Тайна Пернатого Змея

Итак, ребята, давайте попутешествуем! Во всяком случае, надеюсь, что так оно и будет, когда вы начнете читать мою книжку. Раньше всего вы побываете в маленькой деревушке во Французских Пиренеях, деревушке, уцепившейся за склон горы и смотрящей шиферными крышами своих домов прямо на долину. Деревня эта окружена лугами и лесами — буковыми, сосновыми, еловыми. Поля здесь совсем небольшие, окаймленные самшитом. Выращивают на них хлеб, гречиху, картофель. Разводят скот. Это не очень богатая страна. Неподалеку берет свои истоки Гаронна, большая французская река. Там делает она свой первый виток, раньше чем изогнуться широкой дугой и уйти в смеющуюся и плодородную долину. В той же долине и начинается богатая страна, столица которой — город Тулуза. Страна злаков, табака, виноградников и фруктовых садов. Тулуза — большой торговый и университетский город. Я родился в Тулузе, чем очень горжусь. Там и поныне говорят на языке, который является праотцем французского: на окситанском.

Но вернемся к моей книге — теперь уже и вашей, раз она у вас в руках. Вместе с несколькими французскими школьниками вы окажетесь участниками необыкновенных приключений, которые приведут вас по ту сторону Атлантического океана: в Мексику, на полуостров Юкатан, в таинственные джунгли, где сохранились грандиозные развалины мертвого города — остатки исчезнувшей цивилизации.

Конечно, вы понимаете, что я не собираюсь рассказать вам в этом предисловии все содержание моей повести и раскрыть ее тайны. И не подумаю! Вообще я больше ничего не скажу, разве только одно: что тайна раскроется на самой последней странице.

Зачем я написал эту книгу? Да просто для того, чтобы развлечь вас, чтобы дать вам возможность попутешествовать по Пиренеям, по югу Франции, который мне так дорог, и еще для того, чтобы вы побывали в далекой Америке. Если вы полюбите моих героев, толстяка Феликса и его друга Бертрана, если вам понравятся их родители и друзья, буду очень доволен и, пожалуй, сочту мою задачу выполненной. Хотя бы потому, что, значит, мне удалось стереть географические границы, отделяющие вас от моей страны и ее обитателей, перенести вас в их дома, а может быть, даже выкроить в ваших сердцах местечко для них.

За целую жизнь, даже очень долгую, невозможно все повидать и все узнать. Невозможно везде побывать и познакомиться со всеми обитателями нашей планеты. Только книга может помочь свершиться этому чуду, только с помощью книги можно, сидя на месте, объездить весь мир и приобрести множество до той поры неизвестных друзей.

Заканчивая свое коротенькое предисловие, я от всей души приветствую вас, мои дорогие друзья, и хочу, чтобы вы прочли еще много хороших французских книг, а школьники моей страны, Франции, — много хороших русских книг. В ожидании личных встреч это будет пока очень помогать взаимопониманию, дружбе и миру.

Все началось в тот тревожный декабрьский вечер, когда горы стонали от порывов ветра. И как знать, быть может, таинственные голоса зимней непогоды в буковых рощах и ельниках вокруг нашей пиренейской деревушки Фабиак помогли этой истории появиться на свет…

Припоминаю, как в тот вечер я сидел у весело потрескивающего в очаге огня. У моих ног, переливаясь множеством цветов, горели, искрились, завораживая меня, раскаленные угли. Время от времени я совсем забывал о разговоре, который вели сидящие в комнате, и искал в алых языках пламени очертания удивительных пейзажей и причудливых видений.

Под глубоким сводом очага стонал, шептал, вздыхал и завывал ветер, а я старался вникнуть в эти шумы, понять смысл неясных стонов и шепотов.

В какую-то минуту этого памятного вечера в комнате вдруг воцарилась тишина. Как это иногда случается, все разом умолкли. Должно быть, они вслушивались в завывания ветра, думая, как и я, каждый о своем. В тот именно миг я поднял голову и взглянул на таинственного путешественника, потом снова перевел взгляд на огонь и продолжал следить за пляской языков пламени над поленьями — за огненными змейками, искрящимися тысячами рубинов и топазов. Может быть, именно в ту минуту все и началось… Как знать.

Однако мне придется начать несколько издалека. Утром, по дороге в школу, я и не подозревал, что вечером и в последующие дни буду ломать себе голову над неразрешимой загадкой.

Я поднялся в прекрасном настроении и позавтракал с большим аппетитом. Выйдя из дому, я пустился в путь, и ледяной ветер иголками вонзался мне в лицо; но это нисколько меня не тревожило. Ведь резкий северный ветер предвещал рождество, зимние каникулы, от него приятно пахло снегом, катаньем на коньках и лыжными прогулками. И еще он нес с собою тонкий аромат апельсинов, смешанный с запахом поджаренного, хрустящего хлеба и глянцевой бумаги новых книг.

В этом году снег в наших горных краях не выпадал на удивление поздно. Когда я выходил, отец, внимательно посмотрев на небо и на затянутую туманом долину, покачал головой и заявил, что теперь снега ждать нам осталось недолго.

Наш дом стоял первым при въезде в деревню, в самом начале извилистой дороги, тянувшейся из глубины долины — типичной долины ледникового происхождения, как говорил наш учитель господин Казен.

Дом этот был сооружен из камней сланцевых пород и крыт шифером; вокруг, первого этажа шла галерея с деревянным балконом, а в мансарде была расположена моя комната и еще две небольшие, использовавшиеся как подсобные помещения. В них хранили картофель, зимние груши, каштаны, складывали вязки чеснока и лука и прочие припасы.

К дому был еще пристроен сарай, а над ним чердак для сена. За сараем тянулся огород, и весь участок устремлялся прямо к скале, довольно крутой. Этот пиренейский дом походил на большинство построек нашей деревни. Только он был чуть больше обычного и выделялся среди остальных своей грубой, плохо обструганной деревянной вывеской, приколоченной к двум крепким каштанам, что росли у самого порога дома. Вывеска гласила:

Это несколько громкое название не должно вводить вас в заблуждение. Кафе-гостиница Даррегиберри (Даррегиберри — фамилия моего отца, и, как вы уже догадались, он баск [1] ) — заведение далеко не роскошное. Жители Фабиака приходят сюда главным образом по субботам и воскресеньям. Они играют здесь в карты, обмениваются новостями, но ничего не едят и не пьют.

В разгар летнего сезона мои родители пускали к себе дачников и селили их в трех маленьких комнатах первого этажа. Однако доходов от всего этого не могло хватить на жизнь всей семьи. Кормила нас главным образом земля.