Тайна, покрытая глазурью
Шрифт:
— Конечно, приехала. — Отстранилась от него, пригладила разлохматившиеся волосы. — Ты хорошо себя вёл?
— Да. Правда, хорошо! Спроси у тёти Лены!
— Не буду, я тебе верю. У тебя вещей много?
— Рюкзак.
— Вот, бери рюкзак. Нам надо ехать.
— Домой поедем? — Денис метнулся мимо меня в дом.
Я промолчала. Ленка была близко, и я поостереглась говорить. К тому же, она сама с вопросами полезла.
— Что у вас происходит? Олег приехал весь взбудораженный, Лизка на звонки не отвечает.
Я легко отмахнулась.
— Они поругались. Помирятся, не переживай.
— Да, конечно, помирятся. — Она ко мне придвинулась и шёпотом поинтересовалась: — А ты замуж собралась?
— Заметно?
— Ещё
— Да это не я выбирала, — попробовала я пошутить. — Это меня выбирали.
Ленка не поверила, конечно, и правильно сделала, а сама снова на Данилова долгий взгляд устремила.
Я едва дождалась, когда Денис спустится с рюкзаком. Он осторожно спускался, держась за перила, и улыбался совершенно счастливо — его домой забирали. Я за руку его взяла и к себе притянула поближе, погладила по волосам.
— Мы поедем, Лена, спасибо большое, что присмотрела.
— Да не за что, всегда пожалуйста. Лизке передашь, чтобы позвонила мне?
— Конечно. — Я решительно кивнула.
— Денис, до свидания.
Дениска рукой помахал ей, отдал рюкзак Андрею, и первым выбежал за дверь.
— Мы домой поедем?
Мы с Даниловым переглянулись.
— Нет, мы едем путешествовать, — сказал он в конце концов, заметив, что я молчу слишком долго.
— Ух ты! — воскликнул Денис. — Я люблю путешествовать!
Я открыла заднюю дверь автомобиля, помогла мальчику забраться внутрь, и сама рядом села. Дениса обняла, когда он ко мне прижался.
— Далеко поедем? — Он доверчиво и воодушевлённо смотрел в мои глаза. Я с трудом заставила себя улыбнуться.
— Далеко.
— А мама с папой?
— Они приедут позже.
Андрей с переднего сидения обернулся, посмотрел на нас. Мы глазами встретились, на пару секунд повисло молчание, а потом он взял меня за руку и поцеловал в открытую ладонь. Смешно подмигнул, подбадривая.
— Мы едем путешествовать. Не грусти, сладкая.
Восемь лет спустя, где-то под Питером…
Я стояла на крыльце и придирчиво наблюдала за работой садовника. Невольно морщилась, глядя, с каким безразличием он вырезает кусты роз у забора. И по-настоящему страдала. Всё-таки у меня нет настоящего пристрастия к садоводству. Или дара, не знаю, как назвать. Я на эти розы потратила кучу времени и нервов, так хотела, чтобы мои труды успехом увенчались, и я бы с гордостью их всем демонстрировала: мол, вот, сама, всё сама. Правда, изумительно красиво?
Никакой красоты не получилось, после полутора лет моей заботы на растения напала какая-то неизвестная мне болячка, на листьях появились белёсые пятна и кусты начали сохнуть и чахнуть. Пришлось вызвать профессионалов, а они категорически заявили, что розы — мои розы! — необходимо вырезать под корень. Хоть плач, честное слово.
Я в очередной раз поморщилась, расстроено вздохнула и вернулась в дом, двери за собой плотно прикрыла, в надежде, что так не услышу клацанье секатора. Данилов мимо меня прошёл, занятой и сосредоточенный на телефонном разговоре, уже в костюме и при галстуке, хотя ещё двадцать минут назад лежал в постели, сунув голову под подушку, и просыпаться наотрез отказывался. А потом, как всегда, вскочил, и за четверть часа собрался. Никогда не понимала, как ему это удаётся. Я мужа взглядом проводила, прислушиваясь к его разговору, а когда он на меня посмотрел, заметил моё расстроенное лицо и заинтересованно приподнял брови, я ещё разок вздохнула, на этот раз специально для него.
— Андрей, у меня болит сердце, — сообщила я ему, игнорируя его насмешливый взгляд.
— Я приеду через час и сам всё посмотрю. Нет, не отправляй пока документы. И скажи Халеменчуку, чтобы всё ещё раз проверил. — Я в лицо его посмотрела, и заметила, как он усмехнулся. — Да всё там будет «ок», Миша. Что я, Диенко не знаю? Он всегда дёргается, он гарантии очень уважает.
Данилов телефон выключил, в глаза мне посмотрел и подмигнул.
— Ну что? — шутя, проговорил он.
Я тут же нахмурилась.
— Я страдаю.
Он меня в нос поцеловал.
— Не страдай. Мама тебе из Англии другие привезёт. А садовник посадит, и всё у тебя вырастит.
— Я хотела сама…
— Когда ты делаешь это сама, это отражается на моей нервной системе. — Андрей за подбородок меня взял, поцеловал быстро и примирительно проговорил: — Ну, не твоё это. Занимайся тем, что умеешь.
Андрей отошёл от меня, снова набрал чей-то номер, а я усмехнулась. Как хорошо это прозвучало: занимайся тем, что умеешь. А умею я печь торты, воспитывать детей и заниматься домом. А бизнес — это с некоторых пор в нашей семье прерогатива мужчины. А я и не спорю. Не спорю, в конце концов, я к этому и шла. Я так мечтала о семье, о своём доме, об уверенности и стабильности, и всё это, в конечном итоге, получила. Так что, я действительно довольна.
Мы перебрались в Питер вскоре после того, как закончилась история с Зудиным, долго выбирали город, если честно, думали о загранице, но так и не решились уехать. Другая страна, незнакомые законы и чужие люди — всё это не показалось нам особо завлекательным. Не понятно было, чем в чужой стране заниматься будем, не просто же деньги проживать. А у мужчины должно быть серьёзное занятие, работа; это я планировала заняться домом и детьми, снова открыть небольшую кондитерскую, а Андрею необходимо было что-то посерьёзнее. А так, как мы по мелочам не размениваемся, его занятие вскоре переросло в серьёзный, но несколько специфический бизнес. Данилов так и не смог уйти далеко от прошлых подвигов, и поэтому его финансово-аналитическое агентство довольно быстро прославилось тем, что помимо расчётов и составления стратегий развития и бизнес-планов, клиентам помогали выйти из щекотливых ситуаций, прощупывали почву, если было необходимо, придумывали более действенную и прибыльную комбинацию, в общем, предлагали полный пакет услуг, о которых в открытую говорить было не принято. Но при этом я строго-настрого запретила любимому супругу связываться с криминалом. Он клятвенно пообещал, ещё в загсе, и пока слово держит. Я лично за этим слежу, в конце концов, я не собираюсь оставаться с тремя детьми на руках, в ожидании, когда наш папа разберётся с органами правопорядка или того хуже, с криминалитетом. Конечно, без мелких стычек и столкновений интересов не обходится, но муж у меня — человек не глупый, и пока ни в чём серьёзном не замечен, не смотря на заносчивость некоторых своих клиентов. Его и уважают за то, что он способен найти выход из, казалось бы, безнадёжного положения. Я иногда даже подшучиваю над ним: что с его-то математическими способностями, его вечно тянет перетряхивать чужое грязное бельё, а не множить состояние клиентов. Хотя, надо признать, что за грязное бельё платят куда больше, чем за финансовый консалтинг.