Тайна Спящей Охотницы
Шрифт:
— Что ты знаешь про это? Откуда?! Жорж тебе что-то наплел с извечным своим сарказмом? — сердито и притом как-то испуганно вопрошала она.
— Ну, полковник… — пробормотал Кит, потерявшись.
— Полковника больше нет… в нашем мире. Он погиб там, на мосту, прикрывая ваш отход, — опустив взгляд, сказала княжна.
У Кита нехорошо похолодело внутри, в животе.
А от живота стрельнуло в мозг: был враг, стал друг — и вот его уже нет… Ведь это была первая смерть человека, которого Кит знал, как мог… Вроде чужой человек, а как будто часть души отвалилась
Пропасть — ее впервые почувствовал Кит под ногами. Вспомнил злобный взгляд полковника в тех далеких временах… а потом — его тёплые шутки-хохмы… Комок подкатил к горлу, жгуче заплыли глаза. Если б не стоявшая рядом княжна…
— Его уже не спросишь… — с намеком добавила она.
Задуманное вранье получалось дрянным.
— Лиз, ты лучше брата спроси, — вывернулся Кит, потея с головы до ног, — что он мне про это твое… — Он застрял, подыскивая необидное слово. — Ну, это паранормальное явление рассказал… Я, может, чего не понял. Там стрельба была.
— Спрошу, еще как спрошу, — строго пообещала княжна.
Вовремя подоспели старший Веледницкий с сыном. Княжна открыла было рот, но ничего у брата в присутствии папы не спросила, только стрельнула в родного Жоржа глазами, как из ковбойского револьвера Смит-энд-Вессон с перламутровой рукояткой.
— Здравствуйте, здравствуйте, Никита Андреевич! — по-старинному карамельно рассыпался великий изобретатель и протянул Киту руку. — Рад приветствовать в наших рядах строителя нового мира.
— Ох, папа, где это ты у большевиков такими речами заразился? — весь позеленел Жорж. — Неужто они на Марсе власть захватили раньше, чем здесь, на Земле? То-то он на небе красный такой.
Княжна демонстративно отошла.
— Твой сарказм излишен, Жорж, — через плечо сказал старший князь, продолжая пожимать и потряхивать руку Никиты Демидова. — Прошу заметить, это они повыдергали себе многое из светлых писаний прошлого, а вовсе не я, как ты выразился, заразился. Настоящий строитель нового мира как раз перед нами. Вот у него и уши покраснели, как Марс в небесах… И на Марсе он постарался. Вернее дельно постарается. Немцев остановил.
— Где?! — опешил Кит.
— На Марсе, — на голубом глазу под стёклышком пенсне повторил старший князь.
И хитро улыбнулся.
Кит невольно отодвинулся-посторонился.
Ох уж эти князья — достанут своими приколами, так достанут! А с другой стороны, какие они изысканные и клёвые, не то что зомби-компания Дума.
Княжна заговорила где-то в сторонке, и Кит даже не узнал ее голоса. Она произнесла что-то на совершенно незнакомом певучем языке.
Кит вырвал руку из мягкой руки профессора и повернулся к ней.
— Сейчас принц Александр поднимется к нам, — радостно сказала княжна, перейдя с древнегреческого на русский и поставив на стол похожий на большой железный цветок старинный микрофон.
Принц Александр — будущий правитель Македонии и завоеватель почти всего Древнего Мира — в своих скифских шароварах и коротком простом хитоне, как
Кит успел заметить, что принц не слишком повзрослел — значит, как и Кит, он появлялся тут, на «Лебеде», наскоками, когда без него, то есть без его таланта чуять направление вражеского удара и его мощь, князьям совсем невмоготу становилось, как вот теперь и без Кита.
Переводила княжна, сильно поднаторевшая в древнегреческом языке. Складывалось впечатление, что она в последнее время общалась с принцем чаще брата. Это догадка как-то не понравилась Киту.
Александр заметил медальон, сверкнувший под расстегнутой на вторую пуговицу рубашкой Кита. Он фамильярно повертел его в пальцах, вчитался, удивился… и ухмыльнулся.
— Принц говорит, что это — добрый знак для него, — улыбаясь, перевела княжна. — Он прочитал надпись. И она подтвердила, что он осуществит свою мечту и завоюет мир… И он теперь знает, какой подарок оставит для тебя, когда дойдет со своей великой армией до края земли.
Ага, значит, парадоксы времени тут все-таки случаются, подумал Кит. Александр Македонский сделает для него медальон по образцу этого… который он же, собственно, и сделает в будущем. Лиха беда начало! Так они плавно и подойдут к концу света, который сами же устроят, замкнув в разных временах невозможные контакты и создав запрещенные парадоксы. Разве нет?
Кит хотел было это и сказать, как вдруг… что вдруг? А затрещало все вокруг. Затрещало электрически опасно. Кит отскочил от принца Александра, невольно испугавшись зашибить его своими токами. Он испугался, что «реконструкторское электричество» попёрло именно из него — против его воли, само собой. Наверно, какая-то новая поломка обнаружилась на «Лебеде», причем где-то совсем близко.
Кит с испугом посмотрел на свои руки, но кончики пальцев не искрили огнями святого Эльма. Он огляделся по сторонам. Никакие осколки и потерявшиеся детали не кружили вихрем вокруг, никакие электрические дуги не вились змеями.
Все тоже остолбенели, оглядываясь и озираясь.
— Что это?! — прошептала княжна.
Губы ее побелели.
Принц Александр выкрикнул что-то полководческое и помчался вниз по винтовой лестнице, шлепая золочеными сандалиями.
Между тем, в сумрачной мути за окнами действительно стали проскальзывать тоненькие искры-змейки… вернее пиявки, потому как они стали присасываться к стеклам.
— Что за дьявольщина?! — воскликнул младший князь и кинулся к приборной доске, находившейся в стороне от круглого стола, занимавшего середину помещения.
А старший князь, между тем, замер-остался на месте, как будто прислушиваясь к чему-то… к какому-то неведомому гласу, слышному только ему.
— У нас повреждения внешней обшивки. В сотне мест… — героически хладнокровно констатировал князь Георгий, оценивая истерику стрелок на разных циферблатах. — В тысяче… Этого быть не может!