Тайна шести браслетов
Шрифт:
Про оброненную Адель фразу о побеге, Кристиан вскоре и вовсе забыл, да и не придал в тот раз её словам никакого значения.
Прошёл месяц. Адель сидела на траве на заднем дворе дома, притянув к себе колени и обвив их руками и своими белокурыми локонами. Взгляд ее был устремлен далеко вперёд. Туда, за линию горизонта, где была неведомая ей земля, незнакомые люди, места, манящие своей таинственностью и надеждами. Кристиан тихо подошел сзади к Адель и опустил руки ей на плечи. От неожиданности и застигнутая врасплох, она вздрогнула. Это прикосновение в доли секунд вернуло ее из мира грез в тот мир, который являлся для нее реальностью. И этот реальный мир всё
Раньше, глядя в безоблачную даль, она ждала, что вот-вот на горизонте увидит силуэт своего отца, который идёт, чтобы забрать домой свою Адель. С годами эти надежды стали угасать, превращаясь в крохотную искорку, всё ещё согревающую её сокровенные мечты, но терзающие душу.
– Я уже перестал теряться в догадках: где найти тебя, когда утром не вижу мою Адель в доме, – произнёс Кристиан и сел рядом с ней на траву, – я знаю, ты всё ждёшь своих близких, я не раз замечал, как вздрагивает твоё тело при виде далёкого силуэта на дороге, чувствовал, как в ожидании чуда начинает учащённо биться твоё сердце. Но потом, Адель, глаза твои гасли и ты ходила весь день мрачнее тучи. Сколько лет прошло, а ты всё не смирилась с потерей близких.
– Нет, не смирилась и не смирюсь никогда. Но ждать я больше не буду! – с уверенностью произнесла Адель.
– Что означают твои слова?
– Не переживай за меня, Кристиан. Сегодня я приняла решение и менять его не буду. Я чувствую свою вину и должна это сделать.
– Вину? – удивился Кристиан, – Какую вину, о чём ты говоришь? Что ты намерена сделать?
– Я собираюсь отправиться в дорогу на поиски сестёр, отца, матери. Так дальше жить, не выносимо. Мне уже исполнилось девятнадцать, я стала взрослой, да и отец тогда говорил, что в моё двадцатилетние мы сможем узнать тайну наших браслетов. Так что времени на поиски у меня остаётся только один год. Да и к тому же я так тоскую по потерянной любви родных для меня людей.
– А как же я, моя любовь к тебе? – удивлённо вскрикнул Кристиан.
– Пока, мой дорогой Кристиан я не могу позволить себе любить тебя больше чем брата.
– Тоска превратила твоё сердце в лёд! – с горечью произнёс Кристиан, – Но сколько ещё должно пройти времени, чтобы растаяли ледяные стены, которыми ты окружила себя. Сколько? Год, два, десять? А может всю жизнь? Ты словно в плену, Адель! Позволь мне освободить тебя из этого заключения. Твои мысли, грусть разрушают тебя.
– Не злись, Кристиан, я обещаю тебе, что в тот день, когда я разыщу своих близких, первое, о ком я вспомню, так это о тебе и обязательно вернусь за тобой.
– Вернешься за мной? – от возмущения Кристиан вскочил на ноги, – Я не позволю тебе уехать!
– Я должна это сделать, мне надо самой ехать на поиски. Да и к тому же с моим браслетом стали происходить странные вещи. Стрелочка на браслете начала крутиться, чего не было раньше. И где бы я не находилась, как бы не повернулась, она всегда показывает в одну и ту же сторону, словно зовёт меня пойти туда. Думаю, это знак, что пришло время отправляться в путь.
– Всё может быть, но в любом случае, Адель, я не позволю тебе уехать одной. Разреши мне хотя бы сопровождать тебя в дороге, оберегать как сокровище, делить счастье, когда ты найдёшь хоть одну из сестёр и горе разочарования, если этого вдруг не произойдёт. Позволь мне помогать, оберегать и поддерживать тебя в поисках.
Адель хотела что-то сказать, но вместо этого громко рассмеялась. В её глазах блеснул, так редко появлявшийся, лучик радости.
– А ты прав, мой верный Кристя, кто будет охранять в дороге моё сердце и дорогой браслет!?
– Не зови меня Кристя, я чувствую себя крысой в этот момент. Что за прозвище ты мне вдруг дала?
– Не хочешь быть моим маленьким крысёнком, – всё ещё смеясь, шутливо продолжила Адель, – буду звать тебя Стин – так короче и как звучит! Стин – личный охранник Адель!
– Я счастлив Адель оттого, что вижу улыбку на твоих губах, ты снова шутишь, как прежде.
– Это решение изменить свою жизнь и пойти навстречу мечте – вернуло мне радость. Словно камень начал сваливаться с моей души.
– Камень? – переспросил Кристиан, – Ты опять говоришь загадками. То ты говоришь о какой-то своей вине, а теперь о камне на душе.
– Этот камень у меня на сердце оттого, что я чувствую вину за всё, что случилось с моими бедными сёстрами много лет назад.
– Адель, о чём ты говоришь? Какая вина может лежать на девятилетней девочке, по-моему, столько тебе было лет, когда произошла та страшная трагедия?
– Да, Кристиан – мне было девять, Эвелине пять, а маленькой Бернадетте всего четыре года. Я старшая из всех моих сестёр, мне надо было увести их подальше, через огороды, в лес. Надо было спрятать моих бедных сестричек. Ты понимаешь, Кристиан, вместо того, чтобы их спасти, уберечь, я спасалась сама – трусливо укрывшись в телеге.
– Постой, Адель, ты не должна себя корить за то, что было в детстве. Ты же была ребенком, и детский испуг был сильнее тебя.
– Не знаю, но иногда я чувствую такую вину за собой, что мне становится невыносимо жить.
– Тогда искупи свою вину поисками и если судьбе или провидению будет угодно вернуть тебе твоих сестричек – значит, никакой вины и нет в помине, просто в вашу судьбу вмешался злой рок и только он в ответе за случившееся.
– Наверное, ты прав, Кристиан.
Адель поднялась на ноги и подала руку другу.
– Пойдём домой, поздно уже, – нежно произнесла она.
– Постой, Адель, а когда мы отправимся в путь?
– Завтра! – не задумываясь, ответила та.
– Как завтра? А сборы? Надо с родителями поговорить, да много чего надо.
– Никаких разговор, – твёрдо заявила Адель, – мы устроим побег. В дорогу возьмём хлеб, воду и гитару. А там, на еду – кто подаст. А где и сами заработаем.
– Но такие решения так не принимаются, – пытался возразить Кристиан.
– Такие решения только так и принимаются! – стояла на своём Адель.
По дороге к дому они обсудили последние мелочи, назначили час и условились дома даже шёпотом об этом не говорить, а утром записку на стол и в путь.
Всю ночь Адель пролежала в своей постели, не сомкнув глаз и смотрела через раскрытые шторы в распахнутое окно. Она представляла себе их путешествие и ждала, когда же первое просветление появится на небосводе, когда же наступит тот долгожданный миг и она вступит на дорогу, ведущую в новую жизнь. Кристиан, в отличие от неё, лежал в своей постели и терзался сомнениями: правильно ли он поступает, что поддерживает Адель. Не подстерегают ли их в дороге новые неприятности и разочарования. Кристиан, как и Адель пролежал всю ночь, не сомкнув глаз, но не из-за того, что не мог дождаться условленного часа. Он очень боялся, что Адель встанет раньше, пройдёт по коридору и уйдёт одна, а он проспит этот момент и потеряет Адель навсегда.
Конец ознакомительного фрагмента.