Тайна сгоревшего коттеджа
Шрифт:
– Я сделаю зарисовку следов, – вызвался Фатти. – Сниму размер и точно воспроизведу. Тогда нам останется только разыскать башмак – и преступник пойман!
– Нам известно, – продолжал Ларри, – какие на нем башмаки и какой костюм тоже. Пари держу, старина Пошлипрочь ничего бы не нашел!
– Пожалуй, пойду поскорей в гостиницу, – важно объявил Фатти, – надо взять бумагу и сделать зарисовку. Хорошо, что я прекрасный рисовальщик. В прошлом году получил первую премию по рисованию. Это большое искусство.
– Какое еще искусство? – не выдержал Ларри. – Искусство хвастовства? Или, может быть, искусство обжорства?
– Очень остроумно! – обиделся Фатти, который шуточек на тему о толстяках не любил.
– Да, мой брат и остроумный, и умный! – возмутилась Дейзи. – Но в отличие от некоторых, он не хвастается, Фредерик Алджернон Троттевилл!
– Давайте вернемся на пожарище и посмотрим, нет ли там еще каких улик, – предложил Пип, желая предотвратить разгорающуюся ссору.
– Да! – поддержала брата Бетси. – Только я еще пока ничего не нашла, так что хочу поискать!
Бетси была так огорчена своей неудачей, что Фатти поспешил ободрить ее:
– Ну и что? Бастер тоже пока ничего не нашел! Искал изо всех сил, но ничего не попалось. Ты не расстраивайся, Бетси, я уверен, ты найдешь потрясающую улику!
Дети вернулись к живой изгороди и по одному пробрались через кусты. Фатти отправился в маленькую гостиницу напротив сада за бумагой и карандашом. Остальные стояли, разглядывая остатки мастерской.
– Вы что тут делаете? – неожиданно раздался громкий окрик. – По домам быстро! Пошли прочь!
– Старина Пошлипрочь, – ахнул Ларри. – Быстро ищите мой шиллинг! Все ищите!
Все четверо бросились шарить по земле, делая вид, будто прилежно что-то разыскивают.
– Вы что, не слышали? – проворчал полицейский. – Что вы тут потеряли?
– Мой шиллинг! – ответил Ларри.
– Вот как! Наверное, уронил деньги, когда вчера вы тут путались под ногами, – сказал мистер Гун. – Не знаю, что за дети нынче пошли, всюду суют свой нос, всем мешают, никому не дают покоя! Давайте быстро по домам! Пошли прочь!
– Вот мой шиллинг! – завопил Ларри, бросаясь к монетке, которую аккуратно положил рядом с целым участком чистотела. – Все в порядке, мистер Гун. Мы уходим. Нашлись деньги.
– Очень хорошо, а теперь – убирайтесь! – процедил полицейский. – Мне работать надо, у меня тут серьезное дело, и я не желаю, чтобы дети путались под ногами.
– Вы улипки будете искать? – спросила Бетси, но Пип тут же так толканул ее в бок, что она еле удержалась на ногах.
На счастье, Гун не обратил внимания на ее слова. Он выпроводил детей из калитки и еще посмотрел им вслед, когда они пошли по улице.
– И чтоб я вас тут больше не видел! – сказал он вдогонку. – Нечего тут крутиться и мешать!
– Мешать! – с негодованием повторил Ларри, удаляясь по улице. – Он думает, что дети заняты только тем, что мешают взрослым. Да он бы позеленел от зависти, если бы узнал, что нам удалось расследовать сегодня утром!
– Вправду позеленел бы? – заинтересовалась Бетси. – Как бы я хотела увидеть его зелененьким!
– Я чуть не позеленел из-за тебя, когда ты вздумала спрашивать старину Гуна насчет улик! – сердито сказал Пип. – Я уж было подумал, что сейчас ты ему сообщишь, что мы не просто искали улики, но нашли их. Вот что бывает, когда малышей берут в Тайноискатели!
– Я не собиралась говорить ему, что мы нашли улики, – чуть не плача защищалась Бетси. – Смотрите, вот Фатти бежит! Надо его предупредить, что Гун в саду!
Фатти был остановлен и предупрежден. Фатти решил, что может и попозже обмерить и зарисовать следы. Ему не нравился полицейский. И Бастеру он тоже не нравился.
– Пора идти чай пить, – объявил Ларри, посмотрев на часы. – Встречаемся завтра в десять в старой беседке у Пипа в саду. Мы отлично поработали сегодня. Я сейчас сяду и перепишу все наши улики. Все это действительно становится очень интересным!
ФАТТИ И ЛАРРИ КОЕ-ЧТО УЗНАЮТ
На другое утро, ровно в десять, пятеро детей и Бастер снова собрались в старой беседке. Фатти выглядел чрезвычайно значительно. Он достал огромный лист бумаги, на котором изобразил в натуральную величину след левой и правой ноги с отчетливым крестообразным рисунком подошвы. Рисунок был действительно прекрасно выполнен.
Дети рассматривали лист.
– Недурно, а? – спросил Фатти самодовольным тоном, как всегда, своим хвастовством раздражая остальных. – Я же сказал – я прекрасный рисовальщик. Убедились?
Ларри тихонько подтолкнул Пипа и шепнул ему на ухо:
– Сейчас мы его разыграем…
Пип ухмыльнулся, еще не зная, что придумал Ларри. Ларри взял рисунок я руки и принялся серьезно изучать его.
– Очень здорово, – сказал он. – Только мне кажется, хвост не совсем удачно вышел.
Пип немедленно включился.
– И уши неправильной формы. Во всяком случае правое ухо.
Фатти обмер и посмотрел на рисунок, чтобы убедиться, что не перепутал листы. Все правильно – зарисовка следов, ничего он не перепутал. Тогда о чем же говорят Ларри и Пип?
– Конечно, все говорят, что трудней всего рисовать руки, – говорил Ларри, склонив голову набок и рассматривая рисунок, как настоящий ценитель. – Мне кажется, Фатти, тебе надо еще поработать над руками.
Дейзи изо всех сил старалась удержаться от смеха. Бетси в некотором недоумении всматривалась в лист бумаги, чтобы понять, где тут хвост, уши и руки, непонятно почему обсуждаемые Ларри и Пипом. Фатти побагровел от ярости.
– Опять упражняетесь в остроумии? – он выхватил из рук Ларри свой рисунок. – Вы отлично знаете, что это зарисовка следов!