Тайна третьего кургана
Шрифт:
– Ничего особенного, – пожал плечами Стас. – Простые язычники. Идолопоклонство. Реликтовая община. В такой глуши – неудивительно.
– Язычники? – подхватил Бычихин. – Черт их знает, может, и язычники…
– Бросьте вы, – возразил Шкуматов. – Видел я их… Обыкновенные люди.
– У Овалова о язычниках ни слова, – пошутил я. – Он бы обязательно упомянул…
– Допустим, Овалов хоть и профессор, но не бог, – рассудил Бычихин, – а у язычников на лбу не написано.
– Короче, надо решать, что делать, – сказал я.
– А все давно решено, –
– Я боюсь… – несмело произнесла Алена. – Вы бы видели вчера их лица…
– Не бойся, если чего – так встретим, – заверил Шкуматов, – мужиков у них нету…
– Как нету? – не понял я.
– Ни одного не видел, – сказал Иван, – на шум бы обязательно пришли.
– Амазонки-язычницы? Оригинально! – засмеялся Стас. – Для сочинения «Как я провел каникулы» уже слишком. Не поверят.
Обследование мы начали с дальнего кургана. Я сразу же убедился в точности Овалова: схема расположения могильника совладала, но один курган оказался «лишним», тот самый, что стоял неподалеку от нашего лагеря. Все археологи давно привыкли к обратному: курганов всегда не хватало. То мелиораторы снесут и распашут холм, то на месте кургана построят что-нибудь или он попросту обвалится в воду вместе с берегом. Но чтобы оказались лишние – такого ни я, ни тем более Бычихин не помнили. Все-таки Овалов ошибся, и ошибся приятно для нас. Чем больше могильник, тем обширнее информация. Сам профессор раскопок проводил очень мало, но, путешествуя по Сибири и Дальнему Востоку, открыл много археологически любопытных районов. Это были редчайшие памятники древних культур самых разных эпох: стоянки первобытных людей, могильники, жертвенники, городища. Он составлял подробные описания, фотографировал, зарисовывал, будто специально берег Для нашего времени. Впрочем, в двадцатые годы, при жизни Овалова, было не до археологии. Профессор геологии, бывший преподаватель университета, по заданию Совнаркома искал в то время свинцовое месторождение и археологией занимался попутно. Тогда нужны были не ископаемые черепки, а пули.
Мы двинулись к лагерю, подробно изучая каждый курган и намечая разведочные рассечки. Я увлекся, и утреннее беспокойство начинало казаться смешным. Определив центральный курган, мы с Сергеем решили сегодня же начать его раскопки. День опять выдался знойный, одуряюще пах цветущий багульник, и на земле совсем не ощущался ветер, хотя вершины бора шумели над головами. Мы присели в тени, и только Алена продолжала бродить вокруг холма, нагибаясь и что-то высматривая.
– Павел Александрович! – неожиданно окликнула она.- Глядите, за курганами кто-то ухаживает!
Стас Кареев рассмеялся.
– Родичи наезжают! По воскресеньям. Садятся в машину времени – и сюда!
– Вы заметили, что на курганах не растут деревья! – продолжала Алена, игнорируя веселье Стаса. – Вот здесь я нашла пни, кто-то рубил…
Я подошел к Алене. Она указала на пучок мелких, как грибные ножки, пеньков срубленных кедерок. Я осмотрел весь курган и обнаружил
Я взял тонкий металлический щуп и в нескольких местах
осторожно проткнул могильную насыпь. Каждый раз щуп упирался во что-то твердое. Наверняка это были каменные плиты ограды и могильных ящиков. Для верности я отошел от кургана и по рукоятку трижды загнал щуп в песок.
– Не бойся, тут камней не может быть, – успокоил меня Сергей, – камни сюда поднимали с реки.
К середине дня мы пришли к последнему кургану, что был недалеко от палатки, и когда обмеряли его, то оказалось, что он больше по размерам, чем центральный. По известным правилам от центрального, самого древнего, всегда располагались по сторонам курганы помоложе и поменьше. Но Еранский могильник оказывался перепутанным.
– Да, старик, – задумчиво проговорил Бычихин. – Тут действительно какая-то особая культура… Но меня раздирают жуткие противоречия! Иван, тащи сюда щуп!
Шкуматов подобрал щуп и направился было к нам, но вдруг остановился и замер, глядя вдоль тропы.
– Давай, давай! – поторопил Сергей. – Чего ты?
– Показалось, будто прошмыгнул кто-то. – Иван нес щуп, а сам все оглядывался назад.
– Когда кажется, креститься надо, – пробурчал Сергей, втыкая щуп в землю. – У тебя, служивый, тепловой удар…
Щуп легко уходил в землю, не встречая препятствий.
– Мне никогда не кажется! – обиделся Шкуматов. – У меня мощное боковое зрение. Если хотите, я спиной взгляд чую. Вот пойду сейчас и поймаю!
Он пригнулся и нырнул меж деревьев, ловко лавируя и прячась за стволы.
– Эх, щуп коротковат, – пожалел Бычихин, – надо длинный из лагеря принести…
– Ребята, смотрите, тут скорлупки от яиц, крашеные! – воскликнула Алена. – Пасхальные яйца!
Скорлупа пошла по рукам, вертели, рассматривали…
– Стой! – вдруг раздалось в лесу. – Стой, стрелять буду! Орал Шкуматов. Мы с Кареевым сорвались и побежали на голос. Немного замешкавшись, следом ринулась Алена. Я вылетел на тропу. Иван кричал где-то в стороне от лагеря. Мы бросились туда. Шкуматов стоял за палатками и что-то высматривал между сосен.
– Женщина! – Глаза Ивана лихорадочно светились. – Xотите – догоню и приведу? А бегает здорово! Я к ней метров на двадцать, подкрался. Гляжу – высматривает чего-то из-за Дерева…
– Фрося, наверное, – отдышавшись, предположил я.
– Да нет! Та же в шапке ходит, а эта с косами и в сарафане, – объяснил Иван.
– Чего орал-то? – спросил я, глядя в просвет тропы. – И из чего ты стрелять собрался? Из пальца?
– Это я так, для острастки. Психологический прием, – смутился Иван.
– Ну, детективы, кого взяли? – Бычихин всадил щуп в землю. – Где этот неприятельский лазутчик?
– Да вот, говорю, не зря же они курганами интересуются,- объяснил Шкуматов. – Говорю, охранять надо, дело серьезное.