Тайна планеты ящеров
Шрифт:
– Все отлично! – Джованни вальяжно выставил вперед ладони перед Орестом. – Пациентка в норме, здоровье прекрасное! – Он протянул инженеру серебристую карто-чку.
Тот вставил ее в порт, и ударив по клавиатуре барабан-ной дробью, закончил наконец свой долгий труд. Принтер выплюнул новый свиток, и Орест, со смешанным чувством раздражения и удовольствия схватил рулончик, и пружи-нисто встав, шутливо потряс им перед носом итальянца:
– Я сделал это, Джо! Наконец я это сделал! Цорн будет доволен! И я буду доволен, после отличного ужина, который мы сейчас организуем! Вау! – Он выключил компьютер, взял
– Елена, завтра приходите сюда в девять ноль-ноль, – обратился он к гостье, застегивая разъем. – Все патфайн-деры уже в курсе дела, остались только вы. Получите инструктаж, я введу вас в тему, расскажу о целях и задачах экспедиции. Потом познакомитесь с нашей командой, ну и с Цорном. Флагман компании, «Нибелунг», стартует через два дня, так что спешите закончить ваши земные дела!
– Конечно, не беспокойтесь! Здорово, что меня приняли, я очень рада. Мечты сбываются!
– Да, наша профессия весьма увлекательна. Но это тяжелая работа! Хоть и интересная. Прошу!
Пока все трое шли по коридору на улицу, Джованни галантно и вкрадчиво предложил женщине:
– Милая Елена, не хотите ли отужинать с нами? Тут недалеко есть чудесное кафе, готовят великолепно, даже для моего избалованного итальянского желудка фантас-тично, пища богов, рай для гурмана! Не пожалеете! – Он закатил глаза, картинно изобразив что-то руками.
Орест с любопытством скосил взгляд на Елену: согла-сится? Не согласится?
Глаза Елены хитро сверкнули и оценивающе взглянули на обоих мужчин. Какие-то секунды она раздумывала, а потом приняла правильное для воспитанной женщины решение.
– Нет, – вежливо и твердо ответила она. – Перед серьезными делами я стараюсь не расслабляться, только после. Все-таки это довольно неожиданно, ваше приглаше-ние в экспедицию, надо подготовиться… завтра быть со свежей головой. Дома тоже есть хлопоты.
– Сожалеем! Что ж, как вам угодно! – вальяжно развел руками итальянец. – Приходите, будем рады вас видеть снова!
Они тепло попрощались, после чего мужчины направили свои стопы в ближайшее кафе.
***
– Знаешь Джо, в ней что-то есть. Что-то особенное, не такое, как у всех. При таком обаянии, чисто женской хрупкости… железный стержень внутри. Некая… внутрен-няя сила, даже одержимость, я бы сказал. У нее мощный потенциал. Она далеко пойдет, поверь моему чутью. – Орест оторвался от тарелки, вдумчиво жуя кусок отлично прожаренного стейка. – И еще что понравилось, – прогово-рил он с набитым ртом, – ничего бабского. Ни косметики, ни жеманства этого, ни кокетства, ни холодной хищности, высокомерной. Очень естественная, обаятельная!
– О да, – отозвался итальянец, поглощая ризотто и запивая его красным вином, – она исключительна! Знойная, живая, искренняя, я все еще под впечатлением. Я много видал женщин, но она – что-то особенное. А как улыбается! Настоящая роза! У меня мозги отключались, когда я на нее смотрел. А ты ведь меня знаешь, я искушен в жен-щинах…Теперь я почти влюблен! Не терпится увидеть ее снова!
– Ну ты не очень-то губу раскатывай, – проницательно заметил Орест. – Она гордая и… скромная. Мимолетные связи… я не думаю, что она такая. Она умная, накануне экспедиции устраивать шашни с мужчиной из персонала, рисковать карьерой… – он многозначительно усмехнулся. Он сделал паузу, и прожевав очередной кусок, выдал: – Любуйся! Вот что тебе остается. И мне тоже.
– Да, – вздохнул итальянец. – Наверно ты прав, этот цветок так просто не сорвать. Могла бы ведь согласиться отужинать с нами, почему бы и нет? Посидели бы, поговорили, что тут такого? О мамма миа!
– Русские – они суровые, – ухмыляясь, весомо отвечал Орест.
– Десееерт, мужчины? – к столику в кафе плавно подъехала роботесса-официантка. Выпуклые зеленые глаза ласково блистали, на блестящих трехпалых манипуляторах покоился сверкающий поднос с шоколадным тортом, предварительно разрезанным на ломтики.
– От десерта не откажусь! – решил Орест, пододвигая к себе чашку с горячим чаем.
– И я! – поддакнул Джованни, вооружаясь маленькой ложкой. – Торт – отличный венец прекрасного ужина!
Разговор
Орест поглядывал на часы. Утреннее солнце уже вовсю било в окна офиса, энергично затопляя все его пространство упругим пламенеющим светом. Жизнерадостный птичий гомон аккомпанировал ему на разные голоса. Окна были полуоткрыты, и внутрь задувал бодрящий прохладный ветерок.
– Без одной минуты девять! – подмигнул Орест быстро ходящему по офису итальянцу. – Что это ты сегодня такой нарядный? – лукаво прищуриваясь, спросил он. – Боти-ночки сверкают. Парфюм, костюмчик.
– А ты? – быстро парировал тот, смеривая взглядом такой же безупречный прикид инженера.
– Жду одного человека, – томно закатил взгляд тот. А тебе вроде положено быть в медкабинете? Неужели нет работы эти чудесным утром?
– О, дружище, в моем кабинете нет солнца, – итальянец картинно вскинул руки, – мне приятно наслаждаться им здесь. И потом, – Джованни остановился и выразительно поднял указательный палец, – я отвечаю за здоровье и безо-пасность всех патфайндеров с момента их принятия в экспедицию и должен предупредить Елену о грозящих ей опасностях на чужой малоизученной планете!
– А если откровенно, – продолжил Орест, – я по уши втюрился в эту русскую красавицу и желаю узнать ее поближе. Ну и попытаться заполучить для…более конк-ретного удовольствия.
– Проклятый поляк! – пылко воскликнул Джованни, сверкая темными, жгучими очами. – Ты невыносим!
– А ты неисправим. И легкомыслен, как мотылек, летящий на свет.
– Мамма миа! Ты считаешь, что возможно сдержаться, глядя на красоту этой русской богини? Она затмила мне разум! Мое сердце трепещет от ожидания встречи с ней!
– Ну прими успокоительное, – едко съязвил Орест. – Мне совсем не нужны твои излияния в теме предстоящего серьезного разговора.
– Да я… – возмущенно было попытался возразить Джо-ванни, но тут в офис вошла Елена.
– Доброе утро!
– Доброе! – в унисон ответили инженер и доктор.
Елена была невероятно хороша. Строгий брючный костюм идеально сидел на стройной фигуре, ослепительная улыбка казалась продолжением утреннего света, яркие карие глаза под залихватской челкой источали радость и приветливость, в резких, живых движениях сквозили бодрость и дерзкое нетерпение. Особая, пылкая свежесть цветущей юности и зрелая элегантная женственность придавали ей необыкновенное очарование. На секунду инженер и доктор застыли в восхищении.