Тайна пропавшего ожерелья (сборник)
Шрифт:
— Конечно, не отступимся! — согласился Фатти. — Я чувствую, что здесь кроется какая-то загадка. Сжечь записки? Ну нет! Я не намерен выпускать их из рук. Предлагаю собраться здесь завтра утром и хорошенько над ними поразмыслить.
— А можно на них посмотреть? — попросил переполненный любопытством Эрн.
— Они в доме, — покачал головой Фатти, — а нам уже пора в кондитерскую. Ты на велосипеде, Эрн?
— Само собой! — ответил Эрн. — Послушайте, а правда мне повезло — заработать такую кучу денег ни за что ни про что? Наконец-то я смогу угостить вас всех мороженым — мне так
Он широко улыбнулся пятерым друзьям — и в ответ на свое предложение, в котором выразилась его добрая душа, увидел пять довольных улыбок.
— Как там Сид и Пирс? — поинтересовался Пип. — Сид все еще сосет свои ужасные ириски?
— Нет. Теперь он перешел на жвачку, — серьезно сообщил Эрн. — Из-за ириски у него неприятность вышла в школе: Сид не успел выплюнуть ее, когда учитель его вызвал, и получил нагоняй. Так что, пришлось перейти на жевательную резинку. Сид говорит, она гораздо удобнее в обращении… Пирс тоже в полном порядке. Видели бы вы, как они драпанули сегодня утром, когда приехал дядюшка! Он для них страшнее атомной войны!
Ребята рассмеялись.
— Ну, поехали? — поднялся Фатти. — Эрн, если завтра утром твой дядя будет дома, приезжай к нам на собрание. Поскольку ты тоже теперь причастен к этому делу, тебе не мешает быть в курсе наших планов.
— С огромным удовольствием! — обрадовался Эрн. — А еще я захвачу мое последнее стихотворение! Оно еще не совсем закончено, но сегодня вечером я постараюсь его дописать, чтобы прочитать вам завтра.
Все улыбнулись. Ох уж эти стихотворения Эрна! Он из кожи вон лез, сочиняя их, но почти всегда застревал где-нибудь на середине… Друзья вышли из сарайчика, и Фатти тщательно запер за собой дверь. Он не хотел, чтобы взрослые обнаружили его сокровища. А там было на что посмотреть! Костюмы разных народов и профессий, коробочки с гримом, фальшивые зубы, усы и бакенбарды… У мистера Гуна глаза бы вылезли на лоб при виде всего этого!
Друзья включили фонарики своих велосипедов и отправились в кондитерскую. Бастер ехал в корзинке велосипеда Фатти, а когда они вошли в кондитерскую, оставив велосипеды у входа, предпочел на всякий случай держаться у самых ног хозяина.
— Столик на шестерых, пожалуйста, — вежливо попросил Фатти.
Чаепитие у них получилось изумительное. Мать Фатти выдала им десять шиллингов в награду за тяжкий труд, и этого было бы вполне достаточно на чай с целой кучей пирожных. Но еще и шесть порций мороженого в эту сумму никак не укладывались, и Фатти, как обычно, открыл свой солидный кошелек:
— Я предлагаю начать с масляных лепешек с медом, перейти к миндальным пирожным, затем — к эклерам, а завершить все мороженым.
— Вот это да! — У Эрна просто голова пошла кругом. — Эх, и зачем я так плотно пообедал! А Бастер что будет есть?
— О, Бастеру, как всегда, достанутся самые лакомые кусочки. — И Фатти продиктовал заказ официантке, которую изрядно позабавил их размах.
— Вы уверены, что этого будет достаточно? — шутливо спросила она.
— Не совсем, — покачал головой Фатти. — Но надо же с чего-то начинать.
Трапеза удалась на славу. Ребята хохотали до
— Понимаете, Пирс разложил свой набор для лепки. — Рассказывал Эрн, — и только успел заготовить несколько полосок, как его позвала мама. И тут входит Сид, видит маленькие ровные полосочки, разумеется, воображает, что это его обожаемая жвачка, и сует их прямо в рот! Крику было на весь дом: и что за вкус у этой жвачки, и в магазин он ее вернет… Но выплевывать не стал — сказал, что жалко. И тут возвращается Пирс и обнаруживает, что Сид жует его заготовки для лепки! Представляете, что тут началось!..
— Фу, гадость какая! — хохотал Фатти. — Бедный Сид! Ты, Эрн, так здорово это рассказываешь! Только не рассказывай эту историю моей маме, ладно?
— Да я перед твоей мамой рот боюсь раскрыть! — Эрн даже поежился при одной мысли о том, что миссис Троттевилл слушает его историю про Сида и Пирса. — Твою маму даже мой дядя боится… Кстати, который час? Я должен заступить на вахту ровно в полшестого: дядя собирается уходить.
— Тогда тебе придется поторопиться, — сказал Фатти, взглянув на часы. — Когда трудишься за вознаграждение, мой юный друг, лучше уделить работе на несколько минут больше, чем на несколько минут меньше. В этом одно из главных различий между честным трудом и халтурой. Ясно?
— Как божий день, Фатти! — Эрн вскочил со стула. — Буду делать все, как ты велел. Пока! Я забегу завтра, если смогу!
— Хороший парень этот Эрн, — заметил Пип, провожая взглядом приятеля, пробирающегося между столиками. — Надеюсь, Гун будет нормально с ним обращаться. А если он не заплатит Эрну, как обещал, придется ему иметь дело с нами!
— Кто-нибудь способен проглотить еще хоть крошку? — осведомился Фатти. — Нет? Извини, Бастер, но все отказываются, так что можешь не вилять хвостом. Надо сказать, мне порядком полегчало. Правда, я чувствую, что опять поправился… Как бы мне похудеть? Бегом, что ли, опять заняться?
— Что ты! В такой мороз?? — воскликнул Пип. — Ты так проголодаешься, что навернешь после этого вдвое больше обычного, и все твои усилия пойдут насмарку!
— Я знал, что ты это скажешь, Пип, старина, — ухмыльнулся Фатти. — Ну что ж, поехали по домам. Завтра собираемся у меня в половине одиннадцатого. А мне перед сном придется еще поработать…
— Что ты собираешься делать? — спросил Ларри.
— Хочу испробовать свой порошок для проявления отпечатков пальцев — может, удастся что-нибудь обнаружить на тех листочках.
И вот, уединившись в своем сарайчике, Фатти принялся за проведение дактилоскопической экспертизы. Он чувствовал себя настоящим криминалистом. Но все было напрасно: листочки были так заляпаны отпечатками, что отличить их один от другого было совершенно невозможно!
— Это, кажется, Гуна… а это, должно быть, наши… — безнадежно размышлял Фатти. — Очень надеюсь, что Гун не захватает руками новые записки. Он просто обязан в первую очередь проверить их на отпечатки пальцев! Кажется, я чую запах жареного… и, судя по аромату, на этом костре готовится для нас самая натуральная тайна!