Тайна подружки невесты
Шрифт:
— Я думал, что ты хорошо меня знаешь, Джеки. Если бы я получил твое письмо, я бы обязательно пришел.
Она издала резкий смешок:
— И что бы ты сделал?
— Не знаю. — Он нахмурился. — Мы бы вместе что-нибудь придумали.
Джеки посмотрела на него:
— Ты хочешь сказать, что поддержал бы меня?
— Да.
— Нет! — Она часто заморгала. — Нет, — повторила она более спокойным тоном.
— Ты не можешь этого знать!
Он непременно поддержал бы ее. По крайней мере, он так думал сейчас.
— Неужели ты бы на мне
— Возможно, — признался он, вспомнив, как сильно любил ее когда-то.
Вопреки его ожиданиям, Джеки не рассмеялась ему в лицо. Ее глаза наполнились слезами, руки, лежащие на коленях, задрожали.
— Глупости. Ты так говоришь, потому что хочешь в это верить.
Он вскочил со скамейки и начал ходить туда-сюда.
— Неужели так трудно в это поверить? Неужели я, по-твоему, ни на что не годен?
Джеки открыла рот, чтобы ответить, но в этот момент неподалеку послышались голоса и шорох шагов. Недолго думая, Романо схватил Джеки за руку и потащил в грот. Они должны были закончить этот разговор и не хотели, чтобы их кто-нибудь подслушал.
Сейчас Джеки прижималась к стене грота, а он стоял почти вплотную к ней. Здесь их никто не найдет. Она была напряжена, и у него пропало желание заводить с ней интрижку.
Если бы они занялись любовью и она бы рассказала ему о дочери после этого, было бы намного хуже. Она правильно сделала, остановив это безумие. Все же он по-прежнему был на нее зол.
— Это Лиззи и Джек, — прошептала она, узнав голоса.
Кивнув, он слегка повернулся, чтобы ему было лучше видно дорожку. К счастью, молодожены были слишком поглощены друг другом и ничего не заметили.
Лиззи положила голову на плечо Джеку и томно вздохнула. Он поглаживал ее по спине, целовал ее волосы. Романо и Джеки были не единственными, кто устал от шумной толпы. Он надеялся, что прогулка новобрачных закончится лучше, чем их.
Джек и Лиззи обошли тенистый сад, время от времени останавливаясь, чтобы поцеловаться, после чего направились по тропинке к маленькому пляжу.
Когда они удалились, Романо вышел из грота и бросил взгляд туда, где только что промелькнуло между деревьями белое платье.
Они казались такими счастливыми.
Когда Романо впервые увидел Джека и Лиззи вместе, он сразу понял, что они созданы друг для друга. Впереди их ждало столько всего удивительного. Медовый месяц, обустройство семейного гнездышка, рождение близнецов.
Он вдруг обнаружил, что завидует им, и это его удивило. Он не думал, что ему когда-нибудь захочется всего этого.
Какая ирония! У него могло все это быть. Он мог бы повторять за священником брачные клятвы, глядя в сияющие глаза своей невесты. Мог бы находиться рядом со своей дочерью с самого ее рождения, качать ее, когда она плакала, читать ей книжки на ночь. Но сейчас, когда он осознал, как ему не хватало этих моментов, их уже нельзя было вернуть. Они были украдены у него с женщиной, которая вжалась в стенку грота и как никогда была похожа на растерянную девочку-подростка.
Это зрелище не вызывало у него ни капли жалости. Он отвернулся.
Жениться на ней? В данный момент ему меньше всего этого хотелось. Он был бы очень рад, если бы больше никогда не увидел Джеки.
— Как ее зовут? — спросил он, не глядя на Джеки.
— Кейт, — мягко ответила она.
Кейт. Типичное английское имя. Он никогда бы так не назвал свою дочь, если бы это зависело от него. Но от него ничего не зависело. Ему хотелось закричать, сломать что-нибудь. Сделать что-нибудь, чтобы выплеснуть свое отчаяние. Обычно он мог сдерживать негативные эмоции, обращать ситуацию в шутку, но признание Джеки выбило его из колеи.
Факты. Ему нужны факты.
— Кейт это сокращенное от Кэтрин? — спросил он.
Джеки не ответила, и он раздраженно вздохнул. Как она могла продолжать с ним играть после того, что ему рассказала? Почему заставляла его вытягивать из нее ответы?
Потому что это была Джеки Пэттерсон. Она устраивала проверки. Ты лез из кожи вон, чтобы их пройти, а она все равно считала тебя недостойным.
Повернувшись, он посмотрел на нее сверкающими от ярости глазами.
Она сглотнула:
— Полагаю, что так. Я не уверена.
Неужели было так трудно сказать просто «да» или «нет»? Он больше не мог это выносить. Еще один ее замысловатый ответ, и его голова взорвется.
— Если ты хочешь продолжать в том же духе, я лучше пойду.
На ее лице было замешательство. Он не понимал почему, но ему было все равно.
— Только не думай, что отделалась от меня, — добавил он. — Завтра ты расскажешь мне все до мельчайших подробностей. И больше никаких игр!
Справившись со своим смущением, Джеки отошла от стены грота и пронзила его взглядом, от которого его бросило в дрожь.
— Не смейте мной командовать, синьор Пуччини! Мы оба прекрасно знаем, что тогда ты не был готов взять на себя обязательства.
Романо чувствовал, что его гнев вот-вот вырвется наружу. Но Лиззи и Джек были где-то рядом, и он не хотел портить им праздник. Поэтому он мысленно сосчитал до десяти и понизил голос до шепота:
— Ты не имеешь права меня осуждать. Ты не можешь знать, как бы я себя тогда повел. Кем ты себя возомнила?
Джеки вышла из грота. На мгновение ему показалось, что она собирается удалиться, но она прошла несколько метров по дорожке, после чего развернулась и направилась к нему.
Ну разумеется. Джеки Пэттерсон привыкла к тому, чтобы последнее слово оставалось за ней.
— Кем я себя возомнила? Я сейчас скажу тебе, кем я себя возомнила. — Ее губы растянулись в подобии улыбки. — Я бедная наивная девочка, которая целый день прождала тебя в фермерском доме, до смерти перепуганная и одинокая.
Романо никак не мог понять, почему она продолжала его упрекать.
— Ты знаешь, что я не получал твоего письма, — сказал он. — Ты не можешь меня в этом винить.
Ее глаза сузились и победоносно засверкали.