Тайна «Семи грехов»
Шрифт:
Пес глухо заворчал и неожиданно перешел с фальцета на густой бас:
– Нашел чем удивить! С твоими возможностями мог бы придумать что-нибудь и эффектнее. Уж я-то видывал кое-что и посильнее из твоих фантасмагорий.
– Ладно, умолкни! Сюда идут. И не требуй от меня слишком многого. В этом подлунном мире уже не может быть ничего нового. По крайней мере, для нас с тобой.
– Да, это так! Как утверждал великий писатель: «Скучно жить на свете, господа!» Хватит философствовать, Себ! Давай лучше вкусим радости от очередного кровавого побоища.
Пес послушно присел и поднял торчком уши. Он жаждал не только увидеть всепроникающим магическим зрением детали предстоящей драмы, но и ловить каждый стон жертвы и ругань распаляющих в себе ярость палачей.
И словно приподнимая занавес перед застывшей в нетерпении публикой, Огнев нажал черную кнопку звонка. За дверью раздались тяжелые шаги. Понимая, что его рассматривают через дверной «глазок», Огнев попытался придать своему лицу безмятежное выражение.
– Это ты, Константин?
– Нет, мой брат близнец! Давай быстрее: Дым рвет и мечет. Ему акт о списании стройматериалов срочно понадобился. Он же тебе звонил, предупредил, что я подъеду. А ты мне глупые вопросы задаешь: я это или не я.
Услышав лязг открывающихся замков, Огнев с удовлетворением подумал:
«Поверил, старый хрен! Сейчас ему будет несладко. Но сам виноват: нечего было за спиной Дыма нечестную игру затевать».
Дверь отворилась и тут же сбежавшие сверху боевики, грубо оттолкнув Огнева, влетели в квартиру. Поспешно войдя следом и захлопнув за собой дверь, Огнев увидел опрокинутого на спину хозяина. Возле его бледного от страха лица Зеб держал нож и угрожающе предупреждал, чтобы тот лежал тихо.
Огнев поспешил успокоить хозяина:
– Желток, ты у нас человек хоть и подлый, но умный. Зря шуметь не будешь. Я тебя знаю, как любителя женщин, сухих вин и нежных деликатесов. Не заставляй нас причинять тебе боль. Твоя жизнь зависит сейчас исключительно от твоего поведения. Поверь, я к тебе отношусь с пониманием. Ничего личного. Только дело.
– Но я не понимаю, в чем моя вина!
– Не мельтеши! Дым все знает. Ты украл из его фирмы почти миллион баксов. Но это ещё не всё. За спиной Дыма ты снюхался с его конкурентом Хвостом. Собрав документы по нашей фирмы, ты хотел передать их Хвосту за круглую сумму. Но наш доброжелатель в окружении Хвоста успел предупредить, что продажа документов намечена на завтра. И вот я здесь вместе с Зебом и Серой, чтобы не дать тебе совершить ошибку. Теперь говори.
– Все это ложь, и никаких документов у меня нет.
– Ну, зачем ты так? У нас ведь и запись твоей последней беседы с Хвостом имеется. Наш человек постарался. Ты в разговоре своего благодетеля Дыма называешь тупоумным выскочкой. Разве не так? Ну что в лице изменился? Убедился, что я не блефую? Давай, не тяни время, говори, где документы прячешь.
– А какая мне от этого выгода?
– Никакой, если не считать, что избежишь пыток и нестерпимой боли.
– А жизнь? Честно говорю – не знаю! Дым сказал, что сам будет говорить с тобой, когда документы отдашь.
– За дурака меня держишь! Сначала разговор с Дымом, а потом укажу тайник.
– Не в твоем положении условия ставить. Дым ждет звонка с докладом, что бумаги у меня. Ну что, укажешь сам или Зеба с Серой к разговору подключить? Посмотри на их лица: ребята явно жаждут развлечения!
– Раз у меня нет выхода, я укажу тайник. Можно встать? Давай, не тяни!
Желтов встал и направился к окну. Огнев предупреждающе махнул боевикам, и те вплотную приблизились к хозяину. Желтов улыбнулся:
– Не бойтесь, ребятки, я сквозь стекло не выпрыгну. Еще пожить надеюсь. А тайничок у меня здесь оборудован.
Просунув руку за батарею, Желтов нажал невидимую кнопку, и одновременно с щелчком пружины нижний край подоконника начал медленно выдвигаться вперед, обнажая полость, заполненную зелеными банкнотами и документами. Нижняя часть тайника еще продолжала размеренное движение, когда Желтов резко выхватил из-под пачки долларов небольшой браунинг. Он попытался резко развернуться в сторону своих палачей. Но подпорченное годами и бурными развлечениями тело плохо подчинялось воле хозяина. Сера успел перехватить и резко вывернуть кисть с оружием. С глухим стуком браунинг выпал на паркет.
Огнев укоризненно покачал головой:
– Ну, зачем же так?! Уважаемый финансист, а как рядовой боевик за ствол хватаешься! Нехорошо! Отведите его, ребятки, в ванную комнату, пусть там подождет, пока я документы посмотрю. А потом позвоню Дыму. Пусть сам решает, что с этим лихим ковбоем делать.
Быстро просмотрев бумаги, Огнев убедился:
«Тут лежит именно то, что мы искали. Попади эти документы к Хвосту, он бы уж точно заставил Дыма передать ему многомиллионное дело. Вовремя нас предупредил неизвестный доброжелатель. Дым полагает, что с ним говорил изменённым голосом Куст, ближайший подручный Хвоста, который хочет занять его место».
Внезапно внимание Огнева привлёк документ с подписью известного правительственного чиновника, который неосмотрительно оставил след в деле о незаконном кредитовании. Не раздумывая, Огнев спрятал важную улику к себе в карман. Он хотел иметь гарантию своей безопасности. Побросав на дно спортивной сумки документы и деньги, он позвал Зева:
– Мы нашли то, что искали. Можете кончать Желтка. Но только быстро и без лишних мучений с учетом его прежних заслуг и пожилого возраста.
Зев с усмешкой кивнул головой и аккуратно прикрыл за собой дверь. Стараясь не прислушиваться к звукам, доносящимся из ванной комнаты, Огнев прошелся по комнате, разглядывая многочисленные вазочки, подсвечники и статуэтки. Его внимание привлекла фигура Пана с рожками, похотливо подглядывающего из-под густых лохматых бровей за купающимися нимфами.
На какое-то мгновение Огневу показалось, что Пан смотрит на него с мудрым сочувствием. И подчинившись неожиданному внутреннему толчку, он сунул понравившуюся статуэтку в свою спортивную сумку.
В комнату вновь заглянул Зев:
– У нас все в порядке: старик покинул нас навсегда. Уходим?
– Да, конечно. Здесь больше ловить нечего.
Направившись вслед за боевиками к выходу, Огнев осторожно заглянул в приоткрытую дверь ванной. Тело Желтова лежало на полу лицом вниз. В душе у Огнева не было сочувствия. И, осторожно прикрыв дверь, он направился к выходу. Уже сидя в машине, подумал, что зря взял изображение похотливого Пана и, вздрогнув от тревожного предчувствия, резко завел мотор, стараясь отъехать как можно быстрее от дома со старинной лепниной.