обрывком клеенки, стояла спиртовка, забрызганная подгоревшим молоком, соусом, запачканная жирными пятнами. Вокруг лежали огрызки хлеба. На сковороде, поставленной прямо на стол, виднелись остатки эскалопа, а в раковине - гора грязной посуды.
Снова выйдя в коридор, Мегрэ заглянул в гостиную, где было темно и светилась только сигарета Эльзы.
– Столовой и небольшой гостиной в центральной части дома мы не пользуемся... Вы хотите их осмотреть?..
Свет лампы упал на довольно красивый паркет, груду мебели, прямо на полу лежал картофель. Ставни были закрыты.
– Наши комнаты там, наверху...
Они поднялись по широкой скрипучей лестнице. Наверху Мегрэ почувствовал все тот же запах духов.
– Вот моя комната...
Брошенный на пол матрац служил постелью. Комиссар увидел простой туалет, большой гардероб в стиле Людовика XV, пепельницу, переполненную окурками.
– Вы много курите?
– По утрам, в постели... Выкуриваю, наверное, сигарет тридцать, когда читаю...
Остановившись перед дверью, расположенной напротив его комнаты, он быстро проговорил:
– Комната сестры...
Андерсен по-прежнему держал лампу в руке, но не подошел к комиссару, чтобы посветить ему. От резкого запаха духов, стоявшего в комнате, першило в горле.
Во всем доме, лишенном какого-либо стиля и роскоши, царил беспорядок. Для нынешних хозяев он был всего лишь временным пристанищем, и они пользовались вещами, оставшимися от прежних его обитателей.
Но комната Эльзы приятно отличалась от других. В полутьме Мегрз не увидел паркета, покрытого звериными шкурами, которые обычно лежат у кровати. Но сама кровать была черного дерева и покрыта черным бархатом. На покрывале лежало помятое шелковое белье.
Как бы незаметно Андерсен начал удаляться с лампой в коридор, тем самым вынуждая Мегрэ последовать за ним.
– В доме есть еще три нежилые комнаты...
– Я вижу, что лишь комната вашей сестры выходит окнами на шоссе. Ничего не ответив на это, Карл указал на узкую лестницу.
– Запасная лестница... Мы ею не пользуемся... Если хотите, можете осмотреть гараж...
Мегрэ спустился по лестнице вслед за Андерсеном, который держал в руке зажженную лампу. В глубине гостиной виднелся огонек горящей сигареты. Эльза, полулежа в кресле, бросила безразличный взгляд на вернувшихся мужчин.
– Карл, мы забыли предложить комиссару чаю!
– Спасибо, я не пью чай...
– Я бы с удовольствием выпила... А виски не хотите? Или... Карл, пожалуйста...
Смущенный Карл нервным жестом поставил лампу, зажег небольшую горелку, на которой стоял чайник серебристого цвета.
– Чего бы вы хотели, комиссар?
Мегрэ никак не мог понять, почему он испытывал неприятное чувство неловкости. Атмосфера вроде бы была довольно интимной, но его что-то угнетало. Бросив взгляд на крупные фиолетовые цветы, украшавшие мольберт, комиссар принялся рассуждать:
– Итак, сначала украли машину господина Мишоннэ. Гольдберга убили в ней, а затем ее перегнали к вам. Вашу же машину поместили в гараж страхового агента...
– Невероятная история, правда?
– произнесла Эльза неясным и певучим голосом, закурив новую сигарету.
– Брат утверждал, что обвинят нас, потому что убитого обнаружили в нашем гараже... Карл хотел бежать... А я отказывалась... Я считала, что нас не приняли бы за убийц, поскольку у нас не было никакой причины...
Она запнулась, поискала взглядом Карла, который чем-то занимался в углу гостиной.