Тайна Тёмного Императора
Шрифт:
Впрочем, Наронгу было плевать. Ренер недурна собой, имела хорошие манеры и была горячей любовницей, умеющая подарить мужчине наслаждение.
Наронг взял графин и отпил прямо с горла, утоляя жуткую жажду, краем глаза видя, как Ренер лениво наблюдала за ним, запустив руку в копну роскошных волос, грациозно раскинувшись на постели, демонстрируя своё изящное молодое тело.
– Тебе пора идти, – вернул графин на стол, направился к окну, за которым виднелось темнеющее небо и где-то внизу огни тесных улиц Флиастона.
Опершись ладонями на каменный подоконник, Наронг посмотрел
После недолгой тишины, послышалось шуршание и тихие шаги за спиной. Наронг напрягся, сжал кулаки, когда теплые ладони легли на спину, погладили лопатки и скользнули к плечам, овивая гибкой лозой его шею, в то время как девушка прильнула к нему всем телом, прижимаясь к спине упругими грудями. Но Наронг никак не отозвался. Всё, что было ему нужно, он получил, беря эту похотливую ненасытную стерву до глубокой ночи.
– Что с тобой? Ты какой-то напряженный, Наронг, – прошептала она горячо, скользя по позвоночнику мягкими губами, явно рассчитывая на продолжение.
Разомкнула руки и скользнула ими снова по лопаткам, переместились на упругий живот мужчины и ниже к паху, принялась ласкать пальцами. Наронг, задержав дыхание, развернулся, обхватил тонкое горло девушки, заставил опуститься на колени, но особого приглашение и нужно было – Ренер знала желание своего господина. Огладила его бёдра, ягодицы и принялась ласкать губами, заставляя всю кровь прихлынуть к паху, наливая твёрдостью плоть.
…Что с ним? Если бы Наронг знал! Что с ним происходит все эти последние десять лет его жизни? Жизни, которая не могла обойтись без лекаря Кьета рег Феррона, теперь умершего.
Позавчера он узнал, что Феррон мёртв, отравлен, и не поверил, но когда за ним ночью приехал посыльный от племянника лекаря, незамедлительно прибыл в поместье Бувок. Увидел белое, как мрамор, лицо Кьета и впервые испытал страх. Страх перед неизвестностью – что теперь будет с ним, с Наронгом, без помощи лекаря?
Феррон не предупреждал, что собирался жениться, и новость о том, что он взял в жену не просто нищенку с улицы, а дочь графа рег Эстери, на которого легла тень позора. Поэтому понятно, почему Кьет не стал об этом трубить. Хотел по-тихому обзавестись молоденькой женой.
Впрочем, это его дело, и Наронгу плевать на личную жизнь целителя, ему нужно было то, что давал лекарь – снадобье от смертельного недуга. А теперь Наронг остался без него. Эта проходимка убила не только Кьета. Ведь ясно же как белый день, что она замешана во всём этом, смертница, которая была послана устранить лекаря – значит, и Наронга, – а значит кто-то узнал о его тайне. И Наронг должен узнать кто. Кто убил Феррона и жаждет его смерти. О его тайне никто не должен знать. Наронг уничтожит каждого, кто прознает о его недуге. Только для начала нужно выжить самому.
Перед глазами эта нищенка с бледным лицом, льняными волосами и непомерно глубокими серыми глазами. Бейн запер её вместе с мёртвым лекарем, будто не было других комнат, идиот. Полуголая и продрогшая, на ней лица не было, Наронг даже подумал, что она напугана, но быстро отмёл эту мысль. Всё это ложь, мерзавка знала свои преимущества и хорошо могла манипулировать ими, вот и Кьет повёлся на её смазливое личико.
Злость распалилась в груди тлеющими углями, обжигая горло, а потом его до трясучки взяла ярость, когда он вспомнил ответ этой мерзавки, прикинувшейся жертвой, в том, что она ни в чём не виновата. Но как бы она ни притворялась, он вытащит из неё всё, а если она не признается, он позаботится о том, чтобы ей развязали язык. А пока пусть ещё посидит в провонявшей смрадом яме пару дней.
Накатывающее возбуждение вместе со злостью взорвались и растеклись по всем мышцам звенящими осколками, вынуждая рвануться бёдрам в горячую податливую глубину и застыть, сжимая в кулаках волосы Ренер. Немного отстранился, позволив девушке продолжать ласкать его ртом, собирая языком все соки, а после оттолкнул её.
– Убирайся прочь, – прошипел с отвращением.
Ренер встрепенулась.
– Наронг!? – возмутилась она больше для вида.
За этот год она привыкла к такому обращению, сначала обижалась, но собственная похоть и жажда оказаться в его постели брали верх. Ренер хорошо уяснила, что если она не затолкнёт свою гордость куда подальше, то её место быстро займёт другая. Впрочем, какая может быть гордость у этой потаскухи?
– Для тебя – Ваше Светлость.
Ренер вздрогнула как от пощёчины, её голые груди всколыхнулись, она зло закусила раскрасневшиеся от притока крови губы, которыми с такой сладостью ласкала его, подскочила на ноги.
– Ты невыносим! – процедила, подбирая с пола женские тряпки. – Порой я жалею, что связалась с тобой.
Ренер возилась с одеждой долго, пыхтела и сопела, завязывая многочисленные завязки своего дорогого наряда. Она что-то ещё говорила, но Наронг её уже не слушал. Хлопнув дверью, рег Тауор вышла из комнаты. Наронг знал, что девушка долго не сможет злиться и уже сегодня ночью вновь окажется в его постели.
Оставшись один, он вернулся к кровати и вновь рухнул на нее – ещё было слишком рано вставать, но утро уже недалеко. Наронг думал, как ему теперь быть. Где искать того, кому он сможет не только доверить тайну, но и вручить свою жизнь. Он знал Кьет с тринадцати лет, с тех пор как тьма начала его поглощать.
Наронг утомлённо прикрыл веки, погружаясь в мысли…
Больше двадцати лет назад на жизнь императора было совершено покушение. Сборище боевых магов напали на королевский экипаж и перебили всю охрану, и отцу удалось отбиться, но магический удар всё же поразил Вериис, его жену, и это потрясение вызвало преждевременные роды. Тогда мать Наронга была на последнем месяце беременности им. Она продержалась всю ночь и умерла, как только мальчик появился на свет.
Когда парню исполнилось тринадцать, несчастье всё же настигло его – тот магический сгусток, удар которого приняла на себя его мать Вериис, все же Наронг поглотил в себя. Никто не знал, что за магия проникла в наследника императора и всё больше овладевала его сущностью. Ни один лекарь и целитель не смог помочь, ни провидец, ни маг – все разводили руками, не могли разгадать природу этого заклятия. Точнее, она была понятна: эта – тьма, поглощающая разум, превращавшая Наронга во что-то чудовищное и жуткое.