Тайна турецкого паши
Шрифт:
До работы было совсем недалеко.
Татьяна припустила еще быстрее, и тут из темноты выступил незнакомый парень. Долговязый, сутулый, с сальными волосами и оттопыренной нижней губой, придававшей ему дебильный вид. Вид подростка-переростка.
Парень заступил Татьяне дорогу и протянул, заметно заикаясь и растягивая слова:
– Де-евушка, дай телефон, мне позвонить надо! Очень срочно, по делу!
Татьяна была по натуре нежадной и кому-то другому, может, и дала бы позвонить, но в этом парне
– Да пошел ты, – огрызнулась она. – С какой стати я тебе что-то должна давать?
Парень громко сглотнул, ссутулился сильнее прежнего и надвинулся на Татьяну, как грозовая туча:
– А ну, сучка, отдавай телефон! Отдавай, пока цела!
– Пошел вон, подонок! – выкрикнула Татьяна и пнула парня под колено.
Тот зашипел от боли, но не отступил, налетел на Татьяну и с размаху ударил ее в лицо. Татьяна почувствовала во рту солоноватый железистый вкус крови, в глазах у нее потемнело.
– Сволочь! – выдохнула она. – Зачем по лицу?
– Говорил тебе – отдай по-хорошему! – проскрипел хулиган и ударил ее еще и еще раз.
Татьяна упала, попыталась закрыть лицо рукой. Хулиган пнул ее ногой в бок, наклонился и вырвал сумочку.
Тут где-то совсем близко раздались приближающиеся быстрые шаги и чей-то знакомый голос:
– Ты что тут? Ты почему?
Хулиган выдохнул сквозь зубы, развернулся и бросился наутек.
Над Татьяной кто-то склонился.
– Девушка, вы как? Вы целы?
Татьяна сморгнула слезы обиды и боли, разглядела встревоженное лицо Андрея Щербакова. Тихий такой парень, работает у них больше года. Со всеми вежлив, но с девчонками не заигрывает, приветливо держится, никого особо не отличает. В компьютерах разбирается, помочь никогда не отказывается.
Сонька Тихомирова было на него глаз положила, ну, в ее положении выбирать вообще не приходится – тридцать четыре года, сама страшная, как смертный грех, ей хоть какой сгодится. Не вышел номер, шарахнулся от нее Андрей этот пару раз, ну, Сонька и отступилась. Не больно-то, сказала, и хотелось.
– Тань, это ты, что ли? – протянул Андрей удивленно.
– Я… – прогнусавила Татьяна, потому что нос распухал и ей было трудно даже дышать. – Да не смотри ты на меня так…
– Кто это тебя? – спросил Андрей, помогая ей подняться.
– Понятия не имею! У тебя платок есть?
– Да, конечно, сейчас… – Андрей протянул ей платок сомнительной чистоты.
Татьяна кое-как стерла с лица слезы и кровь, проговорила убитым голосом:
– Он у меня сумку отнял, а в сумке все – деньги, документы, главное, ключи и телефон…
– Ох! – Андрей развернулся, бросился в темноту.
– Да куда ты! – крикнула Татьяна ему вслед. – Он давно уже
Андрея, однако, и след простыл.
Татьяна вздохнула и прислонилась к стене. Ну как с утра день не задастся… и на работу она опоздала…
В темноте снова раздались приближающиеся шаги, появился запыхавшийся Щербаков. В руках у него была раскрытая, испачканная сумка.
– Твоя?
– Моя! – обрадовалась Татьяна.
– Он ее бросил на углу! – проговорил Андрей, отдышавшись. – А сам сбежал, козел…
– Козел… – согласилась Татьяна, взяла у Андрея сумку, заглянула внутрь.
– Ну что, что-нибудь осталось?
– Документы не тронул и ключи…
– Ну вот, уже лучше!
– Взял только деньги и телефон. Жалко телефон, у меня новый, дорогой…
– Тебе не о телефоне думать нужно, тебе к врачу срочно нужно! Тань, ты чего?
Он едва успел ее подхватить, потому что в глазах вдруг потемнело, и мелькнула мысль, что теперь-то начальник не посмеет ее уволить, раз у нее производственная травма.
Ника подобрала ложечкой и доела сахар, оставшийся на дне чашки, потому что нужно поддерживать силы, и пристально поглядела в глаза этому самозванцу. Он свои глаза тут же отвел, не выдержал, и только она хотела спросить, какого черта ему от нее надо, как он с размаху хлопнул себя по лбу.
– Слушай, я забыл совсем! Тебе же письмо пришло!
– Какое письмо? Сюда? – удивилась Ника.
– Да не сюда, а еще тогда пришло, в последний день перед отъездом! Я из ящика его забрал, в карман сунул.
– Отчего сразу мне не отдал?
– Ну, забыл, закрутился, мы же улетали, потом тебе плохо было… извини…
Нике никто не писал писем. Если надо, по имейлу свяжутся, сообщение пошлют. Может, маме кто-то написал по старой памяти?
Кольнуло сердце – мама, как же тебя не хватает…
– Вот, смотри! – Он протянул Нике смятый конверт. – Ты не думай, я не читал!
Ника только пожала плечами и вырвала из его рук конверт. И сразу поняла, что конверт официальный, серьезный, вряд ли в таком посылают поздравление с праздником или предлагают рекламу. Адресовано ей, Соловьевой В. Д.
– Помочь? – Это свекровь протиснулась в спальню и протягивала Нике ножницы.
«Повторное» – стоял гриф в верхнем углу листка.
«Уважаемая госпожа Соловьева! – прочитала Ника. – Государственный нотариус Джапаридзе просит Вас явиться 3 декабря 2019 года к 12.00 в нотариальную контору по адресу ул. Казанская, дом 7 для оглашения завещания Джовановича Дмитрия Васильевича, умершего 29 августа сего года».
И подпись. Очевидно, этого самого нотариуса, как его там – Джапаридзе.