Тайна Тёмного Оплота
Шрифт:
— Друг, друг. Мы ещё в детстве познакомились. Точнее, в подростковом возрасте.
— И-?
Похоже, Эдвин от её ответа напрягся ещё сильнее, словно она сказала 'Мы познакомились, когда я была женщиной в самом соку, а он — мужчиной в полном расцвете сил'.
— И ничего, — фыркнула Тамира. — У него свои дела, у меня свои.
— Но он зовёт тебя в город. Я слышал.
Подняв подбородок, Тамира серьёзно посмотрела на Эдвина.
— И что? Я в городе?
Он промолчал.
— Встать можешь? — уже другим, обычным своим тоном спросила девушка.
Эдвин попробовал. Получилось. Тамира удовлетворённо кивнула и тоже поднялась на ноги.
— Я дала тебе настойку
Не прощаясь и не оборачиваясь, Тамира зашагала по тропинке обратно к дому. Вскоре она облегчённо выдохнула, услышав шорох листьев за спиной. Эдвин ничего не говорил, но всё это время шёл за ней след в след.
Они так и вошли в дом, один за другой. Добрались до комнаты, где он жил всё это время. А потом…
Наверное, это совершенно естественно. Естественно и предсказуемо, и нет в этом ничего удивительного. Ничего такого, о чём стоило бы задумываться лишний раз. Классический расклад — сиделка и пациент. Это даже пошло. И набило оскомину.
И ни к чему волноваться, ни к чему приписывать происходящему глупую романтику, выдумывая сказки о сильных чувствах. Просто пациент испытывает чувство благодарности к ухаживающей за ним сиделке. В сочетании с тем фактом, что у него давно не было женщины, реакция более чем предсказуема. Просто сиделка, или в данном случае травница, невольно начинает испытывать чувство нежности по отношению к тому, о ком заботится. Особенно если жизнь её уже много лет протекает под знаком одиночества.
И ничего нет удивительного в том, что сначала сцепились пальцы рук. Его, длинные и смуглые, и её, нежные, хоть и с немного огрубевшей кожей. Равно как и в том, что затем он нашёл губами её губы. И когда он начал осыпать нежно — жадными поцелуями всё её тело, это тоже было совершенно логично и ожидаемо. И найдётся ли хоть что-то странное в резкости и порывистости её движений, когда она чуть не разорвала его и без того потрёпанную рубашку? Или в том, как кровать, до сих пор исполнявшая роль лазаретной койки, превратилась внезапно в ложе страсти? Без расшитого цветами постельного белья, без запаха духов и без лепестков роз — да всё это было и не нужно. Ничего необычного, ровным счётом. Разве только капли невыплаканных слёз, застывшие у обоих в глазах.
Глава 10
Я нервно ходила по комнате из угла в угол, ломая руки и кусая губы. В данный момент гости и хозяева заседали 'в тёплой, дружественной обстановке'. Общение на политические темы затянулось, и было решено совместить его с ужином. Оставалось только гадать, сколько именно отравлений во время этого ужина произойдёт, и выйдет ли оттуда на своих ногах хоть кто-нибудь из политиков.
Как не трудно догадаться, сама я на заседании не присутствовала. Не знаю, пригласили бы меня при иных обстоятельствах или нет, но в данном случае я сама завела разговор с Брайаном на данную тему и сама высказала предположение о том, что мне будет предпочтительнее держаться от Уилфорта подальше. Теперь я готова была грызть себе локти за такую инициативу, и тем не менее прекрасно понимала, что иначе было нельзя. Стремление увидеться с Уилфортом после всего, что между нами произошло по моей официальной версии, было бы несколько странным. Предложение не показываться ему на глаза, дабы лишний раз не накалять обстановку, казалось более логичным. Но легче от этого сознания не становилось. Я волновалась, и, скажем прямо, волновалась главным образом за Уилфорта. Вернее, за Сэнда. Чёрт бы побрал этого Александра, ну, кто его просил лезть в самое пекло?! Почему ему не сиделось в этой своей Иллойе, в таком милом дворце и за семью печатями? Ведь знает же, что к нему уже подсылали убийцу, и именно здешние, оплотские власти подсылали! Так сильно понравилось, что ещё захотелось?
Нет, он, конечно, поступил именно так, как в своё время обещался. Приехал только что не под барабанную дробь. Атмосферу и правда создал такую, что и в визите не откажешь, и живым выпустить очень даже желательно. В противном случае как бы светлые власти и вправду не надумали снести Оплот вместе со всем его населением с лица земли. А если надумают, то кто их знает… Может, и сумеют. Брайан прекрасно это понимает, потому и ведёт себя с делегацией предельно вежливо, даже доброжелательно, но так при этом злится, что у меня, хорошо его знающей, мороз по коже. А если злость всё-таки победит? Впрочем, нет, не так. Злость в таком человеке, как Брайан, победить не может. Уточним: вдруг Брайан решит, что для Оплота (или для отдельных представителей оного) всё-таки будет выгоднее, чтобы Александр не вернулся в Настрию? Что, если, выбирая из двух зол, он рискнёт рассердить настрийского монарха, лишь бы поставить точку в игре против Уилфорта?
Я принялась ходить по комнате с удвоенной скоростью, ожесточённо теребя собственные запястья. Ох, муженёк, получишь ты ещё от меня нагоняй! Только бы до тебя добраться.
Мои граничащие с истерикой размышления прервал приход Брайана. О встрече мы не договаривались, но, тем не менее, в мою дверь, предварительно постучавшись, вошёл именно советник. Сам факт его прихода не заставил меня слишком сильно напрячься. За прошедшее время я уже привыкла общаться с Брайаном, зная всю правду о его роли в моей жизни. Здороваться, улыбаться, что-нибудь обсуждать. Я просто вошла в роль, и практически не снимала маску.
Кроме того, в порыве творческого вдохновения, я 'повинилась' перед Брайаном за то, что была вынуждена стереть из памяти многие из добытых в прошлом документов. Дескать, в плену у Уилфорта была тяжело больна, при задержании получила удар по голове, пришлось ради исцеления пожертвовать частью информации. Оставалось надеяться, что такое 'признание' даст мне фору, укрепив Брайана в мысли, что разделываться со мной пока рано.
— Что-то случилось? — Изображать волнение не пришлось, а уж подлинные причины оного у меня на лице не написаны. — Что-то пошло не так?
Брайан устало опустился на стул и стал ожесточённо растирать себе виски.
— Во всей этой ситуации нет ничего хорошего, — признался он.
— Но, во всяком случае, во время ужина не было никаких эксцессов?
— Само присутствие этого настрийца в замке и есть самый большой эксцесс, — вздохнул Брайан. — Но сверх этого ничего непоправимого пока не произошло.
— Ты считаешь его присутствие опасным? — обеспокоенно спросила я. — Думаешь, его люди могут попытаться кого-то убрать?
— Это вряд ли, — покачал головой Брайан. — Им нужно совсем другое.
— Что именно? — вскинула голову я.
— Всё, — просто ответил Брайан. — Полное расформирование Оплота. О дальнейшем можно лишь догадываться, но история позволяет представить себе развитие событий вполне точно.
— Ты уверен, что всё настолько серьёзно?
— Он сам завёл разговор об 'объединении', — сообщил Брайан. — Как ты полагаешь, может такое объединение состояться на равных правах?
— Нет, конечно, — ответила я, сильно подозревая, что тут Брайан совершенно прав.